Позывной «Хоттабыч» 2 - lanpirot

Петрович, — удивленно уставился на оснаба профессор Виноградов, — о чем это вы? Ничего не понимаю! И откуда такие познания в медицине?

— Просто Гасан Хоттабыч задал невысказанный вслух вопрос, — пояснил Виноградову Петров, — я ему озвучил ваш непроизнесенный вслух ответ…

— А! Вот оно что, голубчик! — понятливо закивал Владимир Никитич. — Так вы у меня в голове побывали, драгоценный вы мой?

— Каюсь, Владимир Никитич! — Еще раз извинился командир, прижимая к груди обе руки. — Не подумайте дурного — случайно получилось! У вас обеих эта информация на «самой» поверхности лежала! И захочешь — мимо не пройдешь… Кстати, — ехидно прищурился оснаб, — Владимир Никитич, а вы, когда в последний раз ментальную защиту обновляли?

— Э-э-э… — задумался медик, слегка закатив глаза «под лоб». — Было… как-то… И вроде бы, не так давно… — с сомнением произнес он.

— Эх, Владимир Никитич — Владимир Никитич! — укоризненно протянул Мозголом. — Не умете-то вы врать! А, лучше и не пытайтесь! Все сроки на обновление защиты уже вышли!

— Да, вот как-то все недосуг, дорогой Петр Петрович… — «Сломался» профессор, под «строгим» взглядом особиста. — Замотался-забегался…

— Нельзя же так безответственно относиться к вопросам «безопасности сознания», Владимир Никитич! — принялся «по-отечески» выговаривать Виноградову оснаб. — Вы же понимаете, каких людей вам приходится лечить? Высшее руководство страны! А в какие тайны вольно или невольно вы оказываетесь посвящены? Да любой вражеский шпион без раздумий продаст душу дьяволу за маленькую толику информации из вашей бесценной головы!

— Но я, как-то и не подумал, что все настолько серьезно… — потупился Медик.

— Э-э-эх, Владимир Никитич… — Осуждающе покачал головой Петр Петрович. — Если о себе не думаете, то подумайте о том, чем такая вопиющая безответственность может в итоге закончиться для всей нашей страны! Да-да, страны! — не давая профессору произнести ни слова, продолжал «нагнетать» оснаб. — А в условиях военного времени все «ставки» возрастают многократно!

— Так… это… — буркнул, покрасневший как рак, профессор. Давненько ему, видать, «не прилетало». — Может вы мне защиту и поправите?

— Я бы с радостью, — ответил командир, — но порядок должен быть во всем. Пусть вам её тот обновит, кому это по роду службы положено. Обновит, соответствующую пометку в журнал «периодической проверки» поставит. Что бы ни к кому в будущем никаких вопросов не возникло — не надо на ровном месте людей подставлять, да и самому подставляться! — Наконец закончил свою поучительную речь Петр Петрович.

— Ох, — вздохнул профессор, — стыдно-то как! Сам молодых Медиков время от времени гоняю за несоблюдение техники безопасности. А в своем глазу «дубья и не замечаю»! Спасибо, Петр Петрович! — искренне поблагодарил он оснаба. — Поставили старого дурака на место!

— Не надо забывать, Владимир Никитич, таких важных вещей! — назидательно произнес Петров, поймав мельком мою улыбающуюся физиономию.

Да уж, «выпорол» он профессора преизряднейше!

— А ты чего лыбишься, Гасан Хоттабыч? — Ну вот, и до меня очередь дошла. — Тебя это тоже касается!

— Так я, вроде, и никакой посторонней защиты не ставил — знать, и обновлять нечего. — Попытался возразить я командиру (Стену свою я уже восстановил), но тут же получил жесткий отлуп:

— А должен был! Еда очнулся! Тут же! Поставить! Ментальный Блок! — Резко выплевывал он слова, словно гвозди в крышку гроба заколачивал. — А еще лучше — научиться держать защиту и в бессознательном состоянии! — Он немного снизил накал. — Ты у нас кто?

— Кто? — слегка затупил я.

— Полковник контрразведки «СМЕРШ», на секундочку! А это обязывает! Постоянно! Пребывать! В повышенной! Боевой! Готовности! — Оснаб вновь принялся вдалбливать в меня прописные истины.

— И повышенной подозрительности, — произнес я, пытаясь разрядить обстановку.

— Верное замечание, товарищ полковник! — не поддался оснаб. — Информация, хранящаяся в твоей голове, имеет повышенную ценность! Она особо секретна! И это не шутка!

— Так точно, товарищ оснаб! Какие тут шутки? — согласно произнес я. — Мне в туалет можно без «мозговой защиты» сходить? Владимир Никитич, хоть вы ему расскажите, — пожаловался я профессору, — насколько у стариков мочеполовая система слабая. А то терпеть мочи уже совсем нет! А впитывающих подгузников у вас еще не изобрели! — Я подорвался с кровати, словно и не был дряхлым стариком, и «сверкающим метеором» исчез в туалетной комнате. — Спасибо, товарищи дорогие, что не дали взорваться! А то бы и вас забрызгало… — "Поблагодарил" я своих "мучителей", вернувшись обратно.

— Шутник, понимаешь… — Усмехнулся оснаб, но нотаций больше не читал.

— Ложитесь, Гасан Хоттабович, — предложил мне Медик, — мне нужно провести вашу полную диагностику…

Я беспрекословно вновь улегся в кровать. Владимир Никитич пододвинул поближе стул, уселся на него и с сосредоточенным донельзя видом принялся водить надо мной руками.

— Ну, вроде бы, все у нас неплохо… Даже очень неплохо… Хм, а это интересно… Вы так и не рассказали, голубчик, что же вас так рассмешило вначале? — Виноградов вспомнил момент своего появления в моей палате. — Прямо-таки до икоты…

— Фраза товарища оснаба, с которой он меня сегодня поприветствовал, — пояснил я.

— Я вообще ничего такого не сказал, — пожал плечами оснаб. — Даже не знаю, с чего это Хоттабыча так «понесло».

— Ты сказал: да пребудет с тобою Сила! А это — один в один цитата из известного на весь мой мир фильма о «Звездных войнах». Эту фразу обычно произносили воины-джедаи — этакие Силовики в космосе, владеющие недоступной простым смертным Силой… Ну, вот, как-то так… Вам, может, и не понять… но меня отчего зацепило такой нереальностью происходящего… Даже не знаю, как и объяснить… — Я вконец "спекся" — да и не мастак я для таких объяснений.

— Ничего особенного, — приободрил меня профессор Виноградов, — обычный нервный срыв. — На вашем месте многие и вообще могли отправиться в мир иной…

— А что со мной вообще произошло? И сколько я тут у вас без памяти провалялся?

— Провалялись, вы, Гассан Хоттабович, — ответил на мой вопрос Виноградов, — не очень долго — около полутора суток. Обычная кома…

— Обычная кома? — встревоженно воскликнул я.

— Ну да, обычная, — обыденно произнес Владимир Никитич, пожав при этом плечами. — В своей практике мне часто приходилось диагностировать подобные случаи из-за нарушения мозгового кровообращения.

— Ох, ёш… — не удержался я от эмоционального восклицания. — Ифаркт микарда — вот такой рубец [2]? — И я сложил вместе пальцы на правой руке