Московский характер - Анатолий Софронов

Кружкова — У вас чисто, хотя и неуютно. Кто наблюдает за вашей квартирой?

Кривошеин — Я могу подумать, что вы собираетесь сюда переезжать…

Кружкова (резко) — Не собираюсь! (Обратила внимание на чертежи.) Почему здесь марка нашего комбината?

Кривошеин — Товарищ Гринев изобрёл гравировальный станок.

Кружкова (с деланным изумлением) — Неужели?

Кривошеин — Да.

Кружкова (стараясь быть равнодушной) — И хороший?

Кривошеин — Да ещё не знаю, но как будто ничего. Вот собираюсь заняться… А разве вас это интересует?

Кружкова (даже испуганно) — Меня? Нет, нет, что вы! Я в технике не понимаю.

Кривошеин — Мне показалось, что у вас какая-то заинтересованность в голосе.

Кружкова — К станку?

Кривошеин — Нет? Аня, тогда… Тогда зачем же вы пришли?..

Кружкова — Какой негостеприимный хозяин! Ну, например, мне захотелось посетить музей…

Кривошеин — Анна Сергеевна, зачем вы смеётесь? Это нечестно. Вы знаете, что я…

Кружкова — Я ничего не знаю. Ничего!

Кривошеин — Аня, поедемте на край света…

Кружкова — Зачем так далеко? Можно ближе… Но вы заняты. Чем вы занимаетесь?

Кривошеин — Разрабатываю заводскую пятилетку.

Кружкова — Кто же вам поручил это?

Кривошеин — Как кто? Потапов.

Кружкова — Вы к нему хорошо относитесь?

Кривошеин — Прекрасно. Он изумительный, сильной воли человек.

Кружкова — Больше он вам ничего не поручил?

Кривошеин — Поручил… О чём вы говорите, Аня?

Кружкова — Нет, нет! Что вы! Но надо же о чём-нибудь говорить… в гостях… Тем более вы всегда любили деловые разговоры.

Кривошеин (молчит).

Кружкова — Игнат Степанович, у меня к вам просьба: снимите этот плакат.

Кривошеин — У меня нет вашей фотографии.

Кружкова — А может, она вам не нужна?

Кривошеин — Не нужна?

Кружкова — Мне так кажется…

Кривошеин — Хорошо. (Снимает и свёртывает плакат. Обернулся.) Аня, вы меня любите.

Кружкова — Не надо об этом… Поверьте, когда я шла к вам, я не думала… (Отошла к окну.)

Кривошеин — Вы думали, вы верили мне, иначе ваш приход не имел бы смысла. Зачем вы пришли?

(Кружкова молчит.)

(Подходит к ней.) Мне казалось тогда, что нам будет трудно. Но я ошибся. Я чем-то вас обидел.

Кружкова — Нет, что вы?!

Кривошеин — Обидел, я знаю. Простите меня, я никогда так не говорил, как сегодня…

Кружкова — Игнат Степаныч, не надо так. Я думала, что всё прошло. Я зашла просто, как друг…

Кривошеин — Я так вас не отпущу. Я должен вам всё сказать… Всё!

Кружкова — Ну, говорите же, в конце концов. Говорите! (Звонок.) Кто так поздно?

Кривошеин — Я не открою. (Звонок.)

Кружкова — Нет, откройте.

Кривошеин — Я не хочу открывать! (Настойчивый звонок.)

Кружкова (уже с женским любопытством) — Я сама.

Кривошеин — Нет, уж тогда я сам! (Пошёл открывать. Кружкова почти тотчас пошла за ним, прислушивается возле двери к голосам. Услышав голос Зайцева, она облегчённо вздохнула и отошла от двери. Слышен голос Зайцева: «Хорошо, что застал. Я от Потапова». Кривошеин — «Проходи». Зайцев — «Ничего себе под женитьбу квартирку оторвал!» Кривошеин (возмущённо) — «Да что ты такое говоришь?/» Зайцев и Кривошеин входят в кабинет.)

Зайцев — Ах, у тебя гости! Рад вас видеть, товарищ Кружкова, на нейтральной почве.

Кружкова — Гости, кстати, уходят, товарищ Зайцев. До свидания. Проводите меня, Игнат Степа-нович. (Кивнув головой Зайцеву, вышла из комнаты, за ней вышел Кривошеин. Зайцев невнимательно, но весьма бесцеремонно осматривает стол, нюхает цветы, затем берёт со стола лежащий на чертеже свёрнутый плакат, разворачивает его.)

Зайцев — Ого! (Читает.) Анна Сергеевна Кружкова родилась в 1922 году в Москве в семье потомственного текстильщика… Четырнадцати лет она поступила… (Входит Кривошеин, Зайцев не видит его, продолжает читать.) в фабрично-заводское училище текстильного…

Кривошеин — Комбината, который окончила в 1939 году… Что тебя принесло так поздно?

Зайцев — Помешал?

Кривошеин — Ещё бы.

Зайцев (указывая на плакат) — Вижу. Что ж, неплохо! На четыре года уважение будет. Кто это пошёл? Кривошеин. Какой Кривошеин? Муж депутата Верховного Совета (отложил плакат.) А вообще, ничего!

Кривошеин — Болтай, болтай! Зачем приехал?

Зайцев — Потапов сказал, чтобы завтра докладная записка была готова. Министр требует. Там, брат, такая каша заварилась! Вот текстильщики! Чего захотели? А Северова эта, а? Как тебе нравится? Бабы, брат, такие настырные. Тут я с ними недавно разговаривал, ещё уговорил…

Кривошеин — Уговорил?

Зайцев — Как тебе сказать…

Кривошеин — А честно?

Зайцев — Сбежал. (Хохочет.) Уже втащили в это дело райком, главк, министерство…

Кривошеин — Райком?

Зайцев — Конечно. Завтра заседание. Но Потапов на тебя надеется. Кривошеин не подведёт, так и сказал: не подведет! У него в руках — у тебя в руках — технология. Сказал, чтоб ты прямо приезжал на бюро райкома. (Обратил внимание на плакат.) Слушай, а она к тебе не за этим ли приходила?

Кривошеин — Нет, нет!

Зайцев — А зачем же?

Кривошеин — Вот так я тебе сейчас всё и скажу!

Зайцев — Хитёр! Хитёр, брат. Вот женский пол! Уж если что втемяшится, поленом не вышибешь.

Кривошеин — Продумать бы надо…

Зайцев — А что думать? Алексей Кирьяныч решил. Нам его решение цифрами подкрепить нужно, технологией. Понимаешь? Цифры готовят, я дал указание.

Кривошеин — А ты убеждён в том, что решение Потапова правильно?

Зайцев — Вот чудак! А как же?! Директор! Ну, я поехал. (Заметил чертёж.) Что за чертежи?

Кривошеин — Мои. (Накрывает чертежи плакатом.)

Зайцев — Вот, брат, привалило! Потапов злой. Грозится. С женой поругался. Дела! Вот кашу текстильщики заварили! Поехал. Пока!

Кривошеин — До свидания.

Зайцев — Значит, прямо на бюро? Смотри не подведи.

Кривошеин — Как можно!

Зайцев — Ну, брат, оторвал квартирку под женитьбу! (Уходит.) (Кривошеин возвращается. Открывает шторы. Берёт плакат и снова прикалывает его над столом, пододвигает бутылочку с розами. Разворачивает в руках чертёж Гринева. Присаживается к столу, закуривает трубку, склоняется над чертежами.)

Кривошеин (распрямляясь над столом) — Зачем же она всё-таки приходила?

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Картина пятая

Кабинет секретаря райкома ВКП (б) Полозовой. Большая комната с широкими окнами, за которыми виден один из московских бульваров. В кабинете, кроме стола секретаря и длинного стола, покрытого зелёным сукном, ещё несколько столиков, на которых стоят подарки от предприятий района — модели станков, макет большого шестнадцатиэтажного здания, модели автобуса и трамвая. На стенах вышитые портреты товарищей Сталина и Молотова и яркие, с индустри-альными рисунками панно. В одном из углов кабинета большие часы. Рядом с ними дверь в другую комнату. На столе у Полозовой тонкая ваза с цветами. На большом столе стоит табличка «Не курить».

При открытии кабинета Маша, технический работник райкома, раскладывает на длинном столе бумагу и карандаши. Входит Кружкова.

Кружкова — Здравствуйте, Маша!

Маша — Здравствуйте, Анна Сергеевна!

Кружкова — Рано, да?

Маша — Нет, скоро, наверно, начинать будут.

Кружкова — Можно, я обожду здесь?

Маша — Конечно, Анна Сергеевна (продолжает раскладывать бумаги. Кружкова подошла к окну, раскрыла его, смотрит на улицу; входят Потапов и Зайцев).

Потапов — Здравствуйте, Машенька…

Маша — Добрый день, Алексей Кирьяныч.

Потапов — Мы первые?