Пятьдесят оттенков темного - Марина Андерсон

– Здесь просторно! – Она улыбнулась.

– Все комнаты в этом доме достаточно большие. Здесь имеется дверь в гримерную Ровены – если вы ей понадобитесь, она всегда сможет вас позвать.

– Замечательно! Так где же письма от поклонников?

Харриет повернулась и уставилась на заваленный бумагами письменный стол.

Льюис тихо подошел к ней сзади и, наклонившись, прошептал:

– Вероятно, здесь!

Он почти касался ее тела. Харриет выпрямилась и прижалась к нему ягодицами и бедрами. Случайно она задела рукой стопку листов бумаги – они упали на пол и разлетелись по комнате. Она наклонилась, чтобы их собрать, Льюис тоже наклонился, и они одновременно протянули руки за одним и тем же листком.

Пальца Льюиса коснулись ее руки так нежно, что по спине Харриет пробежала дрожь. Она медленно вы прямилась. Он спокойно посмотрел на нее и сказал:

– Пожалуй, я не буду вам мешать.

Она кивнула, чувствуя странную сухость во рту и понимая, что он сделал это специально – прикоснулся к руке, прижался к ней словно бы случайно, когда они стояли у стола. Но в глазах и голосе она не заметила ни малейшего намека на интерес к ней и поэтому решила, что он повел себя так, не имея никакого тайного умысла.

Оставив Харриет одну, Льюис отправился искать Ровену. Он нашел ее возле бассейна: она сидела, обхватив руками колени, и смотрела на воду. Льюис задумчиво взглянул на жену, представил, какие мысли бродят в ее голове, и, присев рядом с ней на бортик, спокойно обронил:

– Как я и предполагал, она великолепна.

– А вот я не ожидала, что она произведет такое сильное впечатление на Криса, – обернувшись, сказала Ровена.

– Это естественно! Я предвидел это. Именно поэтому я и остановил на ней свой выбор. Конечно, существенную роль сыграла и ее молодость, – сказал Льюис.

Ровена покраснела.

– Но Крис старше меня!

– Всего на полтора года. А ведь не секрет, что чем старше мужчины становятся, тем больше им нравятся молоденькие женщины!

– Прекрати! – вскричала Ровена и, вскочив, впилась в мужа ненавидящим взглядом. – Ты ведь знаешь, как огорчает меня мой возраст. Я ожидала издевок от Криса, но не от тебя.

– В таком случае, – вкрадчиво сказал Льюис, – объясни, почему ты любишь Криса больше, чем меня?

Гнев погас в глазах Ровены, сменившись отчаянием.

– Не знаю! Мне самой хочется это понять. Я мечтаю порвать с ним раз и навсегда, но это выше моих сил. Он подобен наркотику. Стоит лишь мне начать отвыкать от него, как он вновь притягивает меня.

– Ты забыла, что именно поэтому мы и хотим снять этот фильм?

– Мне кажется, я не выдержу съемок.

Льюис нахмурился:

– Ерунда! Так или иначе, отступать уже поздно. Кроме меня, тебя никто не хочет уже снимать. Это твой последний шанс.

– Но почему такой странный сюжет?

– Ну как ты это не понимаешь! – тяжело вздохнув, с упреком произнес Льюис. Этот разговор возникал уже не в первый раз. Ровена либо не могла, либо отказывалась принять сценарий. – Послушай, ведь ты знаешь, что я никогда не ставил игровые фильмы. Я изобличал пороки общества, привлекал внимание людей к той или иной социальной проблеме. И когда мне вдруг предложили такую необычную тему для художественного фильма, я не сразу согласился. Поначалу сюжет обескуражил и напугал меня, как и тебя. Но поразмыслив, я понял, что для нас с тобой это находка! В его основе лежит история сексуальных отношений между братом и сестрой. Они вступили в половую связь, когда были подростками, и не смогли остановиться, став взрослыми людьми. Наконец девушка выходит замуж, ее супруг узнает об их тайных встречах, но не разводится с ней, надеясь отучить жену от пагубной страсти. Но это ему не удается! Это не вымысел, а реальная, наша с тобой, история, Ровена! Это наша проблема, значит, такая же проблема имеется и у других людей. Просто они об этом помалкивают. Принято говорить о чем угодно – о СПИДе, наркомании, алкоголизме, но только не о кровосмешении! А ведь раскрытие корней этой беды, возможно, помогло бы многим избавиться от нее, главное, оно могло бы помочь нам сохранить наш брак.

Ровена недоуменно уставилась на него:

– Но в первоначальном варианте сюжета не было другой женщины!

Льюис мягко улыбнулся:

– Ей отводится роль катализатора, человека, за ставляющего других людей переосмыслить свою жизнь, подталкивающего их к принятию самостоятельных решений. Благодаря этому новому персонажу остальные герои начинают совершать поступки и больше не хотят просто плыть по течению. Стоило мне сделать такое открытие, как я понял, что мой фильм будет иметь успех. Однако мне хотелось убедиться в этом, и я решил создать искусственную ситуацию в Англии: ведь здесь это сделать легче, чем у нас, в Штатах. Мы будем разыгрывать эту драму сами, в этом доме, а я буду говорить сценаристам, какие им внести в сценарий поправки. Пока что герои фильма – мы сами, Ровена. И когда мы сыграем его до конца, ты исполнишь главную роль в экранизации этого спектакля. Обретенный опыт поможет тебе создать необычайно глубокий образ. И поверь мне, если все выйдет именно так, как я задумал, фильм может получить «Оскара».

Услышав слово «Оскар», Ровена оживилась, но тотчас же вновь нахмурилась:

– А если мне не понравится развязка?

Льюис постарался ответить ей как можно спокойнее, хотя и почувствовал досаду:

– Это не имеет значения. Главное – фильм будет правдивым. Именно это и есть моя задача: снять правдивый фильм на запрещенную тему.

Ровена запустила пальцы в волосы и, откинув их назад, повернулась лицом к бассейну, демонстрируя мужу свой идеальный профиль.

– Ты просто меня используешь, – угрюмо произнесла она. – Я не верю, что ты меня любишь. Если бы ты любил меня, ты бы так не поступил.

– Если бы ты меня любила, ты бы порвала со своим братцем! – спокойно ответил Льюис, но она уловила раздражение в его голосе.

– Может быть, я бы порвала с ним, если бы чувствовала себя с тобой вполне защищенной.

Льюис встал, не в силах сдерживать эмоции:

– Позволь напомнить тебе, Ровена, что ты сама билась в истерике и умоляла меня помочь тебе. Я никогда не вмешивался в ваши с Крисом отношения, не пытался встать между вами. О Крисе я узнал, едва мы поженились, но смирился с ним. Ты сама устраивала спектакли со слезами, истериками и мольбами. Сколько раз ты заявляла, что хочешь избавиться от него? А разве не ты говорила, что хочешь стать настоящей актрисой? Так вот, дорогая, пора бы тебе понять, что настоящая актерская игра доставляет актеру боль, заставляет его страдать ради создания правдивого образа. Разве я не говорил тебе этого? Но ты ответила, что именно об этом и мечтаешь. А теперь, когда я вложил в подготовку фильма уйму денег, отступать поздно. Придется потерпеть, милочка!