Сладкое яблоко раздора - Владимир Григорьевич Колычев

вышел за ним, а он уже далеко был, в машину садился.

- Спешил куда-то?

- Да нет… Это скорее я долго думал… Достал я его своей путевочкой! - Вахтер задумался.

А действительно, как сильно он надоел председателю профкома?

- Значит, в машину садился?

- В машину. Она у него тут неподалеку стояла. Как бы начальство!

- Как бы?

- Для начальства у нас прямой проезд, и стоянка там своя. - Вахтер махнул рукой в сторону административного здания на территории комбината.

- А Юрий Константинович в этот список не входил?

- Ну, там у них были какие-то трения… - пожал плечами мужчина. И снова ушел в себя, глядя при этом на Егора.

А не слишком ли много он говорит?

- Какие-то трения, но все-таки начальство, и машину может у самой проходной ставить, так я понял?

- Да, там для него место выделено.

- Как выделено?

- Барьер парковочный имеется.

- А барьер кто поднимает?

- Он сам и поднимает. А я еще думаю, может, подойти, пока он поднимает. - Вахтер поскреб пальцами затылок.

- Не подошли?

- Да нет, думал, из машины к нему сейчас выйдут.

- Из какой машины?

- А когда Трутов садился в машину, там в дальнем ряду мужчина какой-то стоял, курил. Смотрю, Трутов в машину сел, и он тоже сел. Трутов поехал, и он поехал. Трутов остановился, и он остановился… Ну, не сразу, подъехал поближе, потом остановился.

- Трутов остановился, чтобы поднять блокиратор?

- Да. Остановился, поднял и уехал. И «Фольксваген» за ним.

- «Фольксваген»?

- Да, внедорожник. Пожилой такой, потертый, краска уже блеклая. Трещина в стекле.

- А номер?

- Да на номер как-то не глянул.

- Но машина показалась вам подозрительной?

- Да не показалась. Просто заметил ее, они же вместе тронулись. Да и сели, можно сказать, разом. Сначала Трутов, а потом этот… Может, из «Фольксвагена» следили за Трутовым?… Он ведь не выбросил сигарету. - Вахтер в раздумье провел пальцами по щекам, снизу вверх, будто пытаясь поднять их, придать первозданную форму.

- Мужчина из «Фольксвагена»?

- Он. Взял окурок пальцами, как будто щелчком выбросить хотел, а потом как будто передумал. Вместе с окурком в машину сел.

- Как выглядел этот мужчина?

- Точно описать не могу. Далеко было, да и темнело уже, а фонари еще не включились. Ну, мордастый такой!… - Вахтер приложил пальцы к щекам и резко, хотя и нешироко развел руки в стороны. И немного подумав, добавил: - Кепка была, очки… Куртка, кажется, кожаная. Плечи широкие.

- А видеокамеры у вас есть? - спросил Макс.

- Внутри есть, а снаружи… Все побили!

Егор кивнул. Волговодск - интересный город, местную криминальную мафию представлял некто Борщевик, крутая личность с пунктиком. Борщевик терпеть не мог видеокамеры, вел с ними беспощадную войну, его люди уничтожали их где только могли. Но это город, а фосфорным заводом владел Виталий Лазарев, не менее влиятельная личность, и камеры здесь ставила не муниципальная власть, а охранное предприятие «Стриж», начальник которого мог вызвать Борщевика на неприятный разговор.

- А внутри, говорите, есть?

- И снаружи тоже имеются, но там, где стоянка и выезд, нету.

- И когда побили?

- На днях, точно не скажу, когда именно, во время прошлой смены все работало.

- Ни одной камеры?

- Где-то разбили, где-то выжгли.

- Чем выжгли?

- Вроде как лазером, говорят.

Макс не торопился уходить, он раскручивал вахтера до последнего, но так и не смог выяснить у него номера «Фольксвагена» и более подробное описание мужчины. И камеры проверяли, действительно, не работала ни одна из тех, в обзор которой мог попасть подозрительный «Фольксваген». Но разбитые камеры лишь подтверждали версию о том, что за Трутовым следили. Причем следили не свои, а скорее всего чужие.

- С камерами просто беда, - усаживаясь в машину, сказал Макс.

- Борщевик вроде обещал не хулиганить, - пожал плечами Егор.

В городе они недавно, чуть больше месяца, но шороху навести успели. Борщевика за убийство Горбина прищучили, доказательств не хватило его прижать. И на убийстве Драбова Борщевика хорошо встряхнули. Малахов с ним не церемонится, Борщевик еще не пищит, но по норам от него уже прячется.

- Ну, так здесь не хулиганство, здесь подготовка к убийству.

- Скорее подготовка к слежке.

- Да? - Макс в раздумье ткнул пальцем в щеку.

- Вот и я думаю: зачем ломать камеры? Слежку можно тайно организовать, так, чтобы никакой вахтер не заметил.

- Это точно.

- А камеры еще разбить надо. Сколько их там, четыре?

- Может, все-таки случайность? В смысле то, что камеры сломали, не связано со слежкой. Может, просто очередь до них дошла, может, Борщевик Лазареву какой-то сигнал посылает.

- Один сигнал не дошел, подали другой, Трутова убили, так думаешь? - предположил Егор.

- Так у Трутова трения какие-то с Лазаревым.

- Тогда, может, Лазарев Трутова убил?

- А камеры зачем ломать? Бей свои, чтобы чужие боялись?

- Ну да, камеры свои… Может, Трутова собирались прямо здесь убить? - Макс повел рукой в сторону проходной.

Он так заговорился, что даже двигатель забыл завести.

- Это было бы куда проще, чем убивать его в доме.

- Пожалуй.

- Одно ясно: за Трутовым следили. Возможно, те же самые люди, которые затем его и убили. Воспользовались моментом, пока ворота откатывались, подошли к дому, пока закрывались, проникли во двор.

- Машин совсем мало, - сказал Егор, окинув взглядом стоянку перед комбинатом.

Завод работал и ночью, но не в полную нагрузку, людей привлекалось меньше, чем днем, потому и парковка заполнена слабо.

- И что? - не понял Макс.

- А то, что в машинах регистраторы стоят. Может, «Фольксваген» в объектив одного из них и попал?

- Может, завтра займемся? - зевнул Макс.

- С ранья. И не мы… Ты начальник, у тебя подчиненные. Машин много, всех подключай!

- Есть, товарищ майор!… Домой? - спросил Павлов, наконец-то тронув машину с места.

- Знаешь, я бы с Трутовой поговорил… - Егор уловил хоть и легкое, но все же волнение в своем же голосе.

Ну, красивая баба эта Трутова Альбина Сергеевна, но так она не одна такая. К тому же он женат, и что-то нет желания изменять Марине. Да и не сможет он подступиться к Альбине, он же не сволочь какая-то, чтобы окучивать