Герильеро - Д. Н. Замполит

Сходили на плаза Мурильо, покатались на канатной дороге, где подтвердилось, что Вася сильно не любит высоту, поглазели на остатки колониальной архитектуры – вели себя как обычные туристы, разве что дядя Миша в паузах штудировал описание к одному из привезенных с собой приборов. Город особого впечатления не произвел, как говорили знающие люди, совсем не Байрес, не Гавана, и даже не Мехико. Понравились только оркестрики андской музыки – обычно четыре человека в традиционных шапочках и пончо, игравшие всемирно известные мелодии вроде “Пролетающего кондора”. Состав инструментов тоже не баловал разнообразием – большая и маленькая гитары, флейта и барабаны. Правда, качество музыки заметно отличалось у обычных уличных лабухов и серьезных музыкантов, игравших в “солидных” туристских местах. Вася даже пожалел, что нет времени посмотреть на технику – на гитаре он, что называется, бренчал, но никогда не упускал случая научиться новому. В конце концов, слух есть, пальцы гнутся, а любое знание и умение рано или поздно пригодится.

Еще запомнились сотни голубей на плаза Мурильо и уличные торговцы, сидевшие вдоль стен с немудрящим товаром на лотках или положенных прямо на землю картонках. Вася такого вообще никогда не видел, а вот отец и дядя Миша помянули “святые девяностые” недобрым словом.

К вечеру пришли машины, утром на них погрузили оборудование и отправили в лагерь экспедиции. Людям же предстояло назавтра, если разрешит врач, лететь в город Сукре, который внезапно оказался официальной столицей Боливии, и уже оттуда добираться на джипах – так что за завтраком решали, чем заполнить целый день.

– А вот… – вытащил Вася из кармана визитку.

– Кто такое, что такой? – взял ее отец, повертел и передал дяде.

– Карлос Уанка Суксо, специалист по безопасности, – прочитал тот вслух. – И чем он интересен?

Дом “старика Карлоса” указали местные мальчишки – даже не дом, а скорее виллу.

– Casa muy grande y bonita[10], непрост твой дедушка, – заметил отец, когда они, позвонив в калитку, двинулись по вымощенной плитами дорожке.

Сеньор Уанка встретил их в гостинной, усадил в кресла и велел служанке приготовить кофе. Судя по всему, кроме нее и хозяина больше в доме никого не было. Гости поначалу рассматривали стены, увешанные индейскими коврами, поверх которых располагалась коллекция индейского же оружия.

Среди дубинок и палиц, утыканных острыми шипами из вулканического стекла, висели луки, пращи и даже болас, про которые Вася читал в “Мартине Фьерро”.

– Нравится? – улыбнулся дедушка, показав сияющие ровные зубы, наверняка искусственные. – Сам собирал, по всем странам. Много я тогда поездил…

Так и начали, с этнографии, Васиной специальности, но понемногу старик разговорился и начал рассказывать свою жизнь с самого начала. Вопреки опасениям студента, это оказалось весьма интересно.

Сеньор Уанка родился в индейской семье, недалеко от Вальегранде, на западе департамента Санта-Крус, в сорок седьмом году. Там и вырос, там и в школу пошел, что было нечастым делом для индейцев кечуа в те времена – они как бы были, но как бы и нет, не считались гражданами и жили сами по себе. Это бесправное положение и побудило рассказчика пойти в армию – отслужившие получали настоящие удостоверения личности, а с ними и полноправие. Служба была, с точки зрения слушателей, странная – солдаты строили дороги и ездили “на картошку”. Все изменилось в 1967 году, когда в Боливии появился Че, а в Боливийской армии – инструктора с севера, начавшие обучение батальона рейнджеров.

– Да… помню, как они приехали в первый раз – майор-американец и с ним два лейтенанта-гринго…

– Гринго – это же американцы? – не утерпел Вася.

– Можно и так, – согласился старик, – но мы чаще называем этим словом блондинов. Вот ты, например, тоже гринго.

Лингвистическая новость изрядно поразила Васю и он, обдумывая свой новый статус, пропустил несколько фраз и спохватился только когда Карлос достал с полки папочку с бумагами и принялся показывать на небольшой карте точки – партизанские склады. Устроили их задолго до появления Че, некоторые команданте успел вскрыть и воспользоваться, другие нашли рейнджеры, когда гонялись за его отрядом. Но один склад, обозначенный в бумагах как gran principal, то есть “большой основной”, так и остался необнаруженным, несмотря на подробное описание в протоколах допросов.

– Попробуйте, если получится, вы прославитесь на весь свет.

– Простите, сеньор Уанка, а зачем вы все это рассказываете нам? Почему не своим детям или внукам, пусть прославятся они?

Бывший рейнджер помрачнел и подрагивающей старческой рукой собрал бумаги обратно в папку.

– Я пережил всех своих детей и почти всех внуков. На мне, с того дня, как в Ла-Игере расстреляли сеньора Гевару, проклятье. А вот ты, – он уставил палец на Васю, – можешь найти склад и снять с моего рода эту кару, я чую в тебе истинный андский дух.

Старшие иронично переглянулись, пользуясь тем, что старик неотрывно смотрел на младшего. Ну да, дедушка из ума выжил, понес пургу…

– Не смейтесь, даже если я ошибаюсь, найдите склад.

– Почему же его не нашли тогда, тем более если он так хорошо описан? – недоверчиво спросил дядя Миша.

– Те, кого допрашивали – чужаки, чилиец и перуанец. И те, кто допрашивал, тоже – американец и кубинец. Я-то здешний и точно знаю, о каком месте идет речь, а они ошиблись километров на пять, в горах многие места выглядят похоже. Вот тут мои заметки, как найти это место… Возьмите…

Старшие вежливо отказались и, поблагодарив за кофе и рассказ, встали прощаться. Уже в дверях, оглянувшись, Вася замер – старик глядел на него с такой тоской и отчаянием, что выдержать это было невозможно. В конце концов, не убудет от экспедиции, если взять эти записки!

Вася вернулся на три шага назад и протянул руку:

– Я попробую.

– Да благословит тебя Дева Мария Розария, внучек.

Отец и дядя Миша стояли на улице, ожидая вызванное такси.

– Что, взял?

– Взял.

– Зачем?

А действительно, зачем? Чтобы не обидеть старика? Чтобы попробовать найти? Пусть так, даже если все это выдумки – чтобы просто полазить по горам и рассказывать потом, как искал “клад Че Гевары”.

– Ну, сам ввязался – сам и расхлебывай.

Глава 3. Сплошная Кастанеда

Расхлебывать Вася начал только через пару месяцев.

Сразу по приезду несколько дней новенькие обустраивались в базовом лагере экспедиции. Полтора десятка сборных домиков, со светом, интернетом, водопроводом и даже канализацией в септик-баки – ЮНЕСКО и спонсоры денег не пожалели. Помимо подключения к общим электросетям, в отдельном строении стояли три аварийных генератора с запасом топлива – даже при перебоях в