Нежеланная пара (СИ) - Раевская Ада

– Игорь Сергеевич всем своим работникам человеческие зарплаты платит, благо доходы-то позволяют, так что, девушка, радуйтесь, что вам так повезло, – а после этого он уже тише пробормотал: – А тому придурку башку бы открутить, пигалиц таких тощих объедать…

А я пришла в себя, мыслительный процесс восстановился, и я смекнула: и Игорь, и Марина – Викторовичи, значит, она его сестра, а не жена, как я подумала сначала.

Стало легче, но я все-равно старалась не пялиться на хозяина, когда выходила из кафе.

10. Игорь

Как я и подозревал, Марина нашла все косяки уже бывшего управляющего «Лагуны», о которых я не мог даже подумать. Мелкий гадёныш проворачивал махинации с немалыми, по меркам официантов, суммами, да так, что и недавняя налоговая проверка-то ничего не заподозрила. Так бы работал, кретин.

Пойманный на горяченьком идиот сидел на стуле и трясся от страха, а я наблюдал за ним время от времени и думал, как же мне удалось сдержаться и не свернуть ему шею, когда Ада зашла в зал, и от него донёсся липкий запах злости и возбуждения. Стало противно настолько, что я отшатнулся подальше.

– Марин, пошли перерыв сделаем, есть хочу, – позвал я сестру, а вместо себя следить за Кириллом оставил охранника.

Задолбало уже здесь торчать, тем более, главной причиной появления меня самого здесь был возможный приход Ады, а после него уже не было смысла неустанно нести вахту. К тому же, до жути хотелось узнать, а заметила ли сестра, как и отец вчера, мою привязанность. Или не мою, как тут сказать.

Вообще, самой большой глупостью среди оборотней считалось разделять себя и волка, как разных существ, но, тем не менее, эту глупость совершали почти все поголовно, и я в том числе. На самом же деле, мы просто имели тело человека и тело зверя, к которому прилагались ещё и некоторые, скажем так, повадки. И где-то на подсознание я понимал, что ВОЛК девушку выбрать не мог, ведь она не имеет сущности зверя, но мне, кажется, проще было так себя утешать. А как я ещё мог объяснить для себя то, что меня тянет к ней и одновременно, я почти ничего к ней и не чувствую? Раздвоение личности, не иначе.

Марина вошла на кухню, хитро щурясь. Значит, всё-таки, не пронесло. А я в глубине души надеялся, но, видимо, не судьба мне иметь невнимательных родственников.

– Ну, братишка, ты и влип! – со смешком произнесла сестра. – Ей же восемнадцать едва стукнуло, она тебя младше больше чем в два раза, пусть ей это и не так заметно.

Я итак прекрасно знал то, о чём она говорила. Но и она должна была кое-что осознавать:

– Ты ведь знаешь, что это не мой выбор, это от меня не зависит… – договорить мне не дали, а резко перебили:

– Это твой и только твой выбор. Выбор всего твоего существа, а не только лишь человека, вот и всё. Она здоровая, она сможет перенести…

Теперь не вытерпел уже я и буквально рыкнул:

– Рано об этом даже думать, Марина! Она всё ещё может не принять меня. Наверное, так и будет!

Ответом мне стал громогласный наигранный смех.

– Ты вообще видел, какими она на тебя глазами-то смотрела? Не смеши меня, братишка! Пальчиком помани, и она вся твоя.

Её выводы для меня казались поспешными, так что я напомнил ей:

– Ты ведь помнишь о том, что Ада человек, для которого оборотни – миф? И вряд ли в реальности она не станет считать меня чудовищем.

На это сестре уже ответить было нечего. С людьми у нас всегда были такие проблемы. Нам нельзя было привязываться к друзьям, потому что из-за замедленного старения часто, раз в десять лет, приходилось почти полностью менять свою жизнь: рядом оставались только те, кто, как и ты, являлся оборотнем, да и те из людей, кто был посвящён в тайну. Хотя, таких было очень мало, и они, чаще всего, быстро становились оборотнями.

– Но, – вдруг оживилась Марина, – Как бы там что ни было, в большей мере мы – люди! Сделай так, чтобы отказаться от тебя она уже не смогла, даже от тебя зверя. Она ведь нужна тебе.

Хотелось ответить, что проще сказать, чем сделать, но бросать косые взгляды из-за угла на Аду мне уже надоело. И правда, если я ей хотя бы чуть-чуть нравлюсь, то нужно знакомиться поближе. В конце концов, тяжкие вздохи на непостижимую цель – это не мой стиль. Прорвусь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

11. Аида

Работу мне удалось сохранить, но я всеми силами заставляла себя особо не радоваться: эта самая Марина Викторовна ясно дала понять, что пинка под зад мне выпишут сразу же, как только начну косячить.

Но настроение все-равно было на высоте, потому что теперь я могла заплатить долг за коммуналку, и кое-что даже оставалось. Конечно, тратить в пустую я это не стала, зато осмелилась и приобрела для учёбы новый рюкзак. Он был простым и не очень дорогим, но зато не таким замызганным, как тот, с которым я проходила последние четыре года в школе. Даже от такой обновки стало как-то приятно на душе: совсем оборванкой ходить по универу не буду.

А ещё я купила себе целое ведро мороженого, которое планировала съесть сидя у телевизора вечерком в выходной. Но сегодня я слишком устала и перенервничала, поэтому, добравшись домой, сразу же сбегала в душ и нырнула в постель, несмотря на то, что на часах было только восемь вечера.

Морфей быстро захватил меня в свои объятия, распахнув двери в страну сновидений. И сновидения меня преследовали сейчас такие, что я никому и никогда не признаюсь о них.

Мне снился Игорь. Но он не был одет в привычный костюм, который, кажется, был одним целым с ним, ведь даже в жару он был в нём. Нет, он вообще был едва-едва одет, да и я сама ощущала себя абсолютно голой. Его руки прикасались к моим бёдрам, к моему животу и груди, а я сама льнула к нему, стараясь стать ближе, слиться кожей с ним…

Мы оба молчали, просто смотрели друг другу в глаза и ласкались. Я сходила с ума от чувств, переполнявших меня, таяла, словно снежинка в его горячих прикосновениях и желала, чтобы это никогда не кончалось…

Во сне мне казалось, что прошли считанные минуты, на деле же уже наступило утро и игривые лучики солнца начали светить мне прямо в глаза сквозь окно, которое я вчера забыла задёрнуть шторами.

Я со стоном уткнулась лицом в подушку. Было стыдно перед самой собой, ведь как там всякие психологи говорили? Наши сны воплощают то, чего мы желаем или боимся больше всего на свете, а в объятиях моего начальника мне страшно совсем не было.

Внизу живота ощущалась едва знакомая тяжесть. Я поняла, что это – просто-напросто последствия увлекательных снов, то есть, я возбудилась. Я попыталась успокоиться, возможно, просто уснуть вновь, но ничего не получалось. Когда я поняла, что напряжение только усиливается, ведь Игорь никак не хочет покидать мои мысли, то не удержалась и просто дала себе волю.

Будучи любопытной девчонкой и наслушавшись различных рассказов подружек об их интимной жизни, я пыталась как-то доставить себе удовольствие сама, потому что о мальчиках тогда и думать не хотела, да и «созревший» организм давал о себе знать. И у меня это получалось, я даже нередко прибегала к такому способу расслабить себя…

Но сейчас мне снесло крышу ко всем чертям. Как только моя рука оказалась в трусиках, а пальцы прикоснулись увлажнённой промежности, всё моё тело пронзили вспышки удовольствия. И, если обычно мне нужно было долго массировать свой клитор и поглаживать половые губки, чтобы получить блеклый, почти ничего не значащий секундный оргазм, то сейчас я, будто оголённый нерв реагировала на каждое прикосновение и слишком быстро, и слишком сильно растворилась в ярком удовольствие, захватившем всё моё тело. Меня будто бы подбросило к самому небу, а затем опустило обратно на грешную землю и так несколько раз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я пришла в себя, но мой разум проясняться до конца отказывался. Но даже все путанные мысли были об одном: кажется, это только началом моего маленького безумия.

Завтра нужно идти на работу, а это значит, что я всё-таки могу столкнуться там с Игорем, ведь вряд ли все проблемы с «Лагуной» будут решены в одночасье. И при мысли об этом меня разрывало на части: рациональная моя сторона твердила, что мне вообще нужно забыть об этом мужчина как можно скорее, да найти себе какого-нибудь парня попроще; а влюблённость, отвоевавшая своё место в моей душе, готова была толкнуть меня в объятия Игоря в любой момент, вне зависимости оттого, надо ему это или нет.