Заложница артефакта - Ульяна Гринь

Алиса плохо слышала дающий спокойные советы голос из телефона, руки начинали уставать от беспрерывных толчков в рёбра, хотелось остановиться и разрыдаться… Но она упрямо продолжала двигаться, не переставая считать, как учили. Раз, два, три, четыре… Чаще, чем раз в секунду… Без передышки, без отдыха… В один момент ощутила лёгкое покалывание в ладонях. Неужели онемение? Сейчас откажутся действовать, парень умрёт окончательно, мама, мамочка!

Но руки не онемели. Из-под ладоней вдруг заискрилось, засветилось голубоватым огнём, и Алиса вконец перепугалась. Что за хрень?! Отдёрнув руки от груди парня, с ужасом уставилась на них. И услышала тихий всхлип.

Карие, большие и раскосые, как у газели, глаза смотрели на неё, не фокусируя взгляд. Алиса вскрикнула. Парень вздохнул ещё раз, со свистом и хрипом, и вдруг цепко ухватил её за руку, заставил склониться ближе.

– Фер…

– Что? – ошеломлённая происшедшим, Алиса помотала головой. – Не понимаю…

– Фёдор, – досадливо поправился парень, еле дыша. – Где?

– Я не знаю… Сама его искала!

Он скосил глаза на руку, пальцы крепче сжались на ладони Алисы:

– Арте… факт!

– Молчи, молчи! Не надо говорить! – поспешно отозвалась Алиса. – Сейчас приедет Скорая, тебя отвезут в больницу!

– Магиня? – чуть слышно выдавил он. – Храни… перстень… Убьют… Беги…

– Господи, да не волнуйся ты так! Сейчас врач тебе сделает укол, всё будет хорошо! – Алиса и сама разволновалась, желая успокоить парня. – А Фёдора я найду и кольцо отдам… Никто никого не убьёт!

– Хотели, – губы его искривились в странной усмешке. – Забрали… Но мой – неважно…

На лестничной площадке раздался топот нескольких пар ног. Скорая, наконец, приехала! Парень откинул голову и прикрыл глаза. Алиса затормошила его:

– Эй, эй, как тебя там! Не уходи! Посмотри на меня!

– Леви, – прошептал он, приподняв веки. – Я Леви…

– Вот и хорошо! Только не засыпай, сейчас врачи тебя посмотрят, всё будет хорошо…

– Так, девушка, дайте пройти! Лёнь, давление! Молодой человек, вы меня слышите? Как вас зовут?

Алиса подобрала телефон, тяжело поднялась с пола, задом отступая к стене и освобождая место для медиков. Худенькая женщина средних лет колдовала над парнем, коротышка-ассистант начал мерять давление, а молоденькая деловитая девушка обратилась к Алисе:

– Лёд есть? Пальцы бы сохранить.

– Не знаю, – вяло ответила та. – Посмотрите в морозилке…

– Ваша квартира, вы и смотрите!

– Это не моя. Я к знакомому пришла, а тут такое…

Алиса прислонилась к косяку, совершенно обессиленная. Наверное, адреналин закончился. Надо ехать домой… Всё равно Фёдора здесь нет, и как его теперь найти, непонятно.

Пока Скорая возилась с Леви, Алиса незаметно для всех выскользнула в подъезд и на негнущихся ногах спустилась на первый этаж. Там уже шушукались вездесущие соседки, поглядывая на припаркованную во дворе машину с красным крестом и цифрами «03» на капоте. Водитель, медведеподобный верзила, курил у дверцы. Алиса постаралась пройти быстро, ни на кого не глядя, чтобы не прицепились с вопросами, а то эти могут… Выйдя на улицу, вздохнула посвободнее. Морозный воздух обжёг лёгкие, охладил горящее лицо. Она только что спасла человека! Реанимация помогла, не зря Алиса ходила на курсы! Вот только сияние из-под рук не вписывалось ни в какие ворота, но об этом можно подумать после…

Она и подумала. В метро народу было меньше, чем недавно, Алисе даже удалось присесть в уголке. Сцены из квартиры Фёдора встали перед глазами: торчащие из-за стола ноги, безжизненный парень, цепкая хватка руки, пристальный взгляд сумасшедших глаз… Что он говорил про перстень? Артефакт… Это что-то странное, вроде бы из прошлого. Или магическое. Магию следовало бы исключить, но голубые искры под ладонями Алиса видела точно. Она не сумасшедшая. По крайней мере, ещё недавно была нормальной…

При выходе из метро зазвонил телефон. Папа орал в трубку так, что Алисе пришлось отдалить телефон от уха из опасения за свои барабанные перепонки:

– Не кричи. Что случилось?

– Ты мне объясни, что случилось и какого перца ты поперлась в квартиру с трупами?

Алиса ужаснулась. С трупами?!

– Тот парень… – едва выговорила она, и горло сжалось, не пропуская ни звука.

– Что ты откачала? Живой! Там было ещё два трупа, по углам валялись, неужели не заметила?! – с бешеным ехидством ответил папа.

Алиса помотала головой, забыв, что папа её не видит. При этом она судорожно пыталась вспомнить хоть какие-то детали комнаты, кроме раненого парня по имени Леви, но, как ни старалась, не могла. Папа продолжал рычать в телефон:

– Что я тебе говорил? Если дверь не заперта, если есть следы взлома? Что?!

– Не входить и вызвать милицию, – упавшим тоном ответила Алиса. – Пап, но он бы умер…

– А тебя бы не таскали в полицию! – рявкнул папа. – И меня на ковёр к начальству, мол, что-то твоя девица начала мелькать в сводках!

– Пап, я же не нарочно! – она аж осипла от страха. – Я же пошла отдать… диск забрать!

– А наткнулась на трупы. Тот мужик, что вас чуть не сбил утром, рулил угнанную машину!

– А я тут причём? – у Алисы брызнули слёзы из глаз. – Я же его не знаю! Пап… Меня, кажется, хотят убить!

В трубке поперхнулись и замолчали. Потом папа напряжённо спросил:

– Во что ты вляпалась, доча? Отвечай честно, я смогу тебе помочь!

– Да ни во что, в том-то и дело! Я не знаю, кто и за что, но в совпадения не верю…

– И я не верю.

Папа тяжко вздохнул, Алисе показалось, что у неё на виске даже волосы всколыхнулись. Потом она услышала:

– Ты где?

– Еду домой, но…

– Дома за батареей лежит заначка, ну ты знаешь. Возьми, сколько нужно, собери вещи, купи билет на электричку и езжай к бабе Гале!

– Пап, а институт?

– Забей! Разберёмся, и вернёшься! Поняла? Никому ни слова! Ни маме, ни Женьке – никому! Я сам. Телефон отключи!

Отключившись, Алиса растерянно огляделась. Уехать? Скрываться? Бросить всё? Как это? Всё из-за перстня проклятого… Это он во всём виноват! Не надела бы его тогда на палец – ничего бы не случилось! А снять нельзя… Вот уж точно – артефакт! Как в старых фильмах про Индиану Джонса или Лару Крафт! Но они были умнее Алисы, гораздо умнее.

Придётся расплачиваться за свою глупость. Вздохнув, Алиса пошла к дому. Может, папа всё выяснит быстро, и она вернётся домой к началу знанятий?

Дома никого не было. Мама в больнице на смене, брат в колледже, папа, естественно, в своём кабинете на Петровке. Алиса прикрыла глаза, потёрла веки пальцами, соображая, с чего начать. Вещи. Надо собрать вещи, тёплые. Ведь баба Галя, папина мама, живёт в посёлке городского типа в частном доме. А отопление там дровяное… Зубную щётку, шампунь и ополаскиватель с протеинами шёлка… Любимую пижаму из фланели с белыми котиками… Все равно этот побег ненадолго! Папа во всём разберётся! Может быть, даже найдёт Фёдора…

Алиса металась по квартире, собирая вещи в большой спортивный рюкзак, потом бросила его рядом с сумкой в коридоре и пошла в зал. Сунув руку за батарею, она нащупала небольшую плоскую коробочку. Родители хранили здесь заначку. Денег было не очень много – Алиса, не считая, взяла половину. Хватит. Ведь она уезжает ненадолго. Да и баба Галя накормит, если что…

Выйдя из квартиры, Алиса заперла дверь, бросила ключи в сумку и достала мобильный. С сожалением открыла заднюю панель и вытащила батарею и сим-карту. Теперь её не вычислят по звонкам. Папа плохого не посоветует.

А теперь на вокзал. Электрички в Подмосковье ходят каждые полчаса.

Глава 6. Тяжкое бремя ариго

Над городом буйствовала весна. Зелень владела дворцовыми парками, и садовникам стоило больших усилий приводить лужайки и цветники в порядок. Тяжёлые гроздья соцветий всех оттенков радуги – розовых, алых, жёлтых, оранжевых и даже кое-где глубоко синих – свисали с деревьев, привлекая маленьких пташек и деловитых пчёл. Во дворце всегда пахло цветами. Во дворце всегда была весна.

Но последние три дня весну омрачили фиолетовым и белым. Столица аригоната была в глубоком трауре. Светлые ленточки покрывали ветки деревьев, почти скрывая зелень листьев. Лиловые полотнища полоскались на ветру, вызывая острую тоску. Почему этот цвет считается похоронным в аригонате? Почему не чёрный, как в Старом мире?

Фер отошёл от окна и поправил покосившуюся свечу. Вернулся к гробу. Настоящее произведение искусства, а не последнее пристанище двадцать седьмого ариго из династии Справедливых… Вырезанный из цельного куска горного хрусталя, изукрашенный лилиями, символом ариготов, гроб покоился на специальном помосте в тронной зале. Лицо отца, отёчное и резкое, словно чужое. Жилистые руки с набухшими венами сложены крест-накрест на груди. Кружева, везде кружева тонкой работы, те, что привозят из далёких северных земель. Отец никогда не любил финтифлюшек, но Сенора настояла на своём: она пожелала, чтобы хоть после смерти двадцать седьмой ариго был одет согласно этикету.