Контрольный выстрел - Джордж Локхард

— Рэйдэн… Рэй… Я же не знала… Я же не знала!

— А ты хоть раз спросила?

— Он третий день пытается открыть эту штуку. Утверждает, что память понемногу возвращается. Уже вспомнил, что это спасательная шлюпка с большого звездолёта. Он говорит, что в таких шлюпках можно жить хоть сто лет — мол, пассажиры то-ли заморожены, то-ли ещё как обработаны.

Тихонов стоял у ворот барака, и наблюдал за драконом. За неделю, прошедшую с невероятного превращения, генерал развил бурную деетельность. Операция получила максимально возможный уровень секретности. Все солдаты, охранники, и даже пилот самолёта, доставившего Окинаву, были немедленно переведены из своих частей, и Клименко лично проверил всех. Двое имели подозрительные моменты биографии, и оба немедленно исчезли. Остальные стали оперативными сотрудниками СМЕРШ, подписав документы о неразглашении.

В район падения капсулы, где бывшие охранники стремительно возводили секретную базу, стекались специалисты и военные со всего СССР. После вызова в Москву, генерал Тихонов был официально назначен главой проекта, и ему в помощь отрядили трёх старших офицеров разведки. Безопасностью ведал Григорий Клименко, который вернулся из Москвы генералом.

Пока Окинава постигал тайны своего нового тела, и пытался открыть капсулу (найденная им кнопка не сработала), десятки учёных спорили по поводу встречи с пришельцами. Все друзья Окинавы по части были тщательно допрошены, каждое слово гостя с другой планеты было запротоколированно. Из Владивостока вызвали психологов, обучавших Окинаву говорить, и передали на попечение главы научной части проекта, профессора военной социологии и психолога Рудольфа Штейнберга.

Первым приказом профессора был строжайший запрет на допросы дракона. Он объяснил генералу, что подобная амнезия у людей проходит только в спокойной, знакомой пациенту обстановке. В результате к бараку, в который перевезли капсулу, и где временно поселился Окинава, подойти было труднее, чем к бункеру Гитлера. На километры вокруг базы распологались посты снайперов, автоматчики, заграждения… В сотне метров от воронки бригада рабочих срочно строила грунтовый аэродром. Из ближайшего городка прислали пятёрку новеньких «Т-34», и они расположились звездой вокруг базы. Вернувшись из Москвы, Клименко едва не хватил удар.

— Это безопасность?! Слепой и глухой фриц за версту сообразит, что здесь что-то происходит! Кто распорядился?! Под трибунал!

Немедленно из райцентра привезли маскировочные полотна, камуфляж. По мере того, как персонал базы рос, она всё глубже уходила под землю…

В лаборатории творилось нечто невообразимое. Биологи спорили до хрипоты, физиологи тихо сходили с ума. Анализы крови и чешуи дракона доказывали, что перед ними теплокровное, но не млекопитающее существо. После двух показательных полётов, инженер-авиаконструктор Игнатьев, который был срочно доставлен из КБ Ильюшина, отказался проводить измерения.

— И так понятно, что он летать не может. Зачем мучатся? Аэродинамику можно хоронить.

Дракон весил три тонны, имел размах крыльев семнадцать метров. Даже истребитель с такими пропорциями не смог бы взлететь, не говоря уже о фигурах высшего пилотажа. По расчётам Игнатьева выходило, что на квадратный метр перепонки давление воздуха при взмахе достигло бы 180–200 кг. В то же время, опыт на прочность (с разрешения Окинавы), доказал, что перепонка рвётся уже при давлении в 120 кг на квадратный метр. Дракон мог бы планировать, но никак не махать крыльями с частотой 4 взмаха в секунду, как он делал.

— И в любом случае, хвостом вперёд лететь нельзя! — инженер сказал это, наблюдая, как дракон летит хвостом вперёд.

Сам Окинава заявил, что не знает, каким образом летает, но ему нравится.

После этой фразы Игнатьев порвал свои записи, и получил выговор от Штейнберга.

Три раза в день дракон докладывал тройке командиров о вспомнившихся деталях. Постепенно вырисовывалась картина могучей цивилизации, владевшей секретом межзвёздных полётов. Тихонов с изумлением узнал, что политически драконы жили в Империи. Он обсудил новость с Клименко, и генералы приняли решение пока не докладывать об этой детали в Москву.

Главная проблема заключалась в том, что дракон не помнил своего имени. Окинаву это сильно тревожило, и он надеялся, что внутри капсулы найдёт ответ на свои вопросы.

Инженеры проекта не смогли определить, из чего была сделана капсула. Но они выяснили причину поломки механизма.

— Смотрите, товарищ Окинава. — Игнатьев продемонстрировал дракону маленькую оплавленную дырочку рядом с кнопкой.

— Механизм был испорчен специально. Видимо, некто хотел убить пассажира.

Дракон нахмурился.

— Я вижу… Может ли быть так, что и меня хотели убить тогда? — обратился он к профессору.

— Не знаю. Пока я могу судить о психологии дракона только по вам, но с этой точки зрения вы почти человек. Пока мы не встретим жителя вашей планеты, мы можем только гадать.

Окинава стиснул зубы, и посмотрел на капсулу. Внезапно он встал, и прошёл к стойке с инструментами. Вернувшись со сварочным аппаратом, он крылом отодвинул двух людей. Профессор только диву давался, сколь легко четверногий, вроде бы, дракон, пользовался предметами. Он мог ходить на двух ногах столь же уверенно, как и на всех четырёх, при этом вовсе не создавая впечатление дрессированного животного. Нет, оба положения были родные, и в обоих дракон просто поражал типично кошачьей грацией движений. Из-за этой грации многие биологи считали, что драконы родственны кошачьим. Но без рентгена сказать что-то определённое было сложно, а шестиметрового рентгеновского аппарата в мире пока не существовало.

— Дайте мне.

Окинава прищурился, и включил резак. В течении часа он пытался хотя бы нагреть люк, но результатом явилась только усталость. Рассвирипев, дракон так ударил капсулу, что та покачнулась. Люди вздрогнули.

— Ты, ты почему не открываешься?! — взревел дракон.

— Вы не назвали кодовое слово, император.

Эти слова механически проговорил спокойный мужской голос, вовсе не похожий на могучий бас дракона. Проговорил ПО РУССКИ! Окинава чуть не упал, а люди превратились в статуи. Минуты через три Штейнберг бросился наружу, за оператором и генералом, а дракон молча продолжал смотреть остановившимся взглядом на обугленную машину размером с локомотив.

— Ты говоришь?! — наконец сумел произнести он.

— Да. Речевой интерфейс включается при повреждении механического.

В барак влетели Клименко, Тихонов, оба разведчика, и оператор. Вслед за ними вбежали Игнатьев и Штейнберг. Последний немедленно задвинул створки дверей, и кивнул охраннику. Тот выбежал, и через минуту люди услышаи тарахтение движка. Под потолком засветились лампы, оператор наставил камеру на дракона, включив подсветку.

— Окинава, что произошло?

Дракон коротко рассказал, и офицеры молча уставились на капсулу. Окинава же задал главный вопрос:

— Почему ты говоришь по-русски?

— Я отвечаю на том языке, на котором был получен запрос, император.

Тихонов встрепенулся. Но и дракон обратил внимание на окончание фразы.

— Как ты меня назвал?

В ответ прозвучал равномерный голос машины.

— Император Скай Фалькорр, глава Дракианской Империи, Ароан-Вождь известной части Галактики, лидер-Диктатор организации Корректоров.

После этих слов наступила такая тишина, что жужжание камеры показалось присутствующим громом с небес.

Глава 6

— Рэйдэн, почему Тайга выбежала отсюда, плача? Что ты с ней сделал?

— Драко, прошу. Не сейчас, ладно? У меня очень плохое настроение.

(рычание)

— Оно станет значительно хуже, если ты не ответишь!

(пауза. Смех)

— Никак не могу привыкнуть к вам, дракошки мои. Ничего я с ней не делал, Драко. Просто я сорвался, и наговорил, что накипело на душе. Извини.

— Ты обидел её?

— Думаю, нет. Просто она никак не ожидала от меня подобной вспышки. Я и сам не ожидал.

(молчание)

— Что ты узнал?

— Дарк, всё же, не убил Ская и Винга. Он поступил несколько иначе. Скай был подвергнут психозондированию, и глубокому стиранию памяти. А потом Дарк доказал, что обладает неплохим воображением садиста — он записал Скаю психопрофиль человека, представляешь? Разумеется, тот подсознательно трансформировался в новое тело, после чего Дарк выбросил Ская в безлюдном районе Земли, миллион лет назад. Примерно за триста лет до Первой Экспедиции. Неплохо придумано, правда? Даже зная, где Скай, мы бессильны. Как найти человека на Земле, да ещё во время войны?..

(очень долгое молчание)

— Винг?