В Синг-Синге все спокойно - И Кубатько
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подозрительность - эта "душа контрразведки" - являлась, разумеется, и основой деятельности американской секретной службы за границей. Американская морская разведка состязалась с армейской разведкой и секретными службами всех стран Антанты в составлении всевозможных списков "подозрительных лиц". В одном таком списке, который составлялся во Франции целым отрядом работников контрразведки, ответственных за контроль портов, значилось не менее 145 000 фамилий. Американский морской список побил рекорд для Западного полушария: в нем было 105 000 фамилий. Когда этот исполинский каталог подозрений был отпечатан на казенный счет, президент Вильсон приказал его уничтожить. После этого некий гражданин, исполненный патриотического пыла, пожертвовал более 10 000 долларов на снабжение морской разведки четырнадцатью карточными каталогами; их печатали пятьдесят особо проверенных машинисток. Таким образом и драгоценные списки были спасены, и приказ, отданный свыше, исполнен...
Что касается работы непосредственно в США, то это была борьба с немецкой агентурой.
Германский посол граф фон Бернсторф уже к августу 1914 года создал в США хорошо функционировавшую сеть шпионажа и саботажа. В этом деле участвовали и такие видные немецкие дипломаты, как Бой-Эд и Франц фон Папен. Через пять месяцев после начала войны кайзеровский генеральный штаб дал им "зеленую улицу". В секретном предписании из Берлина говорилось: "В США диверсии должны распространяться на все предприятия, поставляющие военные материалы... Однако компрометировать посольство ни в коем случае недопустимо".
Вскоре в различных пунктах США стали взлетать на воздух склады боеприпасов и военные заводы, запылали военные объекты; на транспортных судах с военными материалами, плывших в Англию или во Францию, в открытом море вспыхивали пожары. Причины оставались таинственными: поджигатели и диверсанты постоянно ускользали.
Но все это были лишь цветочки по сравнению с тем, что произошло 30 июля 1916 года. Тогда на Блэк-Том-Айленд - перевалочном пункте Нью-йоркского порта для транспортировки в Европу, - взорвалось 2 тысячи тонн динамита. Взрыв был слышен в радиусе до ста километров; в Манхэттене, Бруклине и Джерси-Сити вылетели оконные стекла, погибло четыре человека. За этим взрывом последовали другие, не менее мощные. В Кингсленде диверсанты незаметно проникли на снарядный завод и устроили там взрыв, - нанесенный ущерб составил многие миллионы долларов. А в Уинсборо взрывом был разрушен мост, связывавший США и Канаду.
В том, что все это - дело рук германских агентов, сомнений не было. Но ФБР здесь оказалось бессильным. И тогда решили прибегнуть к новому трюку приписали все эти взрывы Биллу Хейвуду и его товарищам по ИРМ. Однако от ареста их все же пришлось воздержаться и ограничиться пока лишь распространением слухов, направленных на организацию нового "фрэйм ап".
Успехи германской секретной службы в США пришли не сами собой. Этому в значительной мере содействовали засланные агенты, причем нередко они даже занимали в США влиятельные посты, например, в редакциях газетного короля Уильяма Рандолфа Херста. Тогдашний шеф ФБР Биласки имел в руках документальные доказательства, но с головы всесильного газетно-журнального цезаря, лично замешанного в шпионской деятельности, не упал ни единый волос. Херст принадлежал к числу властителей страны, а это значит, что влияние, которым он пользовался, в тот период налагало табу на любое подозрение в измене родине. Кое-каких мелких рыбешек ФБР все же выловило, однако прямую связь Херста с Массачусетс-авеню (1435-1439, в Вашингтоне), где помещалось германское посольство, до апреля 1917 года доказать не удавалось. Как, впрочем, и впоследствии - почему-то весьма дотошная американская юстиция, проанализировав реальные улики, не стала добиваться привлечения Рэндольфа Херста-старшего к ответственности.
Вообще-то следует отметить, что единственная организованная кампания диверсий во время мировой войны 1914-1918 годов была осуществлена именно в Северной Америке. Она началась за много месяцев до того, как Соединенные Штаты объявили Германии войну, и стихала по мере того, как вашингтонское правительство все больше и больше в неё втягивалось. Речь идет о знаменитой диверсионной атаке Германии, ставшей единственным достижением её секретной службы и поддержавшей её преувеличенную довоенную репутацию. Это была настоящая война, удары которой наносились по американским гражданам, полагавшим, что они вольны торговать с англичанами, французами или русскими. В первую очередь это была атака на поставки оружия и боеприпасов, на суда любой национальности, груз которых более или менее предназначался для военных целей. Все это стало известно из воспоминаний о своих подвигах руководителя группы немецких диверсантов, флотского капитана Франца Ринтелена фон Клейста.
Американские наблюдатели в Германии рассказывали впоследствии, как немцы со свойственной им безжалостностью реагировали на потопление "Лузитании" и гибель при этом множества людей. "Поделом им, - говорили они об утонувших американцах. - Плыть на пароходе с боеприпасами! Зачем им плыть на пароходе с боеприпасами? Люди, плавающие на кораблях с боеприпасами, должны ожидать, что их взорвут".
Гораздо больше раздражали немцев торговые суда из Америки, не столь быстроходные и не столь знаменитые, как "Лузитания". Этим как-то удавалось ускользать от взора командиров германских субмарин. Перепробовав множество тактических схем поиска противника (к ним относилось и использование данных агентуры о выходе и предполагаемых маршрутах кораблей), опробовав в стрельбе "вдогонку" и "наперехват" все лучшие типы торпед, немцы пришли к выводу, что лучший способ борьбы с многочисленными небольшими судами - не рейдеры, и выработали программу диверсий, руководимых с американского берега Атлантики. При этом они удачно остановили свой выбор на капитане Ринтелене.
Его энергия, умелое руководство, корректные и вкрадчивые манеры несколько смягчали впечатление от грубости таких атташе в Соединенных Штатах, как фон Папен1 и Бой-Эд, дипломатов вроде Думба и их бесчисленных подражателей. Ринтелен вел в Америке "малую войну", - и все же обозлил меньше американцев, чем германские дипломатические Торы и Вотаны, притворявшиеся миротворцами. Диверсия на ринтеленовский манер, на первый взгляд, была действительно "игрой". Мало кто тогда думал, что грядущие войны будут насчитывать полки Ринтеленов и противники станут безжалостно взрывать, жечь и уничтожать друг друга.
Прибыв в Америку, Ринтелен легко завербовал большой штат пылких, остервенело патриотичных и грозных тевтонов. Ринтелен снабжал своих диверсантов свинцовыми трубками, серной кислотой, бертолетовой солью и сахаром. Адская машина в виде сигары вызывала пожар в бункерах судна, груженного боеприпасами, после его выхода в море.
Вначале было совсем нетрудно закладывать эти небольшие трубки в бункеры или трюмы грузовых пароходов, отправляемых в Европу. Вскоре эпидемия пожаров распространилась на атлантических пароходных линиях, как ветряная оспа в детских садах. Пожары приходилось тушить, затапливая трюмы морской водой и портя уцелевшие боеприпасы. В результате на фронт во многих случаях попадали бракованные партии снарядов. Неудивительно, что американские снаряды снискали себе дурную репутацию. Таком образом, германские диверсанты заодно помогали разжигать антагонизм между американцами и их недоверчивыми (вынужденно недоверчивыми - речь шла о прямых военных поставках, и дефекты фактически оплачивались солдатской кровью) покупателями в странах Антанты.
Кроме этих невинных с виду трубок - примитивных зажигательных бомб, рассчитанных на определенный срок действия, - Ринтелен и его агенты пользовались другими адскими машинами, замаскированными под консервные банки, детские игрушки или обыкновенные куски каменного угля. Однако самую страшную бомбу довелось изобрести одному из главных сообщников Ринтелена, лейтенанту Фаю. Бомбу эту можно было приладить к рулю стоящего на якоре судна, после чего поворот руля автоматически вызывал взрыв
При поддержке Ринтелена, Фай в тиши разрабатывал свое адское изобретение. Он построил макет кормы парохода и приделал к ней заправский руль. К рулю он прикрепил детонатор, заканчивавшийся стальным винтом, заостренным в нижнем конце. Винт был соединен с валом руля, и когда вал поворачивался, с ним вместе вращался и винт, постепенно высверливая себе путь в детонатор. В конце концов его острие протыкало взрывной капсюль, происходил взрыв, и руль отрывало я от корабля.
Германский диверсант был ранен на испытаниях своего изобретения, но не оставлял дела, пока не добился четкой работы от модели, а затем приступил к сооружению портативной бомбы. Вскоре после этого, наняв однажды вечером моторную лодку, он пробрался в нью-йоркский порт, где под предлогом аварии двигателя подплыл к рулю одного из крупнейших военных транспортов и приладил свою адскую машину, после чего благополучно улизнул. На той же "неисправной" моторной лодке он повторил эту операцию. Результаты сказались весьма быстро и очень убедительно. Суда вышли в море - и на каждом произошла поразительная, таинственная катастрофа: руль исчезал, а корма оказывалась разрушенной взрывом. Команде одного парохода пришлось бросить его на волю волн, другой пароход успел подать сигнал бедствия, и его отбуксировали в ближайший порт.