Неудачник (СИ) - Геннадий Ищенко

Зайдя в свою комнату, он снял пропыленную одежду и надел старую, но чистую. Прочитанная мысль женщины заставила впервые подумать о том, что отец действительно может не вернуться с войны. И что тогда делать? По закону старшего из сыновей, если ему уже исполнилось четырнадцать лет, могли признать самостоятельным раньше положенного срока. Если этого не сделать, они все переходят под попечительство графа. Этого Клод не хотел. Он не мог объяснить причину своей неприязни к сюзерену, но почему — то был твердо уверен, что для нее есть основания. Решив поговорить об этом с отцом в дороге, он вернулся к женщинам.

— Кушай пирожки, — предложила сестра, пододвигая к нему блюдо. — Мы уже наелись, а граф вас вряд ли кормил.

— Он предлагал, — сказал Клод. — Но отец отказался.

— А что он вам еще предлагал? — спросила Алина. — Вы зачем к нему ездили?

— Мне выписали грамоту, — объяснил брат. — А предложений было много, но отец от всего отказался. Тебя предлагали забрать вместе с братом. У них есть дочь твоего возраста. Если она действительно похожа на мать, то очень красивая. Граф сказал, что вы бы могли дружить, а тебя бы учил маг.

— Мне дружить с дочерью нашего графа? — с сомнением сказала Алина. — Наверное, хотел сделать из меня ее служанку. А его маг мне не понравился. Ничего, ты мне помог, а дальше я буду учиться сама! И дома в любом случае лучше, так что отец все правильно сделал!

— Приятно слышать, когда тебя одобряют, — сказал вошедший барон. — Ты уже переоделся? Я сейчас сделаю то же самое и подойду. Я договорился с Джердом, так что он присмотрит за нашим хозяйством и деревней. По дому будут работать Керт с Ирмой, так что вы без присмотра не останетесь. Ну а в случае необходимости можно будет обратиться к графине. Сам граф тоже уедет в армию.

В тот вечер они очень весело провели время и засиделись допоздна. Отец шутил, рассказывал много интересных историй и ненавязчиво ухаживал за Греттой. Женщина тоже вела себя не так скованно, как в начале знакомства, и немного рассказала о себе. Наконец детей отправили спать, а взрослые еще о чем — то говорили. Клод заснул, едва голова коснулась подушки, и утром проснулся не сам, а был разбужен отцом.

— Вставай, — сказал Ганс. — Завтрак уже на столе, а походные сумки я собрал. Сегодня мы только доберемся до Эссета и остановимся у Рабана. Как у тебя задница после вчерашней поездки?

— Побаливает, но терпимо, — ответил сын, пощупав бедра. — Я давно не ездил верхом.

— Поэтому первый день не будем гнать, — сказал отец. — Дам тебе немного отдохнуть, а заодно выполню свои дела. Но уже завтра будем ехать весь день. Остановимся на обед в Любере, а потом до ночи постараемся добраться до Харне. За четыре дня должны доехать до столицы и устроить тебя в школу. Пошевеливайся, сын. Все уже поднялись, один ты еще в кровати.

Клод быстро оделся, заправил постель и побежал умываться. Так же быстро он съел еще горячий завтрак и сказал отцу, что готов.

— Раз готов, иди прощаться, — вздохнув, сказал Ганс. — Кто знает, когда удастся свидеться. Сестра до твоего окончания школы может выйти замуж и уехать.

— А разве учеников не отпускают домой? — спросил Клод. — Я читал, что должны.

— Посмотрим, — ответил Ганс. — До этого еще нужно дожить.

С братом он простился без всякой нежности, а вот Алина его обняла и поцеловала в подбородок. Выше она просто не дотянулась, хоть и стала на цыпочки. Он ее тоже обнял и поцеловал в макушку.

— Слушайся Гретту и учи магию, — сказал он сестре. — Ты хотела стать сильной, а твоя сила в тебе самой, и ее у тебя больше, чем у графского мага, нужно только научиться пользоваться. Тогда тебя никто не обидит.

Алина расплакалась, и он поспешил выйти из дома, чтобы не разреветься самому. В конюшне пришлось седлать лошадь. Отец стоял рядом и наблюдал, не пытаясь помочь. Один только раз сделал замечание и, видя что у Клода все получается, вывел своего Зубастика из конюшни. Последними юноша закрепил дорожные сумки и вслед за отцом повел безымянную лошадь во двор. Необходимости спешить у них не было, поэтому двигались рысью, время от времени переходя на шаг. Было прохладно, но в разрывах облаков появлялось солнце, поэтому день обещал быть теплым. Некоторое время двигались молча, а потом Клод задал отцу мучивший его со вчерашнего дня вопрос.

— Отец, а что нам делать, если ты не вернешься? Может быть, заранее побеспокоиться о признании меня самостоятельным?

— Именно этим я и собираюсь заняться в Эссете, — ответил Ганс. — А Рабан мне должен помочь. С четырнадцати лет это уже можно делать, а война — достаточный повод. Но ты заранее не переживай. Я участвовал в трех войнах и не получил ни царапины. Правда, граф считает, что эта война должна быть тяжелее прошлой. Может быть, он и прав.

— Отец, а из — за чего мы воюем? — спросил Клод.

— Для тебя есть разница? — усмехнулся Ганс. — Спорные луга, спорный лес, пусть даже спорное болото! Если люди хотят подраться, они повод найдут. А настоящая цель — это захватить что — нибудь у соседей, прославиться и сократить число вторых — третьих отпрысков в дворянских семьях. Наследников в бой посылают редко, вот и наш граф своего сына не послал, хотя уже было можно. А империя наши войны поощряет, потому что мы лупим друг друга, вместо того чтобы собраться и врезать императору. Смотри, деревня соседей.

— Это ты сюда ездил?

— Сюда, — ответил Ганс. — Слушай, сын, давай с тобой договоримся, что тех поездок никогда не было.

— Не хочешь, чтобы о них узнала Гретта? — спросил Клод. — Ты ей, между прочим, понравился.

— А ты откуда знаешь? Подслушивал мысли?

— Самую чуточку, — признался Клод. — Больше я этого с ней делать не буду. Мы ей тоже понравились, а я, глядя на нее, вспомнил маму. Не портрет в твоей спальне, а настоящую. Захотелось прижаться к ее коленям, и чтобы она гладила мои волосы, как когда — то мама. Это плохо, что я раскис, как маленький?

— У каждого человека есть свои слабости, — ответил отец. — И временами хочется с кем — нибудь поделиться. Это не плохо, надо только не ошибиться и не открыть свое сердце не тому. Вы все были обделены материнским теплом, вот тебя и тянет к женщине, которая так похожа на твою мать. Но ты должен знать, что Гретта гораздо сильнее Катерины и телом, и духом.

— Интересно, дошел пришелец до твоего Рабана? — спросил Клод, чтобы сменить тему разговора. — Я его к нему направил и предложил сослаться на тебя.

— В следующий раз, когда будешь кого — нибудь направлять, ссылайся только на себя, — недовольно сказал отец. — Ты этого пришельца не знаешь, а поручился за него от моего имени. Надеюсь, у Рабана из — за тебя не будет неприятностей.