МИФОнебылицы - Роберт Асприн

После трехчасовых мытарств ноги мои так гудели от мощеных улиц, что, к всеобщему восхищению, я применил левитацию, и теперь мы с Банни плыли по воздуху над головами или рядом с нашими хозяевами. Тананда проделала то же самое, прижав ладонь к щеке, как будто лежала на диване. Зол парил в воздухе, скрестив ноги, и оглядывал толпу. С гораздо большим комфортом мы закончили наше путешествие в той же аллее, где его и начали. Следует признать, что восторженные взгляды вухян доставили мне немало удовольствия.

— А теперь нам хотелось бы предложить тебе и твоим друзьям перекусить и отдохнуть, — сказал Габбин, хотя выражение его лица, когда он смотрел на Венсли, было отнюдь не таким приветливым, как во время разговора с нами.

— Благодарю вас за гостеприимство.

Я с удовольствием принял его приглашение. Горло у меня пересохло еще когда мы рассматривали замок. Никто не хотел, чтобы мы опять воспользовались личинами, так как вухяне были очень горды близостью к таким почетным гостям. Только для извергинь, приди им вдруг в голову выглянуть в окно, мы останемся неузнаваемыми.

— В самом деле было бы неплохо, — поддержал меня Зол, — выпить по чашечке чая, и мне очень интересно познакомиться с местной кухней.

Его слова вызвали в толпе невероятный шум. Все владельцы трактиров наперебой стали уговаривать посетить именно их заведение. Уловив предупреждающий жест Венсли, я понял, что нанесу ужасную обиду, если выберу один из них, но не могли же мы обедать во всех забегаловках сразу.

— Дорогие друзья, — заявил я, улыбаясь дюжине горящих от нетерпения лиц. — Мы ничего здесь не знаем, поэтому не могли бы вы сами решить, куда нам лучше пойти?

ГЛАВА 6

Если не можешь сказать ничего умного, лучше помолчи.

За последующей дискуссией следить было бы забавно, не продолжайся она в течение нескольких часов. К тому времени когда вопрос был решен, наступила ночь.

— Значит, так, — объявил Габбин, извлекая нас из дремы, в которой мы пребывали с момента начала споров. Потирая руки, он подошел к нам. На лице его все еще сияла улыбка, но вид был усталый. — Мы все пойдем в гостиницу Монтгомери, где вы передохнете и отведаете вухянской еды. Вы будете нашими гостями.

— Но если мы нанимаем их для помощи, — вмешалась женщина в очках, — несмотря на то что они наши гости, стоимость обеда может быть включена в оплату их услуг.

Началась очередная вежливая дискуссия.

— Остановитесь! — перебил я их, прежде чем мы опять угодили в болото бессмысленных споров. — Мы сами за себя заплатим. А насчет оплаты услуг поговорим отдельно, когда взвесим серьезность ситуации.

— Ты не поинтересовался заранее, сколько они нам собираются заплатить? — спросила шепотом Тананда, протягивая руку, чтобы открыть дверь в гостиницу.

— Нет, — признал я виновато. Зеленые брови осуждающе изогнулись.

— Что, если у них совсем нет денег?

— Но мы не можем оставить их под гнетом десяти извергинь!

— Послушай меня, — провозгласила Тананда, щелкнув пальцами. — Никто не умер. Никто не голодает. Твои услуги имеют цену. Ты не можешь работать задаром. Если слухи об этом дойдут до Базара…

Я уже открыл рот, чтобы напомнить Тананде о годичном отпуске, в котором нахожусь, как уже сообщил Венсли и всем остальным. В один прекрасный момент учеба моя будет закончена… и я не знаю, чем захочу тогда заняться. Тананда права: если я вернусь на Базар и туда дойдут слухи, что я бесплатно оказываю услуги, на меня обрушится целый вал просителей, требующих, чтобы я разрешил или самую незначительную, глупую проблему, или наоборот нечто эпическое, грандиозное без надежды на вознаграждение. Такое уже случалось.

— Я… я…

— Не беспокойся, Скив, — вмешалась Банни, хлопнув меня ладонью по груди. Я едва не задохнулся — ох и сильна эта девушка! — Это моя работа, и я обо всем позабочусь.

Гостиница Монтгомери не походила ни на одно подобное заведение во всех измерениях, где мне довелось побывать. Здесь подавались спиртные напитки и обычные обеды, однако отличалась она полным отсутствием табачного дыма, надписей на стенах, пьяных и дерущихся. Трактир скорее напоминал чайную комнату около фермы моего отца, где мама в свободное время встречалась с приятельницами, такими же учительницами, как и она сама, чтобы отвлечься от повседневных забот. Сам Монтгомери был такой правильный и аккуратный, что вряд ли кто-то мог расслабиться в такой обстановке.

— Это папоротниковый коктейль, — сделала вывод Тананда, выпив один бокал, и жестом подозвала хозяина. — Мне хотелось бы попробовать еще что-нибудь, — улыбнулась она ему — крепкому мужчине с рыжими кудряшками.

— Надеюсь, вы не сочтете наш цитрусовый мартини слишком крепким, — сказал Монтгомери, наполняя бокал из большого кувшина.

— Не думаю, — согласилась девушка, наблюдая за ним. Когда хозяин остановился, Тананда многозначительно кашлянула, и тот, вздрогнув, долил до самого верха. — Так-то лучше. Можете оставить кувшин здесь. Спасибо, вы очень милы. — Когда Монтгомери вернулся за сверкающую полировкой барную стойку, девушка покачала головой: — На Базаре научились разбавлять выпивку водой. Сомневаюсь, что в напитках есть хоть грамм алкоголя. Я выпила почти шесть бокалов, когда наконец почувствовала легкий кайф.

Меня эта проблема мало волновала, поскольку я намеревался за весь вечер ограничиться бутылкой пива, чтобы голова оставалась ясной.

А мне сейчас как никогда требовалась четкость мыслей. Теперь, когда у вухян появился человек, готовый спасти их от захватчиков, члены комитетов Парели решили устроить секретное совещание, чтобы решить, каким образом мы должны это сделать. Венсли представил нам членов всех пятнадцати комитетов королевства. Для людей, никогда ни с кем не враждовавших, вухяне были настроены довольно кровожадно, хотя не произнесли ни одного резкого слова в разговоре друг с другом.

— Мой ученый друг, — ораторствовал Вигмор — глава комитета здравоохранения, — должно быть, невнимательно меня слушал, когда я разъяснял свою позицию. Не сомневаюсь, что в противном случае наши мнения совпали бы. Отсутствие законной демократической системы в Парели оказывает опасное влияние на существование каждого жителя Вуха. Озабоченность вызывает система здравоохранения, потому что нами управляют, не получая нашего одобрения. Тем не менее я и мой комитет вынуждены принять вашу сторону и готовы проконсультировать насчет действий в данной ситуации. Если вы, конечно, согласитесь, мастер Скив.

— Мой ученый друг из комитета здравоохранения, — в тон предыдущему оратору начал Ярг — глава комитета народной безопасности, — не может обвинить меня в предвзятом к нему отношении. Он понимает, как и все остальные, что коль уж нам пришлось приглашать людей со стороны, чтобы решить нашу проблему, неразумно опираться на комитет здравоохранения. Мы хотели бы, чтобы вы, мастер Скив, поняли, что именно мы послужим вам надежной опорой. Я не пытаюсь отрицать важность здоровья, надеюсь, вы меня понимаете.

Прозвучало несколько резких возражений. Надо заметить, довольно грубых. Выступавшие тем не менее улыбались и выглядели вполне дружелюбно, хотя глаза метали молнии, и каждая могла обжечь. После того как Ярг вернулся на место, встала женщина. Суть ее выступления заключалась в том, что она просила Венсли доверять согражданам и вернуть И-Скакун людям под ее ответственность. Несмотря на энергичную жестикуляцию, содержание речи оказалось таким же бессмысленным, как и у остальных.

Меня одолевала дремота. Глип уже спал, положив голову мне на ноги. Я клевал носом над полупустым стаканом. Банни разбудила меня как раз вовремя, чтобы я мог одобрительно кивнуть, когда Ардрахан заняла свое место.

Ораторы продолжали по очереди выступать, а во мне нарастало желание схватить кого-нибудь за грудки, как следует потрясти и сообщить, что мне от них нужно только одно: сказать, чего они от меня хотят, или я забираю своих друзей и отправляюсь домой.

Зол же чувствовал себя среди них как дома. Казалось, ему ничего не нужно, кроме чая. Он отклонил все предложения вина, пива и других опьяняющих напитков. Хозяева сначала немного расстроились, однако потом стали предлагать самые разные варианты настоев. В результате заставили ими весь стол вокруг заварочного чайника и чашки с блюдцем. Теперь мне стало понятно, почему были приглашены извергини для помощи жителям Парели. Королевскую казну опустошила экстравагантность вухян. Некоторые сорта чая, насколько мне известно, невообразимо дороги. На Базаре их продавали по золотой монете за унцию. За стоимость шести чашек можно было в течение месяца прокормить семью из восьми человек. Зол тем временем потягивал чай из своей чашки и слушал разговоры.