Наренгу идет за тобой (СИ) - Медведская Евгения

Исида заметила, что цепь превратилась в атласную ленту.

— Или может быть так?

Теперь лента превратилась в трос, похожий на те, которые используют альпинисты.

— Лента, — выбрала Исида.

Наренгу развел руками.

— На мой взгляд с цепью было лучше, — сказал он.

— Кто бы сомневался в твоем вкусе, — фыркнула она.

— К слову, на твоем месте я бы не переживал из-за вещи, которая не дает тебе пропасть. Меня бы намного больше беспокоил тот знак на груди, который я нанес во время ритуала. Если бы я, конечно, волновался бы за свою свободу и независимость.

Исида хмуро посмотрела на него. Серебряная вилка взлетела в воздух и застыла, распространяя вокруг себя иллюзию. Наренгу из любопытства поддался и поперхнулся чаем от увиденного.

— Не злись, — сказал он, накрывая ее руку своей. — Ты же знаешь меня и все мои темные фантазии.

— Я думала, что тебе нравится причинять боль, а не подчинять.

Наренгу набрал воздуха, как человек, собирающийся сказать что-то сложнообъяснимое.

— Скажи мне, Исида, я разве тебя не предупреждал, что со мной будет сложно? Разве несколько лет не я спускал на тормозах все твои намеки? Разве не я держал между нами дистанцию, хоть ты очень привлекала меня? Мне известны все мои недостатки, мои драконьи тайны, мои мотивы. Я уклонялся как мог, сначала отказываясь от отношений, потом стараясь не проявлять своей сути. Но тебе надо было немного больше. А что произошло дальше? Это ты отняла у меня камень и сделала безумным психом по сравнению со мной прежним. Полбеды, ты еще умудрилась вручить его нашим врагам.

Исида вздохнула, опуская глаза.

— Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой. Я простил все это, но будем честны, я не заставил бы тебя пройти через ритуал так рано. И я не выжигал бы тебя огнем во время наших ласк. Мне не по душе было смотреть как ты бледнеешь и падаешь без сил. Ты же понимаешь, что для меня есть разница между тем, какую боль ты испытываешь и какие у нее последствия?

— Да, — согласилась девушка.

— Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой, — повторил он, — но и не хочу, чтобы винила меня за то, через что тебе пришлось пройти. У нас есть враги, давай лучше подумаем о них.

Исида молча кивнула.

— У драконов много тайн, я храню их как положено. Некоторые выглядят так невинно, что кажется вреда не будет, если поделиться этим с кем-то. Хемлигуэ тоже так думал, когда писал свою книгу. Сейчас он многое переосмыслил.

— Представляю, — сказала Исида.

— Поэтому я буду учить тебя всему очень медленно. Сначала только самым важным вещам, без которых жизнь подвергается риску. Потом у тебя наступит эйфория от силы. Обычно в этот период надо быть максимально осторожными. Многие погибают из-за излишней самоуверенности. Вот когда он пройдет и наступит более зрелое состояние, тогда и начну делиться с тобой страшными тайнами. И это не я такой хитрый, а поколения моих предков, имеющие очень длинную историю. Все продумано и проходит так, как нужно. Каждый элемент важен. Даже эта цепь, тьфу, лента. Даже она — результат чьей-то оборванной в самом начале жизни.

— Но ведь все узнают, что я — дракон, — заметила Исида. — Такое не скрыть же.

Наренгу лишь покачал головой.

— А как они узнают? Ты собираешься при всех обращаться или создавать переходы? Не советую этого делать. Лучше прожить счастливые годы среди друзей, не посвящая их в лишние детали. А потом завести новых, когда эти… ну сама понимаешь, как мир устроен.

Исида помотала головой:

— Десятки лет скрывать, что я дракон?

— Что такое десятки лет? Ты за это время едва ли обучишься нужным вещам. Даже кольца на чешуе не появятся. Что там скрывать-то?

— А тебя тоже кто-то обратил?

Мужчина шокировано посмотрел на нее:

— В смысле как я тебя? — уточнил он. — Ты как могла такое подумать?

— Я просто перестала понимать всю эту странную ситуацию с размножением.

— Я был рожден как все нормальные существа, но у такой пары, как мы с тобой. Все драконы рождаются мальчиками, потом ищут пару, если хотят. Если бы ты не прошла через ритуал, то наши дети были бы магами, может быть чуть посильнее, чем другие. Теперь же ребенок пойдет в меня.

Исида замолчала, обдумывая услышанное.

— То есть дочки у нас не будет, — наконец, сказала она.

Мужчина отрицательно покачал головой.

— А твои родители? Они живы?

Наренгу кивнул.

— И где они?

— Не знаю, — ответил он. — Мы давно не общались. Когда проходит очень много времени, границы между родителями и детьми у драконов размываются, а эти связи становятся несколько неважными.

— Сколько тебе лет Наренгу? — спросила Исида, пытаясь поймать его взгляд.

— Больше, чем тебе, — улыбнулся он. — Но хватит вопросов. Пойдем, попробую показать тебе как не допустить спонтанных скачков.

Они тренировались почти до рассвета, а затем поднялись в одну из верхних пещер. Стена здесь была полностью прозрачной. Вид открывался еще более обширный, чем в том коридоре, который девушка приметила во время путешествия к камню. Исида лежала рядом с Наренгу, пила вино и смотрела как небо постепенно светлеет. Он обнимал ее, сильно прижимая к себе. Говорить не хотелось, не хотелось думать. Всего было достаточно, все было наполнено смыслом и красотой.

Гонец приносящий плохие вести

Пинатири ждал короля и королеву. Новость, которую ему сообщил Людорг была тяжелой и камнем легла на душу. Граф больше не чувствовал себя игроком, теперь ему казалось, что он — всего лишь разменная карта. Все его планы рухнули. В собственной сестре не смог разглядеть чудовище. Исида погибла, но и она лишь вела с ним игру. Когда он узнал, что ее целью было лишь воссоединиться с Наренгу, боль была едва ли большей, чем от известия о ее смерти. Раньше хотелось бросить вызов другим странам и создать новую империю. Теперь его желания были скромнее — не дать Рождевской республике или Крето поглотить его суверенное графство.

Бьёкка втянула его в грандиозный скандал. Сейчас, когда ее тело извлекли, Пинатири почувствовал страх. Если она попытается применить свою магию, если выдаст себя, то весь их род будет скомпрометирован. На хороший брак рассчитывать не стоило, остаться у власти — тоже. Подозрений, что дар корилана передался не только по линии матери было достаточно для того, чтобы никто на свете не захотел иметь дела с Пинатири. Граф до последнего надеялся, что она умерла, желательно в пламени Наренгу или Хемлигуэ, чтобы нельзя было взять никаких материалов на анализы. Он бы списал все ее действия на попытку переворота, похоронил бы и ни с кем не поделился бы тем, кем она была.

Изабель опираясь на руку Женрина вошла в приемную.

— Что вы хотели нам сообщить, граф? — спросил король.

— Моя магическая охрана передала мне тяжелые новости. По всей видимости, Наренгу и Исида погибли во время штурма тюрьмы.

— Нет, — прошептала Изабель, бледнея. — Не говорите такого. С чего вы взяли?

— На месте происшествия обнаружена огромная воронка. Взрыв произошел на втором этаже, но воронка уходит вглубь грунта аж на восемь метров.

— Драконы не погибают от огня, — фыркнула Изабель.

— Мне сообщили, что возможно именно гибель Наренгу привела к выходу пламени из-под контроля, — тихо сказал Пинатири. — Насильственная смерть среди драконов — редкость. Мы не знаем, какие бывают последствия. Очевидцы говорят, что в момент взрыва дракон и ваша дочь находились рядом.

— А тела? — спросил Женрин.

— Какие могут быть тела при такой огненной активности? — покачал головой Пинатири. — Камни оплавились коркой. Можно только представить, какая там была температура.

— Они могли уйти переходом, — возразил король, отказываясь верить в смерть дочери.

— Нет! — разрыдалась Изабель. — Наренгу не способен был пользоваться этой частью своей магии из-за какой-то проделки Исиды. Похоже, она не смогла исправить ситуацию.

— Где второй дракон? Который назвался братом Наренгу? — спросил Женрин. — Мне нужно узнать у него, что он видел.