Однажды в июле - Максим Гарбузов

Я не мог допустить, чтобы подобное повторилось. Разве не в этом заключается моя работа? Поэтому я считаю, что я всё сделал правильно, хотя не проходит и дня, чтобы у меня в груди не поднимался холод от осознания, что по моей вине был убит человек. Но это тоже правильно. Каждый человек должен нести ответственность за свои поступки, разве нет?

Они спустились по ступенькам на широкий проход между рядами камер. Проход был такой ширины, что по нему могли свободно проехать две грузовые машины. Тусклый свет старых ламп с трудом освещал огромное помещение, а его жёлтый свет создавал неприятные призрачные очертания лестницам, толстым решёткам и койкам, стоящим ровными рядами.

– А где сейчас тот электрический стул, который отправили на пенсию? – спросила Адрианна. В тюрьме ей было не по себе. Слишком холодно, слишком темно и мрачно. И даже большое количество людей не могли развеять запустения царившего вокруг. В большие окна стучался дождь и иногда сверкала молния, освещая холодным ярким светом неуютные помещения, делая их ещё более неуютными. Монотонный, дурацкий ветер выл за стенами тюрьмы, выводя Адрианну из себя.

«Наверное, всё дело в запахе, – думала она. – Здесь пахнет сыростью, пылью и впустую растраченными жизнями».

– Я не знаю, где этот стул. Может быть, он сейчас стоит в каком-нибудь музее или его давно разобрали на запчасти. И честно сказать, мне без разницы, где он. Его убрали, и хорошо, вот что я думаю.

Джорджа они нашли лежащим в проходе среди груды одеял, ящиков и старой мебели. Адрианне показалось, что от всей кучи старья шёл явственный запах плесени и мышей. Джорджу расстелили два ярко-красных одеяла, создав своего рода кровать, на которой он лежал с видом вождя индейцев, захваченного в плен конкистадорами.

– Привет, судья! – крикнул Джордж, увидев приближающегося судью и Адрианну. – Небольшое приключение, ничего серьёзного! Можете поверить мне, чувствую себя на все сто.

– Может, помолчишь, Джордж, – оборвал его Блейк, врач местной больницы. – Тебе вредны разговоры.

Очки Блейка влажно блестели, а за их стёклами глаза выглядели встревоженными.

– Слушаюсь, мистер Блейк!

– Насколько всё серьёзно? – спросил судья, подходя к врачу. Для него разговоры Джорджа были не больше, чем шум ветра за окном.

– У Джорджа сломана нога в двух местах и глубокий порез на икре, – ответил Блейк. – Но нога меня беспокоит мало, куда хуже вот это.

Врач наклонился и задрал ярко-синюю рубашку Джорджа почти до шеи, и все увидели тёмно-красное, почти синее пятно размером с большую чашу, которое расползлось по груди и животу радиоведущего. Пятно выглядело так отвратительно, что Адрианна почти сразу отвернулась, но она успела заметить, как сузились глаза отца.

– Всё не так страшно, судья, – беззаботно проговорил Джордж. – Почти не болит. Наверное, ушиб.

– Насколько всё страшно, не тебе решать Джордж, – отозвался судья. – Если мне память не изменяет, у тебя нет медицинского образования. – Он повернулся к Блейку. – Сломаны рёбра?

– Наверняка, но без рентгена я не могу ничего точно сказать. Гематома очень большая, сломанные рёбра могли повредить ткань или проткнуть один из органов. Вот если бы отвезти его в больницу, но у нас всё равно нет достаточно мощного рентгена.

– Самое главное, что у нас нет электричества, чтобы этот рентген запустить, – сказал судья.

Электричество вырубило где-то час назад, и сейчас тюрьма освещалась только за счёт дизельного генератора, работающего в подвале. Адрианна предполагала, что тусклое освещение было связано именно с этим. Какой бы мощный генератор ни стоял в старой тюрьме, он не мог обеспечить достаточным количеством электричества множество лампочек и обогревателей во всех помещениях.

– Тогда всё, что мы можем, это ждать, – сказал Блейк, хотя по голосу было слышно, как ему это не нравится.

– Ничего страшного, – заявил Джордж. – И не из таких передряг выбирались.

– Может, ничего страшного, а может, наоборот, всё очень страшно, – голос Блейка был сух и суров. – Тем не менее вам, Джордж, я советую как можно меньше двигаться, острые края перелома кости могут нанести серьёзные повреждения вашим внутренностям. С вашей же ногой я сейчас разберусь.

В этот момент главная дверь блока распахнулась и на пороге появился помощник шерифа Тетчер. Он был настолько мокрым, что с полей его шляпы и плаща стекали ручейки воды.

– Они приехали, судья, – сказал Джордж, вытягивая шею, чтобы лучше видеть происходящее. – Шериф Мейвезер привёз Билла Соммерса.

– Идите, судья, – добавил Блейк. – Здесь вы ничем не поможете, а там ваша помощь может пригодиться.

Судья бросил последний взгляд на Джорджа, который весело ему подмигнул, и направился к двери. Адрианна, как привидение, следовала за отцом. Проходя мимо Джорджа, она услышала, как репортёр что-то пробормотал.

– Ах, какой репортаж бы получился, – сокрушался Джордж.

– Вам бы лучше думать о своём здоровье, мистер Ирвинг, – посоветовала Джорджу Адрианна. – А не о репортажах.

– Без любимого дела и жизнь не в радость, дитя, – улыбнулся Джордж.

Но Адрианна больше не слышала слов Джорджа, она шла мимо мотков с верёвками и сложенных ровными рядами ящиков. Адрианна не знала, как давно весь этот хлам хранился здесь, насколько она знала, тюрьма не работала больше десяти лет, и за это время успела прилично запустеть. В очень редких случаях в ней содержали заключённых. К примеру, в таких, как с Биллом Соммерсом.

Везде сновали люди, но она увидела, что многие смотрели в сторону ворот, некоторые даже отложили свои дела. Судья прошёл мимо двух мальчишек, которых за руку тащила молодая женщина. Мальчишки сопротивлялись, но женщина даже не смотрела в их сторону, она крепко держала каждого из них, но её голова была повёрнута в сторону дверей. Адрианне показалось, что женщина что-то говорила, кажется, это было: «они вернулись».

С запозданием Адрианна осознала, что тоже знала, кто вернулся. Конвой под руководством шерифа Мейвезера, который должен был доставить Билла Соммерса в Зелёный город. То, что Блейк сказал ей об этом всего минуту назад, она даже не подумала, просто не обратила внимания на его слова.

«Только его здесь не хватало», – успела подумать Адрианна, когда за помощником шерифа, покачиваясь, появился сам шериф. Лицо Клода Мейвезера было белым как грязная простыня, а по левому плечу расползлось огромное пятно крови.

– Что случилось, Клод? – спросил судья, подходя к шерифу.

– Это всё люди Билла, – ответил шериф, он покачнулся, но судья и помощник шерифа поддержали его за руки. – Они напали на нас, когда мы возвращались.

Следом за шерифом вошёл надзиратель форта, с синей формы которого бежала вода. Надзиратель держал в руках винтовку, а следом за ним шёл бледный высокий мужчина в светло-коричневом плаще. Адрианна