Коммунистическая оппозиция в СССР (1923-1927) (Том 3) - Ю Фельштинский

Затоваривание происходит, таким образом, только в отношении "неходовых" товаров, что касается ходовых, то недостаток в них не менее острый, чем в прошлом году. При таких условиях становится ясным, откуда возникает и другое противоречие, отчего при соответствии реализации товаров в низовой торговой сети, наряду с ростом товарной массы, происходит затоваривание в опте. продвижение неходового товара естественно встречает все большее сопротивление по мере продвижения к потребителю: трест сравнительно легко сбывает весь свой ассортимент синдикатам и верхних звеньям кооперации, труднее спихнуть его в серединную и еще труднее - в низовую торговую сеть, частник же, как общее правило, берет только ходовой товар. В результате, затоваривание неизбежно должно концентрироваться в серединных звеньях. А это обстоятельство, как правильно указывает статья того же АРКа, еще обостряет голод на ходовые сорта.

"Несомненное загромождение срединных торговых каналов неходовыми товарами, - говорит он, - тормозит дальнейшее развитие закупочных операций этой срединной сети. Несоответствие ассортимента потребительскому спросу не только задерживает значительные товарные массы так называемых неходовых товаров, но тормозит продвижение к потребителю нужных и ходовых сортов, так как загруженная неходовой продукцией торговая сеть вынуждена сокращать покупки, сдерживать свой спрос и, таким образом, не выполнять и роли проводника низового потребительского спроса". В результате, при затоваривании неходовыми товарами средних звеньев торговли, в низших звеньях образуется еще большая нехватка ходовых товаров. Автор статьи совершенно прав в своем выводе: "затоваривание очень часто оказывается лишь оборотной стороной безтоварья".

Посмотрим, однако, почему же могло получиться такое несоответствие между ассортиментом и спросом? Некоторые экономисты, особенно в начале года, пытались и это объяснить все той же "разборчивостью" потребителя: потребитель требует, якобы, теперь совсем другой ассортимент, чем раньше, а промышленность этого не успела учесть и осталась при старом.

Однако, несоответствие это далеко не всегда идет по линии "разборчивости". Выше мы уже привели жалобы на то, что у Продсиликата сколько хочешь дорогого хрусталя и не хватает чайников. Здесь неудовлетворенным оказывается не "разборчивый потребитель", т. е. деревенская и городская буржуазия, а как раз "неразборчивый", т. е. рабочий и масса крестьянства. Почему же это происходит? Ведь, как мы видели выше, этот-то покупатель своих требований не изменил: "городской потребитель покупает самые дешевые товары и самую дешевую мануфактуру", а "большинство крестьян отказывает себе в самом необходимом". Заметка 'Торгово-промышленной газеты" - "О регулировании стекольно-промышленных изделий" дает ответ на этот вопрос.

"За последний год ассортимент стекольно-фарфоровых изделий значительно ухудшился; вырабатывается целый ряд товаров, которые не могут быть размещены на рынке. Хотя высшие хозяйственные органы внесли соответствующие поправки в производственные программы трестов на 1926--27 год, однако тресты недостаточно проводят их в жизнь. Санитарный фаянс, ламповые изделия, крупная аптекарская посуда, дорогое сортовое стекло, сервизные и фаянсовые изделия все еще вырабатываются в большем размере, чем это предусмотрено измененными производственными планами".

Оказывается, таким образом, что не потребитель изменил свой спрос, а тресты изменили свой ассортимент. Но тут возникает новое недоразумение, неужели наши тресты так глупы и так упрямы, что, несмотря на предписания высших органов, упорно желают увеличивать продукцию, не находя сбыта на рынке, и сокращать производство тех товаров, которых рынок требует? Конечно, это не так." И та же заметка, хотя и в очень прикрытой форме, показывает, в чем дело: "Нужно, - говорит она, -срочно пересмотреть цены на некоторые изделия, чтобы стимулировать производство дефицитных товаров". Эта скромная фраза разъясняет все.

Нормирование отпускных цен устанавливается, прежде всего, как раз на те товары, которые являются предметами массового потребления и которые находятся в дефиците. Поэтому производство именно дефицитных и массовых товаров становится наиболее невыгодным для треста, а сплошь и рядом и убыточным.* Трест находится на хозяйственном расчете, но дело он имеет не с рынком, а с синдикатом, который платит ему установленную цену. И вот, вместо ориентации на рыночный спрос, на массового потребителя, он начинает ориентироваться на эти установленные цены и переходит на производство тех товаров, которые при этой установленной цене являются наиболее выгодными. Чашки, чайники, стаканы -- то, чего требует массовый потребитель, для треста, несмотря на повышение рыночных цен, становится невыгодным, он сокращает их производство, увеличивая за их счет производство хрусталя, которого

* "Новые цены на полульняные (т. е. наиболее дешевые) товары установлены в некоторых случаях ниже себестоимости", - сообщает заметка "Понижение цен на льняные и шелковые товары", "Торгово-промышленная газета", 11 февраля, No 34.

рынок не берет, но за который он может получить выгодную цену с синдиката. Производство отрывается от рынка, и притом так, что как раз на нормированные товары массового потребления голод Обостряется, а ненормированные товары для состоятельного покупателя оказываются в избытке.

Так дело обстоит не только в Продсиликате. "Чем вызывается несоответствие производственного ассортимента требованиям рынка? - задает вопрос Василевский в цитированной выше статье "Проблемы ассортимента и качество в текстильной промышленности. -- С одной стороны, стремлением производственных объединений обойти "указные" убыточные цены, прекращая производство тканей с нормированными ценами и заменяя их производством тканей, цены на которые не нормированы. С другой, - выработкой тканей по указанным ценам, но с ухудшением их качества". Последний способ есть тоже переход на неходовые сорта, но только в более замаскированной форме.

Я уже приводил выше из этой же статьи данные о колоссальном ухудшении качества шерстяных изделий, когда процент искусственной шерсти увеличивался с 6% до 44%. "В результате, - дополняет Василевский, -клиентура избегает брать камвольные полушерстяные ткани, потому что они даже по внешнему виду уступают сходным сортам хлопчатобумажных тканей". Трест производит здесь "тот же самый" сорт, но не делает его, во-первых, прибыльным, во-вторых, превращает из ходового в неходовой.

Та же статья делает и еще одно любопытное замечание: "При данной степени ухудшения качества тканей дешевых и дорогих, - говорит Василевский, - в носке первые в большей степени теряют в своей прочности, чем вторые. Отсюда погоня потребителя за добротным товаром". Иначе говоря, именно дешевые массовые сорта становятся неходовыми, и массовому потребителю --рабочему и крестьянину - приходится волей-неволей проявлять "разборчивость" и переходить на "лучшие" сорта, которые сплошь и рядом являются не лучшими, а только более дорогими. В этом вторая причина усиленного спроса на дорогие товары, которая не имеет ничего общего с разборчивостью потребителя.

И здесь наша политика цен приводит к результатам, совершенно противоположным тем, которые она ставила своей целью. Стремясь, при недостаточном количестве товаров, сделать их доступными для массового потребителя по цене, она приводит лишь к еще большему сокращению нужного для этого потребителя товара. Он вынужден при этих условиях или переплачивать за него из-за конкуренции втридорога, или, вместо него, за абсолютно негодным его качеством, переходить на более дорогие сорта товара. Желая помочь массовому потребителю негодными методами, наша политика на деле бьет прежде всего как раз по нему.

Что же касается общей конъюнктуры, которая якобы грозит нам кризисом сбыта, то на нее только слава: она остается примерно такой же, какой была и в прошлом году. Но наша политика цен, оторвав производство от рынка, привела к новому парадоксу: при хорошей конъюнктуре, мы получили затруднения в сбыте.

При этих условиях, разумеется, все те конкретные выводы, которые я делал в отношении политики цен в прошлом году, остаются в полной силе и для настоящего года.

6. Розничные накидки и "незаслуженные доходы торгового капитала"

Когда я писал свою прошлогоднюю статью, я имел только данные оптового индекса Госплана, дающего уровень оптовых цен, и не имел индекса отпускных цен ВСНХ. Мне приходилось, поэтому, при исчислении "незаслуженных доходов торгового капитала", исходить из того, насколько розничные накидки превышают накидки октября 1923 года. Я пришел тогда к выводу, что эта дополнительная накидка за 1923-24 год составляла 14,2%, за 1924-25 год - 20,4% и за первую половину 1925-26 года

- 25,7% оптовой цены. Исходя из этого и из предположенного на 1925-