Алтунин принимает решение - Михаил Колесников

Программа действий обширная, и очень важно включить в осуществление ее не только специалистов, не только партийно-хозяйственный актив, но и всех рабочих. Да, опора на коллектив! Расположение цехового коллектива ему хотелось бы завоевать.

Он вдруг ощутил острое желание заниматься всем этим. Техника, технология хороши. Но в управленческой деятельности тоже есть что-то бесконечно притягательное, влекущее. И главная ценность здесь не бездушные машины, не технология, а живые, конкретные люди, с их бесконечной гибкостью, с их потребностями, с их постоянным стремлением развивать свою индивидуальность.

Пусть в небольших масштабах, в масштабе бригады, но Алтунин уже испытал эту радость управления коллективом. Теперь все сделалось масштабнее, усложнилось. Но ведь и сам Алтунин стал масштабнее, усложнился. Ему захотелось понять коллектив всего цеха, управлять социальной активностью большого числа людей. Что может сравниться с этим?

Собрать бы, не откладывая в долгий ящик, партийно-хозяйственный актив, проанализировать сложившуюся в цехе обстановку, указать пути выхода из нее, раскрыть социальные и психологические возможности коллектива, его реальные силы, вдохновить людей, увлечь перспективами...

Но Алтунин понимал: пока не будет проведено технико-экономическое обследование, пока он не вооружен фактами, откровенного разговора с активом не получится. А нужно, чтобы активисты заговорили откровенно, критиковали, вносили предложения. Чтоб все они действовали заодно с Алтуниным, а Алтунин - заодно с ними.

Факты, факты!..

Для того, чтобы управлять, принимать оптимальные решения, нужны строго проверенные факты.

В кабинет вошла рослая женщина, лет тридцати, строгая, отрешенная от всякого кокетства. Она была в общем-то красивая, но ее темные глаза, обладающие упорной неподвижностью, производили неприятное впечатление. Все остальное не имело значения: точеная шея, правильные черты лица, тонкий нос, красивый рисунок губ, аккуратно уложенные светлые волосы... Значение имел только этот упорный, неподвижный взгляд. С такой фамильярничать невозможно. Да и не хочется.

На ней было платье из светлого ацетатного шелка, которое потрескивало при каждом ее движении от электрических разрядов. Хорошо сшитое платье с длинными рукавами и закрытым воротом. И это в жару!

- Плановик участка Авдонина, — представилась она.

- Садитесь, Нина Васильевна.

Она, не спуская взгляда с Алтунина, присела на стул, и с нее посыпались искры.

Авдонина была плановиком на участке Клёникова - лучшем участке цеха, — и ее тоже включили в комиссию по разработке плана эффективности.

- Мне нужны данные технико-экономического анализа по вашему участку, — сказал Алтунин.

Она молча положила на стол пухлую папку.

- Здесь все.

Он улыбнулся, раскрыл папку.

- Вижу, вы хорошо поработали. Я и за неделю не смогу разобраться во всех этих цифрах и выкладках. Лучше уж расскажите на словах, как вам удается работать с полной нагрузкой. Другие участки страдают от хронической недогрузки, а у вас - напряженный план.

- Товарищ Самарин считает так: в цехе должен быть хотя бы одни показательный участок. Мы и есть показательный. У нас наиболее производительное оборудование, живем в основном на непрофильной продукции. Ну, а что касается формальной стороны, я ответила здесь на все вопросы вашей анкеты: месячный план мы доводим до каждого рабочего места; сами получаем только количественные задания - план материальных и денежных затрат нам не дают.

В голосе Авдониной он уловил глубоко скрытую иронию: захотели сделать нас передовым участком - и сделали. Маленькая хитрость Юрия Михайловича. Обзавелся, так сказать, цеховой гвардией.

- Как вы думаете, Нина Васильевна, почему наш цех работает неритмично?

Она вздохнула.

- Это знают все, и этого никто не знает толком. Впрочем, не буду говорить за всех. Я могу отчитываться лишь в пределах нашего участка.

- А вы попробуйте рассуждать за весь цех, за весь завод!

Думалось, она откажется рассуждать "за весь цех", а тем более "за весь завод", но он ошибся. Авдонина не отказалась:

- Буду говорить только о внутренних причинах, о недостатках планирования. Прежде всего мы до сих пор не умеем производить выбор ведущей операции, а без этого невозможно определить размеры партий деталей и периоды запуска-выпуска...

Она заговорила специальным языком, понятным им двоим, и чем больше углублялась в дебри планирования, тем с большим уважением поглядывал Сергей на ее белый лоб. Свое дело она знала. И не только свое: Авдонина обладала масштабностью мышления. Методику расчета оптимальной партии деталей изложила блестяще!

Во всяком случае, она помогла Алтунину уточнить то, о чем он догадывался и сам: одной из причин неритмичной работы является, ко всему прочему, слабо налаженное материально-техническое снабжение. Необходим твердый график работы всего завода, а такого графика, судя по всему, нет.

- Пора вести оперативное планирование по карточке пропорциональности, как на Новочеркасском электровозостроительном заводе, — сказала она, и это заинтересовало Сергея.

Он попросил рассказать о картотеке подробнее. Она рассказала.

- Но для нашего цеха это не выход из положения, — поспешила добавить Авдонина. — Как бы мы ни совершенствовались в планировании, недогрузка все равно останется, даже может сделаться еще более глубокой...

- А где выход? Вы скажете - в более усердном поиске заказов на стороне? Но мы не можем жить и научно развиваться на случайных заказах. Наш цех сам превратился в завод, способный обслуживать несколько других предприятий. А наши услуги никому не нужны, так как все машиностроительные заводы имеют свои кузнечные цехи.

- Я не вижу выхода, — созналась она. — Может, передать кому-то лишние прессы и молоты?

- Кому?

- Да хотя бы Второму машиностроительному, который должен заняться модернизацией своего кузнечного цеха. Будет перераспределение имущества внутри одного ведомства, только и всего.

Сергей был приятно поражен.

- Вы и это знаете? Тогда скажите: как бы вы отнеслись к идее объединения кузнечных цехов двух заводов? Сразу же откроюсь перед вами: говорил об этом с Лядовым - он категорически против, считает, что незачем вешать себе на шею их металлолом.

- А его и не придется вешать. Металлолом при этом будет списан. Заодно и нам тоже нужно избавиться кой от какого старья. У нас еще много физически и морально устаревшего оборудования.

- Вы могли бы проанализировать это в масштабе нашего цеха? Ну, а данные о состоянии кузнечного оборудования на соседнем заводе берусь раздобыть сам. Вот и сравним.

- Если прикажете...

- Не приказываю, прошу. Я понял вашу мысль: идея объединения цехов не такая уж абсурдная.

- Ничуть не абсурдная. В этом случае мы отберем все самое лучшее из оборудования двух цехов и лучше станем обслуживать оба завода. А со временем, может быть, ликвидируются кузнечные цехи и на других машиностроительных заводах нашего промышленного района... Главное - начать.

Взгляд ее размягчился, потеплел. "Эге, куда хватила! — подумал Алтунин обрадованно. — У тебя, оказывается, размах пошире моего. И бесстрашие. Даже авторитет главного инженера не подавил в тебе самостоятельность мышления. Молодчина! "

- А я уж было совсем отбросил идею объединения! — сказал он вслух. — Раз Лядов против, о чем толковать? Но толковать, наверное, придется. Вы правы: главное - начать. Тут, как я понимаю, все дело в некотором психологическом барьере. Только удастся ли его преодолеть?

- Преодолеете. У вас союзники найдутся.

- Я хотел бы заручиться вашей поддержкой.

- Моей? — Она была изумлена, и взгляд снова сделался напряженным: уж не шутит ли заместитель начальника цеха? Рассмеялась коротким смешком. — Моя поддержка значит не так уж много.

Он поднял указательный палец, выражая протест, сказал:

- Можно согнуть стальную балку, но логику согнуть нельзя. На то она и логика. А кто из нас двоих чего стоит, еще нужно проверить. По-моему, вы переоцениваете мою власть, которую и властью-то назвать пока нельзя, и недооцениваете свой престиж. Власть и престиж - вещи не идентичные. Иногда наблюдаешь за иным начальником, как он силой власти пытается утвердить свой престиж, и посмеиваешься: чем усерднее он старается, тем больше роняет свои престиж в глазах подчиненных.

Теперь она восхитилась им:

- Не знала, что вы такой!..

Алтунин всегда ценил в людях самостоятельность и себя считал тоже самостоятельным. Убежден был: стоит проявить упорство, настойчивость - и добьешься своего. Так оно и выходило у него в недавнем прошлом.

Но теперь он начинал догадываться, что самостоятельность бригадира частенько опиралась на авторитет других: начальника участка, начальника цеха, главного инженера, секретаря парткома. Когда Алтунин был бригадиром, ему неизменно все шли навстречу. Легко дерзать в масштабе бригады. В масштабе цеха - куда трудней. Вот сидишь, обложившись бумагами, а в затылке чугунная тяжесть... Ты занят почти незримой работой - управлением. Должен бдительно следить, чтобы за стеной твоего кабинета, в цехе, все шло тютелька в тютельку.