Корсар - Корчевский Юрий Григорьевич

– Ксению видел, ещё до отъезда беседовал по-отечески с ней, вызнал, кто люб ей. Мыслю – по осени свадьбу сыграем. Приглашаю на пир заранее, без тебя – никак. Ксения сказала – чтобы лекарь был обязательно, она тебе выздоровлением обязана. Да и – грешен я – о пророчестве твоём касаемо свадьбы ей рассказал. Всё как ты сказал, так и выходит.

Я поблагодарил за приглашение и откланялся. Демьяна я надоумил насчёт Годунова, теперь пусть сам решает, что ему дальше делать. А Ксения – молодец, рад за неё, – уже и замуж вскоре выйдет – не заметишь, как лето пролетит. А там наместнику и внука подарит.

А через несколько дней у дома, где я снимал комнату, остановился взмыленный конь. Всадник постучал в ворота:

– Эй, лекарь здесь живёт?

Ефросинья, хозяйка дома, вышла на крыльцо.

– Здесь, чего надобно?

– Лекаря надо.

Я уже услышал разговор, поднялся с лавки, вышел во двор.

– Я лекарь, кто меня спрашивает?

– Сын боярский, Андрей. Нужда к тебе привела – боярин мой, Татищев, за тобой послал. Сыну его худо совсем.

– Сейчас, только сумку с инструментами захвачу да коня оседлаю.

– Где конюшня? Я сам оседлаю, пока ты собираешься.

Сын боярский пошёл к конюшне, я же взял сумку с инструментами, оделся подобающе. Мелькнула мысль – а чего это конь у посыльного такой взмыленный? Не похоже, что Андрей из Владимира.

Я сунул за пояс пистолет на всякий случай и вышел во двор. Андрей уже подтягивал подпругу.

– Не спросил я тебя, Андрей. А где боярин-то живёт?

– А я разве не сказал? По Суздальской дороге – село Суходол.

– Весёлое название! – улыбнулся я.

– Не хуже других, – обиделся Андрей.

Мы поднялись в сёдла, выехали из города, и Андрей пришпорил лошадь. Мимо летели близкие ветви деревьев у обочины дороги, гулким барабанным грохотом ложились под копыта бревенчатые мосты.

Уже проскакали версты четыре, как Андрей вдруг осадил лошадь. Я не успел среагировать и остановился чуть поодаль.

– Андрей, ты чего?

– Ты ничего подозрительного не заметил?

– Нет, я за тобой ехал.

Андрей крутанулся на месте, развернув лошадь, и вернулся метров на двадцать. Подъехал и я. Оба спрыгнули с лошадей.

На пыльной просёлочной дороге виднелись следы ног, капли свежей крови.

Не сговариваясь, мы шагнули на обочину, раздвинули кусты. Так и есть! В кустах ничком лежал убитый возничий с рубленой раной спины. Злодейство совершилось явно только что, кровь ещё не запеклась.

– Где же его повозка? У него же кнут в руке.

– Тати угнали.

– Едем, с повозкой они далеко уйти не успеют, верхами быстро догоним, нам всё равно ехать в этом же направлении, тут свернуть некуда, а навстречу нам повозки не попадались.

Мы поднялись в сёдла и с места рванули в галоп. Моему-то Орлику это не нагрузка – застоялся в стойле. Я опасался за коня Андрея. Он сюда, во Владимир, скакал во весь опор, да и обратно – тоже, как бы не выдохся.

Мы гнали по лесной дороге, и за поворотом увидели крытый возок. За ним ехал верховой. Заслышав нас, верховой обернулся и крикнул что-то возничему. Сам же остановился на дороге, поджидая нас – причём явно не с добрыми намерениями, потому как в руке сверкнула сабля.

Повозка скрылась за поворотом.

Не доехав пяти метров до всадника, мы остановились.

– Объяснись, тать, или умрёшь, – потребовал Андрей.

– Я не тать, убирайтесь прочь, – ответил незнакомец.

Он и впрямь не походил на татя. Приличный кафтан, хороший конь, седло не из самых бедных.

Я вытащил из-за пояса пистолет, взвёл курок.

– Тогда расскажи, зачем возничего убил и что в возке?

Всадник не ответил – направил на нас коня и занёс над головой саблю. Я не собирался дожидаться удара и выстрелил незнакомцу в грудь. Всадник выронил саблю и упал с коня.

Андрей, побледнев, повернулся ко мне:

– Как думаешь, кто он? На татя и в самом деле не похож!

– Возничий убит, что в возке – неизвестно. А он посягал на нашу жизнь, причём, заметь, беспричинно. За то и убит.

Я спрыгнул с коня, снял с пояса убитого ножны, подобрал саблю, вложил её в ножны и прицепил к своему поясу. А что мне оставалось делать? Пистолет разряжен, и кроме ножа у меня и оружия другого нет.

– Андрей, давай возок догонять. Далеко уйти он не мог, надо полюбопытствовать – что там?

Я поднялся в седло, и мы помчались дальше.

Возок и в самом деле не успел уехать далеко. Вначале показались клубы пыли, а затем – и сам возок. Ездовой нахлёстывал коня, но куда ему уйти от верховых?

Андрей начал обходить возок, но ездовой, заметив рядом опасность, стал стегать его кнутом. Я же подскакал к задку и перебрался на возок. Там была небольшая полка для багажа путешествующих, которая сейчас пустовала. Очень удобная.

Я встал на неё обеими ногами, вцепился в поручень. Возок на ухабах раскачивался и трясся. Даже для того, чтобы просто удержаться на полочке, требовались большие усилия. Орлик скакал рядом.

Выбрав момент, я подпрыгнул и, подтянувшись на руках, взобрался на крышу.

Заслышав сзади шум, ездовой повернулся и занёс кнут для удара, но я успел вытащить нож и приставил к его груди. Воинственный пыл ездового сразу пропал.

– Останови лошадь, или умрёшь! – приказал я.

Кучер натянул вожжи, возок замедлил ход и остановился.

– Андрей, постереги кучера – я посмотрю, кто в возке!

Я спрыгнул с крыши, открыл дверцу возка.

Забившись от испуга в угол, там сидела прелестная молодая женщина лет двадцати, и на сиденье, напротив неё, судя по одежде – служанка. Она была уже в возрасте и явно смелее хозяйки. Только я сунул голову в возок, как она треснула меня по голове чем-то тяжёлым.

– Эй, полегче, я не тать! Похитителя вашего мы убили, а кучера пленили. Вы свободны!

Служанка вылезла из возка, подскочила к кучеру и, схватив его за рукав, стащила на землю. Тут же стала отвешивать ему пощёчину за пощёчиной – так, что у мужика голова болталась от ударов.

Я хладнокровно наблюдал за ней и не вмешивался – пусть его поучит.

Вот и мне сгоряча от неё досталось. Я потёр ушибленную голову – хорошо, что хоть крови нет! – и протянул руку сидевшей в возке женщине. Она опёрлась на неё и вышла на дорогу.

– Андрей, вяжи кучера.

– Чем?

– Пояс с него сними.

Пока Андрей занимался делом, я полюбопытствовал:

– Кто вы такие и кто ваши похитители?

– Я – боярыня Матвеева, Варвара, а это моя служанка. А кто похитители, не знаю.

– Меня зовут Юрий Кожин, лекарь – представился я. – Мы с боярским сыном, Андреем Татищевым, по срочному делу спешим в село Суходол. Чем могу помочь, боярыня?

– Должна тебя поблагодарить за освобождение. А помочь – ездовой нам теперь нужен, до усадьбы добраться.

Я подошёл к Андрею.

– Не узнал – кто такой?

– Спрашивал – молчит.

– Андрей, что с татями делают, пойманными на злодействе?

– Известно что – вешают.

– Ищи дерево, повесим злодея – и в путь. Нечего зря время терять.

Пленник, услышав скорый приговор, сразу заговорил:

– Зачем вешать? Я человек подневольный, хозяин приказал – я подчиняюсь.

– Кто твой хозяин?

– Он на коне был, должен был попытаться вас задержать.

– Нету уже в живых твоего хозяина. И тебя скоро не будет. Андрей, верёвку нашёл?

– Да где же я её возьму?

– Тогда руби ему голову, и поехали дальше, и так сколько времени потеряли.

– Пощадите, дети у меня!

– А вы, когда возничего убивали, о его детках думали?

– Всё скажу, всё, только жизни не лишайте, – заканючил кучер.

– Чёрт с тобой, в Разбойном приказе сам всё дьяку и расскажешь. Андрей, на полку для багажа его определи да привяжи покрепче, чтобы не сбёг по дороге.

Мужика посадили на полку и его же гашником привязали к поручню.

– Андрей, давай сделаем так. Ты дорогу знаешь – садись в возок, за ездового будешь. Я же за тобой поеду, а лошадь твою в поводу поведу.

– Сперва к боярину едем?