Полномочия прокурора в производстве по делам об административных правонарушениях в Российской Федерации: теория и практика. Монография - Александр Мелехин

Частью 2 ст. 29.3 КоАП РФ прямо предусмотрено, что прокурор вправе заявить отвод судье, члену коллегиального органа и должностному лицу, на рассмотрение которых передано дело об административных правонарушениях в случае, если это лицо:

1) является родственником лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, потерпевшего, законного представителя физического или юридического лица, защитника или представителя;

2) лично, прямо или косвенно, заинтересовано в разрешении дела.

Заявление об отводе рассматривается судьей, органом или должностным лицом, в производстве которых находится дело об административном правонарушении. Кодексом не предусмотрено право заявителя, в том числе прокурора оспаривать определение об отказе в удовлетворении его требований. Вместе с тем данное обстоятельство может служить основанием для опротестования уполномоченным прокурором постановления по делу об административном правонарушении, поскольку одним из видов решений вышестоящей инстанции (как правило, суда) на протест является решение об отмене постановления и о возвращении дела на новое рассмотрение судье, в орган, должностному лицу, правомочным рассмотреть дело в случаях существенного нарушения процессуальных требований, предусмотренных кодексом, если это не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело (п. 4 ч. 1 ст. 30.7 КоАП РФ).

Аналогичным образом прокурор вправе поступить при наличии обстоятельств, исключающих возможность участия в производстве по делу об административных правонарушениях лица:

– в качестве защитника и представителя, если оно является сотрудником государственного органа, осуществляющего контроль (надзор) за соблюдением правил, нарушение которых явилось основанием для возбуждения данного дела, или если оно ранее выступало в качестве иного участника производства по данному делу (ч. 1 ст. 25.12 КоАП РФ);

– в качестве специалиста, эксперта и переводчика, если оно состоит в родственных отношениях с лицом, привлекаемым к административной ответственности, потерпевшим, его законным представителем, защитником, представителем, прокурором, судьей, членом коллегиального органа или должностным лицом, в производстве которых находится данное дело, или если оно ранее выступало в качестве иного участника производства по данному делу, а равно имеются основания считать это лицо лично, прямо или косвенно, заинтересованным в исходе данного дела (ч. 2 ст. 25.12 КоАП РФ).

Законодатель не высказал своей позиции относительно возможности самоотвода и отвода прокурора, что является упущением, однако, по нашему мнению, при возникновении ситуации, связанной с наличием родства направляемого на рассмотрение дела прокурора с судьей, а также иными участниками производства по делу, прокурор должен сообщить об этом рапортом руководителю прокуратуры с предложением заменить его другим сотрудником. Данный вопрос требует дополнительного научного анализа и последующего закрепления как минимум на ведомственном уровне, а в перспективе и в КоАП. Вместе с тем едва ли, как представляется, можно упрекнуть участвующего в рассмотрении дела прокурора в личной заинтересованности в случаях, когда дело было возбуждено по инициативе прокурора. Безусловно, таковая имеет место, хотя нам видится нецелесообразным участие в слушании того прокурорского работника, который принимал участие в проверке, по результатам которой, собственно, и было вынесено постановление о возбуждении дела, равно как и прокурора-руководителя, подписавшего такое постановление. Данное соображение высказывается с позиции аналогии с ситуацией с должностным лицом, составляющим протокол об административном правонарушении, непосредственного участия которого в рассмотрении дела КоАП РФ не предусматривает.

В этой связи хотелось бы отметить, что рассмотрение дела об административном правонарушении институционально не предусматривает реализацию принципа диспозитивности, как это имеет место, например, в судебных стадиях уголовного судопроизводства, поскольку при наличии ярко выраженной «стороны защиты» в лице привлекаемого к ответственности, его защитника или представителя, «сторона обвинения» может, в принципе, отсутствовать, если нет потерпевшего (когда имеет место посягательство на неперсонифицированные объекты).

Прокурор же при участии его в рассмотрении дела может иметь двоякий статус. Во-первых, если он вступает в процесс по собственной инициативе, то его положение априори должно являться равноудаленным от интересов как потерпевшей, так и привлекаемой в ответственности стороны, поскольку главное его предназначение в этом случае заключается в наблюдении за применяемыми процедурами, чтобы выполнялась закрепленная в ст. 24.1 КоАП РФ задача разрешения дела в соответствии с законом. Во-вторых, если речь идет о поддержании позиции, высказанной в инициированных прокурором материалах административного преследования, положение прокурора имеет выраженный «крен» в сторону «обвинения», поскольку он заинтересован в искомом результате, который должен выражаться в вынесении по результатам рассмотрения дела постановления о назначении административного наказания. При этом попутно он, безусловно, если речь не идет о рассмотрении дела судьей, будет выполнять и первую роль – наблюдательную, поскольку он вправе отреагировать приданными средствами прокурорского надзора не только на резолютирующее постановление, но и на все иные нарушения процессуального характера, допущенные рассматривающим дело должностным лицом или органом.

С учетом положений ст. 25.11 КоАП РФ прокурор, участвующий в рассмотрении дела, вправе заявлять ходатайства, которые, согласно ч. 1 ст. 24.4 КоАП, подлежат обязательному рассмотрению судьей, органом, должностным лицом, в производстве которых находится дело. Как отмечает Э. Г. Липатов, ходатайство может выступать средством приобщения к делу новых доказательств, вызова свидетелей, проведения экспертизы и т. д.23

Ходатайство должно заявляться в письменной форме, а решение о результатах его рассмотрения выносится в форме определения, которое не подлежит непосредственному оспариванию, однако, как было отмечено выше, прокурор при опротестовании постановления по делу может сослаться на определение об отказе в удовлетворении ходатайства, если, по его мнению, это не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело (п. 4 ч. 1 ст. 30.7 КоАП РФ).

Предоставленное ч. 1 ст. 25.11 КоАП РФ прокурору право представлять доказательства должно в необходимых случаях реализовываться с учетом требований ст. 26.2 КоАП РФ, предъявляющего требования к доказательствам. Таковыми являются фактические данные, на основании которых судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Указанные данные с учетом специфики статуса прокурора устанавливаются объяснениями лица, в отношении которого ведется производство по делу об административных правонарушениях, показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями эксперта, иными документами, а также показаниями специальных технических средств, вещественными доказательствами. Фактически в дополнение к представленным в материалах дела доказательствам прокурор может добиться приобщения иных носителей необходимой информации только путем обращения с соответствующим ходатайством к судье, органу или должностному лицу, рассматривающим дело об административном правонарушении. В п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2005 г. № 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса РФ об административных правонарушениях»24 отмечено, что «в случаях, когда при производстве по делам об административных правонарушениях возникает необходимость в использовании специальных познаний в науке, технике, искусстве или ремесле, судья на основании ст. 26.4 КоАП РФ выносит определение о назначении экспертизы». При этом указывается, что вынесение такого определения может быть инициировано в том числе прокурором.

В п. 8 «Обзора правоприменительной практики по отдельным вопросам, возникающим у прокуроров при производстве по делам об административных правонарушениях и при оспаривании решений административных органов» (далее – Обзор правоприменительной практики)25 отмечается, что «по смыслу положений ст. 26.2 и 26.7 КоАП РФ проведение процессуальных действий в рамках производства по уголовному делу не исключает возможности использования в качестве доказательств по административному делу надлежащих процессуальных документов, которые должны исследоваться наряду с другими доказательствами».