Рождение богов - Галина Раздельная

– Мы не бросаем их, – рядом мягким голосом произнесла Хранитель. – Всего лишь прячем. Это мудрое решение, телохранитель.

Бэар не ответил, зная, что Иллария и так видела его думы. Закончив вводить препараты последнему ученику, он отослал бойцов в кузню, приказав готовиться к обратному пути, разбиваться на прежние группы, делить между собой освобождённых пленников.

– Кто-то должен остаться с ними, – заметил он, указывая на мирно спящих раненых. – Добровольно, конечно.

Бэар опасался, думал о возможном провале, последствиях. Его отряд мог погибнуть в любую минуту, и тогда закрытые на невидимую дверь раненые останутся здесь в полной темноте, изнеможённые, обезумевшие. Что они почувствуют, очнувшись? Ужас? Боль? Их воспалённый разум, утративший силы, обманет бедняг, восприняв старый укромный погреб за склеп. Но, коль его отряд и обречён на поражение, Бэар не хотел добавлять страданий и без того намучившимся пленникам. Он найдёт добровольца, оставит тому оружие. Не для сражения. Нет…

Мысли Бэара перебила Иллария. Хранитель молвила:

– Зачем искать добровольца, если он уже здесь.

Лейтенант подумал, что речь о нём, но Хранитель смотрела в другую сторону.

– Он не будет против, правда? – тихо позвала она, обернувшись на тёмный угол.

– Ну же, выходи!

Бэар собирался сказать, что в небольшом погребе никого не нашли, подумав, что Хранитель также слегка помутилась рассудком. Но интересующий её угол, куда он спихнул часть стеллажей, закряхтел, заволновался. Несколько бутылок соскользнули с гнёзд, ударяясь обо что-то мягкое.

– Ах, проклятье! – донеслось оттуда.

Через мгновение на свет выполз потирающий спину толстячок, в котором Бэар сразу признал винодела. Подбежав к старику, он рывком поставил того на ноги, уловив душок.

– Пьян, зараза! В стельку!

– Так ведь страшно, – оправдывался тот.

Бэар отпустил прокисшего винодела, отряхивая старика.

– Что ж ты от нас-то прятался? – уже приветливее спросил лейтенант.

– Не признал, – икнув, ответил он.

Винодел медленно протёр глаза, приглядываясь к стоящей перед ним Хранителем. Видимо, досмотрев, что на той не осталось живого места, у старика отвисла челюсть.

– Ваша милость, примочку, может, – глуповато спросил он, указывая на раны Илларии.

– Прохвост, – не сердясь, ответила она, уклоняясь от спёртого перегара.

– Виноват, виноват.

– Останешься? – спросила она, указывая на раненых. – Не струсишь?

Тот мотнул головой.

– Да куда его… – хотел было протестовать Бэар, но Хранитель его остановила.

Лишь оставив винодела одного, она обратилась к лейтенанту.

– Не сомневайся, и не принимай на вес всё, что видишь. Он смешон и в чём-то жалок, ему страшно, но он не трус. Если настанет время, он сделает, что должен.

Не став спорить с Хранителем, больше к виноделу они не возвращались.

Оцепив группами пленников, отряд телохранителей проделал обратный путь, выходя к месту встречи. Там их уже должна была поджидать другая часть отряда. Увидев парней, у Бэара дрогнуло внутри. В укрытии находилось всего трое телохранителей.

– Где остальные? – быстро спросил он у главного.

– Мертвы, – коротко ответил один из бойцов. – Часть групп нарвались на конвой.

– Пленники?

– Да. Около трёхсот.

– Триста выживших? – не веря, переспросил Бэар.

Телохранитель кивнул.

– Когда мы появились, их уводили из подземелья. Наших расстреляли в упор. Моя группа не успела вмешаться, – телохранитель опустил голову, устало вздохнув, потирая простреленную ногу. Его товарищи, такие же побитые, не отрывали глаз от земли.

– Вас никто не винит, – проговорил Бэар. – Дальше что?

Помолчав, телохранитель заговорил вновь.

– Пока удавалось, мы шли следом. Конвой привёл пленников к десятому Хранилищу. Там сбор.

– Для чего?

– Заберут на корабли.

– Как рабов? – тихо спросил Бэар.

– Как трофеи, – сплюнув, ответил парень.

Лейтенант скривился. Ну уж нет! Три сотни выживших! Эти мрази и так отняли достаточно! Он не отдаст им ещё и их. Выйдя вперёд, Бэар жестом привлёк внимание отряда.

– Двое проведут Хранителей и учеников к барьеру. Остальные, кто согласится, отправятся со мной к десятому Хранилищу. Я не гарантирую вам безопасного отступления. Каждый может отказаться. Поднимайте руки.

Бэар сам немного поднял руку, вглядываясь в лица парней. Он звал их почти что на верную смерть, звал пожертвовать собой ради призрачной надежды освободить пленных товарищей. В этом решении не было ни военной тактики, ни рационализма, лишь слепая месть да возможность искупить вину. Первыми к нему присоединились те трое телохранителей – всё, что осталось от второй части отряда. Постепенно добавились двое, пятеро… Остальные последовали за товарищами. Никто не остался в стороне.

Бэар ощутил озноб гордости, прошедший по коже. Он коротко кивнул телохранителям. Необходимо лишь выбрать охрану для Хранителей и, не теряя времени, спешить! Позабыв в пламенном порыве об последних, он с удивлением взглянул на Хранителей и первых учеников, вышедших вперёд отряда. Старший из них, не говоря ни слова, тихо поднял руку вверх. То же сделали и другие.

– Нет! Исключено! – забыв о рангах, запротестовал Бэар. – Мой долг – спасти вас.

– И ты свой долг выполнил, – спокойно заговорила Иллария. – Дай и нам выполнить свой.

Бэар хотел спорить, цитировать устав, составленный теми же Хранителями, но лейтенант никак не мог вспомнить уместный на этот случай параграф. Решаясь, он смотрел на своих подчинённых, и видел, что те согласны с ними. Так и не найдя, что сказать, молодой лейтенант кивнул.

– Отряду разбиться на группы, – уже привычно скомандовал он. – Выходим.

…

Массивная, увитая сложным механизмом затворов дверь не поддавалась воровскому таланту Марсиуса. Он обследовал и просканировал каждый мельчайший зазор на её гладкой поверхности, и даже не нашёл отверстия для ключа, спрятанного не хуже любого тайника в опостылевших ему Хранилищах.

Он и его шайка возились с преградой в покои Верховного Хранителя уже третий час кряду. Кто-то напрасно долбил стены, натыкаясь на сверхпрочную толщиной в метр сталь, кто-то заходил сверху, снизу, обнаруживая там ту же картину. Покои, как огромный саркофаг, насмехались над Марсиусом, оставляя в дураках. Присев в который раз подле дверей, он тщетно водил поверх них сканером, прослушивал, стучал. Ничего.