Дурная слава - Вирджиния Хенли

Он всматривался в ее миловидное личико в форме сердечка.

– Это потому, что ты такая воздушная. Выглядишь хрупкой и утонченной. У мужчины срабатывает инстинкт защитника. Даже у такого хищного, как я.

Ее смех был подобен серебряным колокольчикам. Он зачаровал графа. Она часто улыбалась, от ее улыбки возникало сияние, словно бы озарявшее ее изнутри. У нее была безупречная кожа, а зеленые глаза имели оттенок китайского нефрита.

Граф поднялся и протянул ей руку. Она без раздумий вложила в нее свою ладонь и позволила отвести себя к горящему в очаге огню. Уорик легко держал свое тело в узде, пока она до него не дотронулась, но тут его желание вспыхнуло жарче, чем пламя в любом очаге. Он взглянул на обращенное вверх лицо. Эта девушка еще так молода! Скорее всего, у нее совсем мало опыта.

– Ты должна меня бояться. Под халатом у меня ничего нет.

– Я уже видела вас обнаженным, милорд.

Де Бошан нахмурился.

– Как? Где?

Джори звонко рассмеялась.

– Когда вы въезжали в замок, я смотрела с Круглой башни. Вы от всех отличались. Даже на таком расстоянии. У меня чуть колени не подогнулись. Я вдруг нестерпимо захотела увидеть вас обнаженным, а потому отправилась в баню. Ваше тело меня зачаровало. Я понятия не имела, кто вы такой, но я вас выбрала и решила найти. – Ее пальчики бродили по вышитому на халате золотому медведю и девизу «Non Sans Droit». Она попыталась перевести французские слова: – Не без чести?

– «Не без права» – то есть «Только по праву». – И он тут же нарушил древний рыцарский принцип Уориков и впился в ее губы.

Поцелуй был таким долгим! Почти мистическим. Словно бы они заявили свои права друг на друга. Девушка положила руки ему на грудь, чтобы тверже держаться на ногах. Ее пальцы скользнули под бархат халата и раздвинули полы.

– Я хочу еще раз тебя увидеть, – задыхаясь, проговорила она.

Одеяние упало на ковер. Джори отступила на шаг, чтобы лучше видеть все великолепие торса этого мужчины. Свет очага превратил его кожу в отполированную бронзу, вызывая в ней желание коснуться ее и узнать, так ли тверды его мышцы, как выглядят. Она приблизилась на шаг и кончиками пальцев провела по мощным мускулам, буграми возвышающимся на его груди и плечах. Джори запустила пальцы в черные завитки волос, положила ладонь туда, где стучало его сердце, почувствовала, как ускоряется его пульс вместе с ее собственным.

– Гай де Бошан! Вы действительно великолепны. Я сделала правильный выбор.

– Я высокого мнения о своей особе, но все же, малышка, ты не должна обольщаться. Я вовсе не совершенство, у меня масса пороков.

И в доказательство справедливости собственных слов он решительно распустил шнуровку и спустил рубашку с ее плеч. Просторное одеяние легко упало к ее ногам, открывая взору отсутствие нижней юбки и чулок. Джори стояла перед ним обнаженной. Она опустила взгляд на свои торчащие груди и беззаботно рассмеялась.

– Я уже легла в кровать, а потом решилась прийти к тебе.

– Вот в кровать я тебя и отведу. – Гай говорил хриплым от вожделения голосом. Он схватил Джори в объятия и прижал к груди. Ее голова мотнулась назад, белый полотняный чепец слетел на пол.

Уорик пораженно уставился на изящное существо, оказавшееся у него в руках. «Боже великий, да ее волосы – истинное золото!» Гай понес свою драгоценную ношу к кровати, и она показалась ему легкой как перышко. С большой осторожностью он опустил ее на алое бархатное покрывало, длинные пряди ее волос разлетелись по нему серебристо-золотистым веером.

Гай, как завороженный, рассматривал свою добычу. На мгновение ему показалось, что все это сон, – красота девушки была слишком утонченной для грубой реальности. А если не сон, то, скорее всего игра прихотливого мужского воображения, воплотившаяся в жизнь фантазия. Он неспешно коснулся шелковистой пряди, потер ее между пальцами, но вдруг завиток, словно живой, обвился вокруг этих двух пальцев. Гай порадовался, что девушка все же настоящая, из плоти и крови.

На ее губах играла призывная улыбка, заманивая его в постель, но мужчина все стоял и смотрел, и тут она протянула руку и коснулась его лица. Маленькие пальчики пробежали по его губам, очертили хищную линию челюсти, слегка потемневшей от выступившей за день темной щетины. Затем кончики ее пальцев прошлись по иссиня-черным аркам бровей и, наконец, утонули в волнах длинных черных волос. Джори притянула рыцаря к себе, губами коснулась его губ и прошептала его имя:

– Гай…

Вожделение захлестнуло Уорика, но он обуздал его мощным усилием воли и впился в губы девушки, черпая наслаждение в упоительном ощущении ее покорности. Поцелуи Джори отдавали медом, Гай с трудом сдерживался, превозмогая желание рвануться вперед и попробовать ее целиком. Его рука скользнула по нежному изгибу горла, а жадные губы двигались следом за пальцами. Он дотронулся до ее груди, которая целиком заполнила мозолистую ладонь. Кожа груди была белой, как алебастр. Гаю оставалось только надеяться, что его грубые пальцы не оставят на ней следов. Его взгляд опустился на ее соски, похожие на юные бутоны роз. Гай накрыл один из них губами. Сосок тут же отвердел от прикосновения языка.

Мужчина стал бешено целовать все ее тело: бархатную впадинку между грудей, нежную кожу под грудью, податливую плоть впалого живота, добрался до покрытого золотистыми завитками возвышения между бедер и зарычал от наслаждения. Перед ним была самая красивая женщина из всех, кого он когда-либо видел, а не только касался или пробовал. До Гая вдруг дошло, насколько она особенная, исключительная.

– Я хочу, чтобы ты осталась со мной. Я заберу тебя в Уорик.

Его слова взволновали Джори.

– Займись со мной любовью, Гай.

– Я хочу растянуть это на всю ночь, малышка. Доставь мне это удовольствие, не торопи меня.

«О небеса! Грехи мои тяжкие! Мне хочется совершить их с тобой все до единого! А потом я придумаю новые».

– Обними меня за шею и повиси так.

Джори исполнила его просьбу, а потом порывисто обхватила его еще и ногами и повисла на нем, как на стволе дерева. Гай поднялся с кровати и пронес ее по всей комнате. Джори прижалась губами к напряженным жилам на его шее, с удовольствием пробуя на вкус соленую влажность его кожи. При каждом шаге жесткие завитки волос на его груди щекотали мягкие груди девушки, превращая их в плотные нераспустившиеся бутоны, разжигая такое пламя в крови, что Джори впилась зубами в его плечо.

Уорик остановился перед полированным серебряным зеркалом.

– Хочу посмотреть, как мы вдвоем выглядим. И чтобы ты посмотрела. – Он приподнял ее и опустил на ковер, затем повернул лицом к зеркалу и поставил перед собой.