Миллионка - Ирина Мутовчийская

– А если я тебя попрошу об этом?

– Нет! Дядя, не заставляй меня!

– Хорошо, хорошо! Успокойся. Давай позже вернёмся к этой теме. А сейчас пойдем, поприветствуем твою мать. Я слышу ее голос.

– Кенрю, – обратилась моя мама к дяде, как только мы появились в дверях, – что с тобой произошло? Ты помолодел на десять лет!

– Это потому что он без очков, – сказал дедушка.

– А я думаю, дело не в этом, – засмеялась мама, – наверное, нашему Кенрю, понравилась какая-то из девушек, приглашённых на день рождения. Это так, Кенрю? Пора, пора, давно пора! Послушай, Токагава, – мама перевела взгляд своих чудесных глаз на меня, – ты не почувствовал ночью толчки? Было что-то похожее на землетрясение! Я вскочила и хотела всех разбудить, но толчки прекратились! Ну, Токагава, что молчишь? Ты почувствовал что-то или нет?

Я перевёл взгляд на дядю. Тот внимательно посмотрел на меня, а потом покачал головой.

– Нет, мама, я ничего не почувствовал, – ответил я.

– Сегодня воистину день чудес, – засмеялась мама, – ты, Токагава, говоришь сегодня нормальным голосом! Где-то на прогулке ты потерял свой голос. Когда ты вчера пришёл и говорил еле слышно, я подумала, что это надолго, недели на две! А сегодня все в порядке! Ты заметил отец? – обратилась она к дедушке.

– Да, Кан-Ин, я заметил! – ответил дедушка. – А скажи, Кан-Ин, как ты себя сегодня чувствуешь? Я слышал, ты опять кашляла всю ночь! Этот город буквально убивает тебя!

– Нет, нет, отец! Тебе показалось! Я сегодня кашляла гораздо меньше! А как только началось землетрясение, кашель прекратился совсем!

В это время вошла Енеко. Она была хмурой и молчаливой. Дедушка и мама попытались ее разговорить, а когда у них ничего не вышло, взялись за ее воспитание. Я попытался выскользнуть из дома, но был остановлен восклицанием дяди.

– Подожди, Токагава, я пойду с тобой!

– Дядя, – испуганно простонал Токагава, – я не пойду туда! Я не хочу идти туда! Я просто хотел подышать чуть-чуть свежим воздухом.

– Хорошо, Токагава, иди, гуляй! Просто я подумал, что никогда не гулял вместе с тобой! А ведь ты родился в этом городе и можешь показать мне самые красивые места! Судя по рассказам Кан-Ин, здесь огромное количество красивых мест. Ну, возьмёшь меня с собой? У меня сегодня как раз выходной день.

– Конечно, дядя. Куда пойдём?

– Может, ты отведёшь меня в тот район, где был вчера? На эту… тысяченку!

– Миллионку?

– Да, на Миллионку.

– Дядя, это опасный район. Тебя могут среди бела дня убить только за то, что ты кому-то не понравился. За просто так! Тем более, после позапрошлогодних событий.

– Племянник, тогда мне непонятно одно! Куда смотрят твои родители? И почему отпускают тебя в такое опасное место!

– Дядя, но я же не один туда хожу, а с друзьями. И потом я же мальчишка, на меня никто и внимания не обратит, а ты взрослый и одеваешься ты… Ну, в общем, не так как одеваются на Миллионке.

– То есть, если я оденусь по моде этой Миллионки, ты возьмёшь меня с собой?

– Дядя, не хочешь же ты сказать…

– Да, Токагава, именно это я и хочу сказать. Сегодня после обеда мы с тобой совершим экскурсию по Миллионку.

– Но, дядя!

– Племянник, ты можешь сделать это для меня?

– Хорошо, дядя, а можно мне взять с собой друзей?

– Да. Я думаю, так будет даже лучше. Это те ребята, о которых ты рассказывал? Те, русские?

– Да, это они. Павел и Сергей.

– Решено. А теперь дорогой племянник, давай пройдёмся по магазинам, ты мне расскажешь, что носят сейчас во Владивостоке. Я не знал, что мужская мода Владивостока так уж отличается от моды Токио.

– Что ты дядя, – засмеялся мальчик, – какая там мода! Валенки, тулуп и ушанка, и никто тебя от местного не отличит!

– Эх, Токагава, – вздохнул Кенрю, – если бы все было так просто!

После прогулки по магазинам, дядя и Толи сели на лавочку и Кенрю сказал: – Я сейчас тебе кое-что расскажу, а ты слушай внимательно. Когда я закончу свой рассказ, ты поймешь, почему твоя вчерашняя находка так взволновала меня!

Я давно занимаюсь историей Бохая. У меня даже есть научный труд по этой теме, но как ты понимаешь, я знаю не все. То, что я расскажу, касается тех изысканий, ради которых я приехал сюда, во Владивосток. Это касается истории Бохая.

Территория Приморья и Маньчжурии никогда не пустовала и была лакомым кусочком для захватчиков. Я начну свою историю с рассказа о племени мохэ. Мохэ – это древне-тунгусские племена, которые проживали на территории Приморья и Маньчжурии.

Чтобы не погибнуть от рук захватчиков, мохэ объединились и образовали свое централизованное государство. Это государство получило название Бохай.

Строились дороги, которые соединяли порты, военные укрепления и деревни. Возводились города. В этих городах было все: храмы и дворцы, дома для простых горожан и даже… школы. Бохайцы были культурным и очень образованным народом. Это отмечали все и японцы, китайцы, корейцы – правительство всех тех стран, которые присылали в Бохай своих послов. Но объединение спасло бохайцев лишь на некоторое время. Мирная жизнь длилась лишь несколько веков. Наступили средние века, и свирепая, уничтожающая сила, носящая имя кидани, смела в пыль великое государство. Но народы, населявшие территорию бывшего государства Бохай, недолго остались покорными захватчикам.

Получили эти непокорные племена имя чжурчжэни. Наученные горьким опытом прошлого, чжурчжэни понимали, что если хочешь мира, то, надо готовиться к войне. В преддверии, увы, неизбежных войн, они начинали окружать свои города и порты сетью мощных укреплений. В этот круг попадали и караванные пути. Так появилась Золотая империя. Или как ее ещё называли, Золотая империя Цзин.

Монголы вторглись в Золотую империю. После длительных войн, которые велись с переменным успехом, основная часть государства Цзин была уничтожена. И только чжурчжени – удигэ, досконально знающие подземные ходы и укрепления, продолжали упорно и отчаянно сопротивляться. А в 16—17 века берегов Тихого океана достигли россияне. И в истории Дальнего Востока начался новый этап. Появились поселения, строились города, развивалось сельское хозяйство, промышленность, торговля. Для защиты своих дальневосточных приобретений русские начали возводить крепости.

Появился город Владивосток, город, в котором мы сейчас находимся. Ты ничего не заметил странного в этом рассказе?

– Нет, дядя.

– Это потому что ты в первый раз услышал эту историю. Тебе сложно все сразу осознать. Даже в таком упрощённом варианте, эта история для тебя сложна. А вот меня сразу, как я только занялся этой темой, поразил этот народ, его воля к жизни, его стремление к выживанию. Его упорство, цена упорства и плоды упорства. А плоды упорства, вот они: жизнь. На протяжении почти семи веков бохайцев, а потом чжурчжэней, жгли, убивали, вырезали под корень, уничтожали. Проходило какое-то время, а они снова возрождались, и так продолжалось долго, век за веком. Теперь, после того как ты принёс этот лист, мне более или менее все стало понятно. Но мне нужна твоя помощь!

– Но чем я могу помочь тебе дядя?

– Расскажи откуда у тебя этот лист? Не отворачивайся! Племянник, ты что боишься? Посмотри на меня! И не бойся ничего, я с тобой! А что бы тебе было легче, попробуй представить, что все, что произошло, было не с тобой, а с кем-то другим. А ты просто рассказываешь придуманную кем-то историю. Рассказываешь эту историю мне.

– Я попробую, дядя.

– Ты обещал отвести меня на Миллионку. А пока мы идём, соберись с мыслями и расскажи.

– Дядя, я уже говорил тебе, что у меня есть два друга, Павел и Сергей. Мы уже давно собирались спуститься в катакомбы или подземелье. Верно, будет, и так, и так. Но всегда что-то мешало и вот вчера все получилось. Я плохо знаю Миллионку, но этот путь я кажется, запомнил. Тот путь, по которому вёл нас Павел, был довольно извилист. Мы проходили по лабиринтам дворов и проходов, мимо опиекурилен, банковок, домов терпимости, фабрики фальшивых денег, пункта скупки краденого. Пролезая в очередной раз в узкую щель, ведущую из одного двора в другой, я спросил название улицы. Павел покрутил головой, а потом обратился к китайцу. Спрашивал он на китайском языке, поэтому манза тут же ответил ему. Вот его ответ: улица, по которой мы шли, называется; Двор, где на кривизне верхней части дерева повесился хозяин Ван. А ещё есть двор к северу от двора, где на кривизне верхней части дерева повесился хозяин Ван. А также двор к югу от двора, где на кривизне верхней части дерева повесился хозяин Ван, а ещё, двор к востоку…

– Все, все, все! Токагава, остановись, пожалуйста! Про дворы на Миллионке мне все понятно, мне бы вот так же подробно про то место, где ты нашёл лист.

– Но дядя, я же тебе про это и рассказываю! Павел сказал, что если идти долго, поэтому позёмному ходу, то можно, ни разу не выбираясь на поверхность, выйти за город и даже уйти в Китай! Ты представляешь, дядя, этим ходом можно добраться до Китая!