Любовь без памяти - Анна Фёдорова

11

Лиля склонила голову и беззвучно плакала. Громко тикали большие настенные часы, что предавало сцене некоторую неправдоподобность. Ну, не может так размеренно работать механизм, когда у человека безутешное горе!

Я разгладила скомканный лист и еще раз прочла записку: “Лиля, я ушел. Ты замечательная девушка, но я устал. Вадик”. Почерк крупный неровный. Буквы наваливаются одна на другую, строка то резко взлетает, то ползет вниз.

– Лиль, спокойный человек никогда бы так не написал.

– Как? – Лиля с надеждой посмотрела на меня. Наверно, она думала, что я нашла новый текст, написанный невидимыми чернилами.

– Видишь, какой почерк? Человек, который писал эту записку, явно нервничал. А если нервничал, значит, не был спокоен. А если не был спокоен, значит ему не все равно.

– Он торопился уйти, – Лиля вытерла слезы тыльной стороной ладони. Аккуратистка сестра не воспользовалась платком – плохой признак.

– Когда твой Вадик торопится, он не теряет самообладания. Если честно, Лиль, он на работа похож. Не мог он так коряво написать записку. Ты вообще уверена, что это его почерк?

– Не знаю, – Лиля откинулась на спинку кресла, – какая разница, кто оставил записку, Вадим все равно ушел.

– Вдруг его похитили?

– Предварительно аккуратно собрав его вещи, – горько сказала Лиля, – он ушел. И нечего фантазировать.

– Да что у вас стряслось? Ведь все было хорошо!

– Не знаю, Надя, – вздохнула Лиля, – не знаю, что на него нашло.

– Но ты же попытаешься его вернуть?

– Зачем?

– Как, зачем? Ты же его любишь.

– Пока люблю. Но я не смогу любить мужчину, за которого нужно бороться. Даже если я его заполучу, это будет уже не мужчина, а приз, который мне достался. Вадим может одуматься, я буду его ждать. Ждать, но не умолять вернуться, не плести интриги, не разыскивать возможную соперницу. Мужчина добивается благосклонности женщины, а не наоборот.

– Ты как моя мама говоришь, – проворчала я.

– Тебе не помешало бы к ней прислушаться. Что у тебя со Степой? Когда у вас свидание?

– Не знаю, он пока в Италии.

– В Италии?

– Да, и я ничего не хочу об этом слышать.

Лиля пожала плечами и накинула на плечи старую разношенную кофту. Сестру надо спасать, она перестает быть собой.

Не верится, что Вадик ушел. В жизни, конечно, все бывает, да и мужчины – люди ненадежные, но! Вадик не пускает дел на самотек, не в его стиле тайно собрать вещи и уйти. Его характер требует переговоров, обсуждений, подведений итогов. Если бы Вадик передал Лиле лист форматом А4 с подробным описанием претензий, я бы не удивилась. А вот небрежно выдернутый лист из тетради и неровный почерк давали повод для размышлений.

С другой стороны, если записку оставил не Вадик, то кто?

Мог ли он завести любовницу? Уверена, что нет. Если этот черствый безэмоциональный человек и способен любить, то его любовью была Лиля. На такие мелочи, как тайные любовные связи Вадик не разменивается – пользы никакой, одни хлопоты.

Сейчас бы поделиться подозрениями с Лилей, но меня пугает ее настроение. Чтобы немного отвлечь сестренку я рассказала, что собираюсь на свидание с Туманом. Лиля взбодрилась. Сначала она похвалила меня за то, что я стала обращать внимание на других людей, помимо Степы. Потом она отругала за то, что кавалер из интернет среды. Мол, там одни ущербные не умеющие общаться в реальной жизни люди.

Я решительно отвергла подозрения по поводу ущербности Тумана. Лиля протяжно вздохнула и сказала, чтобы я изредка пользовалась мозгами. Я бросила в нее подушку. Лиля запустила в меня плюшевым зайцем. И начался обстрел мягкими предметами.

В общем, я оставила сестру в полнее сносном расположении духа. Теперь спешу к кинотеатру. У меня нет намерения соблазнить Тумана, но вырядилась я как на свидание. Яркое малиновое платье из струящейся ткани, тонкий золотой браслет на левой руке, новые туфельки, мятые локоны.

Тумана я узнала сразу. Он возвышался над прочими неприметными гражданами. В одной руке он держал букет, в другой мобильный телефон. И Туман жевал жвачку! Полнейшее бескультурье, не ожидала. Парень не был смущен, растерян, он медленно жевал и глазел по сторонам. Мятая футболка также не вселяла оптимизма.

– Привет, я Надя.

Парень оживился.

– О, здорово! Тебе, – он сунул мне под нос цветы и громко заявил, – вообще круто, ты красивая!

– Спасибо, – я неуверенно взяла его под руку и отвела в сторону.

– Че?

Ты меня ждешь? – прямо спросила я.

– Ты Надя из интернета?

– Да.

– Тебя.

– Ты Туман?

– Да, – заржал парень, – Туман. Клевый ник!

– О чем мы говорили в последний раз?

– Все мужики гады и козлы. Мы решили сходить в кино, – тяжело вздохнул парень.

– Кто мы? Гады и козлы? – непроизвольно вырвалось у меня.

– Не, мы с тобой не козлы, – удивился парень и еще раз протяжно вздохнув, отрапортовал, – вчера ты была чем-то сильно расстроена. Чтобы развлечься, ты предложила сходить в кинотеатр. Я с большим удовольствием согласился, потому что время, проведенное с тобой – это лучшее время. Пойдем веселиться!

– Гм, – я потерла кончик носа и искоса взглянула на парня. Он высок, строен, привлекателен, так почему бы не поверить ему?

– Что, Надежда, пойдем?

– Да, кстати, как тебя зовут?

– Сергей, – быстро ответил он и закашлялся.

Мы чудесно провели время. Во сне я вновь переживала ту необыкновенную легкость, которую чувствовала в компании Сергея. Но все хорошее заканчивается быстро и внезапно. Как раз в тот момент, когда Сергей нежно взял меня за руку, в реальности на меня полилась холодная вода.

– Надя! Немедленно вставай! – гаркнул отец.

Папа очень редко кричит. Если он повысил голос, лучше не прекословить.

– Чтобы через пять минут завтракала!

– Так точно…

Папа вышел из комнаты, я выскочила из постели и быстро оделась. На душ времени не было, поэтому я только почистила зубы, плеснула пригоршню воды на лицо и примчалась на кухню.

– Ешь, – коротко сказала мама и придвинула тарелку с яичницей.

Я не решилась задавать вопросы, пока родители не позавтракали. Только, когда опустели тарелки, я спросила:

– Что случилось? К чему такая спешка?

– Дочь, ты совсем обалдела? – мама уперла руки в бока, – как ты замуж пойдешь, не представляю! Ты не то что семейный быт, ты свое личное время организовать не можешь. Девять часов, ты на работу опаздываешь.

Я подскочила и в ту же секунду расслабилась.

– А, работа… Тогда я пойду еще посплю. Меня уволили.

– Что ты натворила? – хором спросили родители.

– Почему сразу натворила? – возмутилась я, – у директрисы вчера был приступ сумасшествия. Меня уволили без причины.

– Так не бывает.

– С больными людьми все бывает.

– И чем же ты больна? – ехидно поинтересовалась мама.

– Я про директрису. И знаете, что… Хватит меня оскорблять. Я такого отношения не заслужила.

– Вот именно, ты не заслужила, – мама сердито сдула прядку волос, упавшую на глаза, – не заслужила вести беззаботную жизнь и делать вид, что тебя ничего не касается!

– Подумаешь, уволили, – я скрестила руки на груди, – мне все равно там не нравилось.

– Знаешь, что, – начала мама, но папа ее остановил.

– Не надо, дорогая. Пусть Надя подумает.

– О чем? – воскликнули мы с мамой.

– О том, почему у тебя все в жизни идет наперекосяк. Пора браться за ум, Надежда.

Родители ушли на работу, а я захватила с кухни побольше мандаринок и устроилась перед телевизором.

Как объяснить маме с папой, что я не ищу себе неприятностей. Они сами подкарауливают меня и сыпятся на голову! Что я должна делать? Чужие проблемы никогда не кажутся сложными, хотя на деле их очень трудно разрешить. Некоторым людям очень нравятся в ответ на чьи-нибудь жалобы небрежно повести плечом, фыркнуть, мол, ерунда какая. Многие из моих знакомых черпают силу в чужой слабости. Некоторые аж светятся от счастья, стоит им узнать, что кто-то сел в лужу. Подобных людей надо изолировать от нормального общества. Хотя здесь есть один минус – если это сделать, общество сильно поредеет. Вот с кем бы я согласилась отправиться на необитаемый остров? С Лилей? Она замучает меня командами. С Ариной? Та будет все время поучать и расстраиваться, что я ничего не понимаю. С Леной? С ней я бы, пожалуй, ужилась. Несколько дней. Долго мы бы с ней не протянули. Сидели бы на песке, рассуждая, как можно выбраться, восхищались бы красотой тамошних цветов, и нас, легкомысленных и беззащитных, вскоре слопали бы хищники.

Стоп. Лена легкомысленная, а я нет. Родители так долго утверждают, что я сущий ребенок, что поневоле начинаешь верить.

В обед мне позвонила Лиля и сказала, что Вадик вернулся. Всю ее расцеловал, потом уселся в кресло и замер, ни на что не реагирует. Сестра поинтересовалась, было ли у меня подобные случаи. Я напомнила, что у меня ни разу не было серьезных отношений. На что Лиля ответила, что парней я перевидала не мало, должна же быть от этого хоть какая-то польза. Я сказала, что ни один из моих приятелей в оцепенение не впадал, посоветовала вызвать скорую. Лиля пробормотала, что ее сестра типичный параноидальный истероид. Я не поняла, что она имела ввиду, но на всякий случай обиделась.