Демон по вызову - Андрей Белянин

— Господи, иже еси на небеси! Да святится имя Твое, да приидет царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь, и остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должникам нашим. И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. И ныне, и присно, и во веки веков, аминь! Перекрестимся все…

Заботливые руки крёстной Катеньки быстро надели на меня верёвочку с алюминиевым крестиком. То есть, видимо, я успел как-то прошептать, что свой крест забыл надеть в спешке, утром, оставив в ванной на полочке, после бритья. Что испытывает нормальный демон, когда на него надевают православный крестик, вам лучше не знать…

— А теперь обернёмся, дети мои, дунем и плюнем в сторону Сатаны!

О… это не больно, это страшно. Больно мне будет, когда меня вызовут на ковёр в нашей конторе и продемонстрируют весьма сносную любительскую видеозапись того, как вышибала душ символически плюёт в сторону своего высочайшего начальства. Не сомневайтесь, все подобные вещи подробнейше документируются, подшиваются, и скрыть невозможно ничего! Увольнение с «волчьим билетом» будет самым наименьшим наказанием за такую «шалость»…

— Крёстный, примите ребёнка!

И это орущее чудо, только что искупанное в святой воде (!), передают из купели прямо в мои руки, кое-как прикрытые тонкой праздничной пелёнкой. Именно она ещё как-то меня спасла, в противном случае ожоги были бы практически до кости. Свежеокрещённого младенца я попросту выронил в заботливые материнские объятия.

Пока Игорь радостно обнимал меня и хлопал по плечу, я бессознательно воспользовался возможностью повисеть на нём несколько секунд, выравнивая дыхание… Хорошо ещё батюшка по молодости отличался редким пониманием и всем моим припадкам находил чисто человеческие объяснения:

— Волнуется, ох как волнуется крёстный наш… Это ещё что! У меня, бывало, от волнения и в обморок падали, прямо башкой в купель! Это хорошо, это значит, всей душой понимает человек, как тяжко быть крёстным ребёночку… Ведь теперь ему его к церкви приучать, ему в нём веру воспитывать, а не приведи господи, и отца с матерью заменить!

От всего вышеперечисленного я уже сам был готов практически броситься в ту же купель за мученической смертью, ибо в Пекле мне после всего этого не жить. Как и когда вышли на улицу, не помню, каким образом я покинул благодарных родителей и крёстную, тоже, зато в памяти чётко отпечатались те полчаса в знакомом баре, когда я, не прерываясь, выпил восемь бутылок водки. Полегчало…

Домой заявился весь в ожогах, ссадинах, хромающий и с перебинтованными культяпками вместо рук. Азриэлла, скорбно опустив голову, провела меня в спальню и уложила, не сделав ни одной, даже самой примитивной попытки прокусить мне горло или склонить к грязному сексу. Спал нервно, с вскриками, раз пять просыпаясь в холодном поту и скрежеща зубами. Ей в конце концов пришлось ударить меня молотком по затылку, чтоб я просто вырубился до утра. На работу не пошёл, взял больничный. Альберт, скотина, позвонил лишь вечером следующего дня:

— Я твой должник.

— Это не то слово…

— Нет, честно. Ты просто не представляешь, как помог этим людям. Они очень хорошие, а Катенька так просто влюбилась в тебя с первого взгляда. Просила твой телефончик…

— Я тебя убью, когда встречу.

— Договорились. Как Азриэлла?

— В норме.

— Привет ей…

— Пошёл в задницу, — уже куда более дружелюбно попрощался я.

P.S. Меня наградили. Шеф подал рапорт, в котором выставил меня героем, пытавшимся заполучить душу ребёнка до крещения. Это очень круто! Ему не поверили, там внизу тоже не дураки сидят, но наградной лист подписали. Я получил орден. С изображением святого креста, который должен был надевать на костюм при каждом официальном выходе в свет. Крест неимоверно жёг грудь, ежеминутно напоминая мне, каким же надо быть идиотом, чтобы пойти на поводу у ангела. Или того у ребёнка?.. Не знаю… уже не знаю… пусть.

Глава 5

Потрошки для любимой

— Милый, мне скучно, — ныла моя жена, царапая многострадальную дверь.

Что парадоксально — металл прогибался. А вот её когти даже не тупились! Скорее наоборот, она их оттачивала о внешне непреодолимые препятствия. Вот что значит своевременные добавки кальция в организм. Азриэлла сейчас смотрит все человеческие программы для беременных, а там добавкам кальция уделено не последнее место. Мне пришлось таскать домой школьный мел килограммами, она даже меня пыталась на это подсадить, но я отбрыкался. Нам, мужикам, лишний кальций не за чем, мы своё дело сделали и на боковую…

— А я говорю, что мне скучно!

— И что, дорогая?! — Выходить из спасительного туалета я по-любому не собирался. — Ты уже разбила телевизор, выпила аквариум с пираньями, сломала руку соседке снизу и…

— А мне всё равно скучно-о!

— Но я уже избил тебя, любимая!..

— Это когда было… — жалобно вздохнула она. — Милый, можешь сделать приятное своей беременной супруге? Ты же знаешь, какая я сейчас капризная и неуправляемая…

— Ладно, ладно, попробую прихватить что-нибудь интересное с работы, — вынужденно согласился я, потому что всё равно всегда ей уступаю. — А теперь сядь на цепь, мне пора идти.

Я вышел из туалета, соблюдая все меры предосторожности. В браке двух демонов щёлкать клювом нельзя, съедят в одну минуту. Мы с женой искренне любим друг друга, поэтому она послушно застегнула ошейник и нежно потянулась ко мне с поцелуями. Я подставил щёку, улыбнулся ей и отправился на работу.

Особо важных дел в тот день не было. Так, пара дежурных запугиваний, напоминание о неумолимости приближения расплаты, одно доведение до инфаркта, три истерических покаяния — в общем, стандартная профилактика. Кстати, в религию или раскаяние уходит всегда меньшинство, большинство, поняв, что платить всё-таки придётся, традиционно пускается напоследок во все тяжкие…

Люди смешны и упёрты по сути, в нашей работе со стадом это очень важно учитывать. Знаете, мы ведь тоже серьёзно мухлюем с этой «продажей души». Любой серьёзный юрист камня на камне не оставил бы от такового договора, составленного заведомо без учёта прав клиента, более того, ему во вред, а самое главное, без права расторжения и обращения в суд Российской Федерации. В этом смысле мы даже поддерживаем церковь, их догматы порой отлично работают и на нас…

— Молодой человек, вы позволите вас спросить? — внезапно раздалось за моей спиной. Я, ещё не оборачиваясь, уловил знакомый запах свидетельниц Иеговы.

— Хм… рабочий день окончен, делать особо нечего, я не занят, так почему бы нет? Спрашивайте!

— Позвольте присесть вместе с вами. — Две улыбающиеся тётеньки неопределённых лет указали на свободную скамейку в парке и мягко опустились, усадив меня в середину.

Отлично, люблю поболтать с грешниками на религиозные темы! Я было расслабился, но первый же вопрос буквально убил меня своей железобетонной банальностью:

— Скажите, вы верите в Бога?

— Разумеется, нет.

— Как?! — счастливо ужаснулись они.

— Ну как же можно в Него верить? — Я быстро понял свою ошибку и попытался всё объяснить: — Бог просто есть. Понимаете, Он есть сам по себе, как факт. Бог был, есть и будет. Вне всякой зависимости, верю я в Него или нет. Ему это по большому счёту глубоко фиолетово…

— Ах, бедняжка, — разом воспряли тётушки. — Так вы не верите в Бога, зная, что Он есть?! Не кажется ли вам это…

— Когда кажется, креститься надо, — наставительно отметил я. — Истинный смысл этой русской поговорки в том, что если вам что-то мерещится (кажется), то перекреститесь, и дьявольское наваждение сгинет. Бог — есть! А всё разнообразие вер в Него — это уже от лукавого. Поверьте, уж я-то знаю…

— Как вы заблуждаетесь… Ведь сам Господь указал нам единственный правильный путь! Путь духовного развития, истинной веры и постижения Царства Небесного. Хотите купить у нас эту книгу?

— Нет.

— А почему?

— Да у нас в конторе этого барахла столько, что печи уже не справляются, — пожал плечами я, потому что тратить деньги на подшивку «Сторожевой башни» — это всё равно что просто съесть их. Пользы от такого чтения столько же, сколько от тщательно прожёванной сторублёвки в желудке…

— Вы топите этими священными книгами печь?! — едва не отпали обе тётки. Нет, вообще-то говорили они по очереди, не хором, но так нудно и однообразно, что я уже с трудом различал — правая мне вещает или левая.

Ответа ждали обе, пришлось углубить тему:

— Понимаете, запасы нефти и каменного угля не бесконечны и невосполнимы. А бумага даёт ровный стойкий жар, к тому же, пока на земле есть растения и деревья, книжная промышленность будет работать без сбоев. Опять же во всём этом присутствует некий воспитательный элемент — человек практически варится на огне собственной «веры»…