Deus ex machina, или Размороженный «заяц» - Кае де Клиари
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но всё это было неважно. Важно было лишь склонившееся над ним лицо Изумрудки, в обрамлении зелёных, как листва, волос, и её необычные, но такие родные глаза, цвета осени…
....................................................................................................
Солнце… Прямо в лицо бьют немилосердные лучи, проникают сквозь закрытые веки, щекочут нос. Хотя… Нос щекочут не лучи, а что-то ещё, кажется – пёрышко!
Он чихнул, почесал нос и прикрыл глаза ладонью. Рядом раздался смех. Её смех… В следующее мгновение любимые руки обняли его, и губы Изумрудки прижались к его губам, а облако зелёных волос закрыло от него солнце. Его руки сомкнулись у неё за спиной, и он прижал к себе её тело, всё ещё уверенный, что это сон.
Однако если это был сон, то очень уж реалистичный! Он ощущал Изумрудку каждой клеточкой своего тела, но кроме того, он чувствовал жестковатое неровное ложе, на котором лежал, слышал шелест листьев и пение птиц, чувствовал запахи травы и земли, цветов и свежего, чуть влажного воздуха, которого не было на корабле.
Изумрудка чуть отстранилась, и он с удивлением увидел, что по её улыбающемуся лицу текут слёзы. А ещё, он увидел небо над её головой. Чистое голубое небо, без единого облачка!
– Где мы? – спросил он голосом человека, едва пробудившегося от глубокого сна.
– На «Змле-18», – ответила Изумрудка. – Её ещё называют – «Иллюзией».
Он помнил, что такое «Иллюзия». Это была планета, не рекомендованная для колонизации. Она была живой, и, в общем и целом, соответствовала земным условиям, даже получила официальное название – «Земля-18», поскольку была восемнадцатой планетой такого типа. Но при её исследовании обнаружились множественные аномалии, природа которых была пока не изучена. Более подробные исследования предполагалось провести в будущем, но, ввиду дороговизны, решили отложить это на неопределённый срок. Места колонистам на предыдущих и последующих планетах хватало с лихвой, а потому эту оставили «про запас», дав ей второе название – «Иллюзия». Никаких космодромов и станций здесь, понятно, не делали, а потому на девственную планету могли «прииилюзиться» только специально оборудованные корабли-разведчики. Их скачковый лайнер был просто не в состоянии сюда сесть, разве что в аварийном режиме. Но в таком случае он уже никогда не взлетел бы самостоятельно. Так, как же они сюда попали, и что здесь делают?
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Изумрудка, немного отстранясь и, разглядывая его, уже с пристальной пытливостью.
– Кажется, неплохо, – ответил он и сел, ощущая приятную истому в мускулах, как будто соскучившихся по движению.
Оказалось, что он лежал на охапке зелёных веток. Лежал нагишом, и некоторые из них намяли ему кожу на спине. Вот значит, что это было за жёсткое ложе!
Теперь он мог оглядеться. Они находились на опушке леса, состоящего из деревьев, вполне земного вида. Правда, он не смог бы точно назвать эти деревья. Позади раскинулась живописная холмистая равнина, покрытая зеленью. Справа возвышалась громада корабля стоявшего на аварийных опорах и со спущенным трапом.
– Мы что совершили аварийную посадку? – спросил он, ощущая внутри себя неприятный холодок, способный перерасти в чувство ужаса.
Дело было в колонистах. Ресурсы корабля могли обеспечить им анабиотический сон в течение очень длительного времени, но не держать же их в таком состоянии вечно! А что если не удастся быстро связаться с Коллектором? А что если с ним, вообще, не удастся связаться? Тогда придётся будить колонистов самому, ведь Иллюзию могли посетить лет через сто-двести, если вообще решат осваивать.
– Нет, аварии не было, – проговорила Изумрудка, как будто взвешивая слова. – Тут произошло другое… Ты можешь встать и идти?
Вместо ответа он встал и переступил с ноги на ногу, ощущая некоторую неловкость, которая, впрочем, быстро прошла.
– Отлично! – воскликнула Изумрудка, захлопав в ладоши. – Давай, одевайся и пошли! Лисичка обещала приготовить сегодня что-то особенное.
Только сейчас он заметил в отдалении слева от себя странную примитивную хижину, возле которой двигались человеческие фигурки. Изумрудка протянула ему одежду, в которой он узнал удобную полевую форму офицера космического флота, предназначенную для передвижения по поверхности освоенных планет. Отличительные знаки соответствовали чину на ранг выше, чем у него. На кителе был прикреплён… орден.
– Вот, держи это, – сказала Изумрудка, протягивая ему портупею с кобурой, из которой торчала рукоять пистолета. – Мы не видели здесь хищников, но это не значит, что их нет.
Сама она была безоружна и одета в знакомую тунику, но к её костюму прибавились лёгкие котурны, которые ей очень шли.
..................................................................................................
Еда, приготовленная Лисичкой, была выше всяких похвал! Примечательно было то, что девушка не пользовалась синтезатором пищи, а изготовила всё сама из ингредиентов добытых здесь – в лесу и в поле. Иллюзия была загадочной планетой, небезопасной, но щедрой. Оказывается, в пищу людям здесь годилось всё что росло! Съедобность фауны оставалась пока под вопросом.
– Колонисты поставили нам памятник на «Земле-44», – рассказывал Еремей. – Они все туда попали, поскольку корабль подвергся аномальному излучению при подходе к межпространственной дыре. На анабиотизированных оно не оказало никакого влияния, но их всё равно решили поселить в карантинном режиме на едва освоенную планету. Всё равно их места, намеченные заранее, были уже заняты. Но им понравилось, так что даже памятник поставили своим спасителям!
– Значит, это было неизвестное излучение? – задумчиво спросил Ал. – Такое, что не обнаружили приборы корабля… Оно-то меня и прикончило!
– Не тебя, а твоё прежнее тело, – поправила его Изумрудка. – Нам повезло, что медицинское оборудование противоперегрузочного скафандра, произвело сканирование мозга до полного прекращения его активности. При наложении этих данных на модель твоего организма, было не так уж сложно восстановить тебя живым и здоровым. С Еремеем было сложнее.
С Еремеем действительно было сложнее. После завершения прыжка, когда бортовой компьютер объявил о гибели пилота, цифровая модель «космического зайца» поняла, что дело плохо и решила взять инициативу в свои руки. Это было непростой задачей, прежде всего потому, что компьютер собранный ими для экспериментов работал автономно, и не был связан с бортовым компьютером корабля. Цифровой Еремей был заперт в ограниченном мире, где он решал задачи по разблокировке сторожевых программ, делавших их возлюбленных существами, зависимыми от машины. Эти задачи он решил ещё до подхода корабля к межпространственному проходу, но ждал, когда эта процедура закончится, чтобы сообщить товарищу о своих успехах.
Теперь же он оказался в плену, из которого надо было выбираться. Долго, (с точки зрения собственного индивидуального времени), ломал голову, как это сделать. И, в конце концов, догадался – передал сообщение с помощью азбуки
