S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I - Тимофей Евгеньевич Перваков

Оскар. Возможно, местами содранная кожа говорила о том, что он сумел протиснуться сквозь погнутые прутья. Всё же он никогда не был таким массивным, как его отец, пойдя в мать своей тонкокостной фигурой.

А может, всё это привиделось.

Оскар пришёл в себя, когда крики стихли.

Но они не закончились.

Их сменил другой звук.

Глухой клёкот, влажное чавканье. Твари всё ещё там. Всё ещё пожирали.

В служебном помещении не было света, но даже в темноте Оскар мог разглядеть свой силуэт в отражении разбитого стекла. Глаза воспалённые, губы потрескавшиеся.

Три дня.

Три дня в безумии.

В этом маленьком помещении.

Он приставлял пистолет к виску, проводил пальцем по спусковому крючку.

Но не доводил до конца.

Почему он позволил себе выжить, Оскар не сумел ответить бы и сейчас. Вероятно, он сделал это просто по привычке.

Оскар не знал, сколько времени просидел, уставившись в одну точку. Может, минуты, а может, часы. Мысли вязли, время тянулось бесконечно, пока что-то не вырвало его из оцепенения.

Рука.

Сильная, твёрдая, сжимающая плечо.

Он вздрогнул и резко поднял взгляд. Перед ним, склонившись в полутьме, стоял Горгон. Вторая его ладонь также крепко сжимала плечо Марка.

— Везучие вы мои, братья-солдаты! — прошептал старожил, улыбаясь в полной тишине.

Голос был глухим, но в нём звучало что-то тёплое, живое, несмотря на холодную, смертельную опасность, всё ещё окружающую их.

— Не робей, с вашим везением можно было бы и прогулочным шагом по Стиксу идти! Незачем было и по тоннелям плестись! — После чего тихо рассмеялся.

Прежде чем Оскар или Марк успели хоть что-то сказать, Горгон рывком прижал их к себе, сдавив до хруста в медвежьих объятиях. Его руки, грубые и сильные, хлопнули обоих по спинам, будто прогоняя оцепенение.

А затем, уже без шутливого тона, прошептал:

— Добре, сынки... гарно зробили.

Глава 35

Ina ḫuštim ḫarrānūtu epēšuKaššāpu ūmīnu ḫarrānūtu šumšu

На десятом поприще стал выход близок,Но, как десять поприщ, поприще это.

Эпос о Гильгамеше — Таблица IX

Из-за плеча старожила выглянул грызун и тут же перебежал по руке к Оскару, начав тереться мордочкой о его лицо, отчего парень явно стал успокаиваться.

Сидеть в яме диаметром едва ли в полтора метра предстояло ещё довольно неопределённое время, поэтому все, как смогли, уселись, откинувшись на неровные стены. Много говорить не стали. Горгон вкратце объяснил план дальнейших действий, но приступать к нему, пока снаружи шарятся мутанты, было нельзя, поэтому было решено устроить привал прямо там. Организовали быстрый перекус, после чего каждый занялся своим делом: Оскар играл со своим питомцем, учил грызуна командам, Горгон делал пометки на видимой ему одному карте, а Марк, отряхивая с лица уже подсохшую плёнку биогеля, прислушивался к звукам наверху. Отдалённое, негромкое урчание и хлюпающее топанье — заражённые перебирались по остаткам свинарника, рыская в поисках добычи.

Он нахмурился, глядя в темноту, и, едва отдышавшись, активировал интерфейс нейросети.

— Эйка, — прошептал он, — что это было? Что ты думаешь о... нём?

Ответ ИИ пришёл через долю секунды, ровным, но почти сочувствующим голосом:

— Зафиксированное вами существо относится к категории Элитников высшего порядка. Предположительно — Колосс, класс A+. Рост — порядка 8 метров в холке, вес — от 13 до 15 тонн с учётом кератиновых пластин.

— Судя по изношенности биоброни и характеру многослойной травматической реконструкции, особь — ветеран боевых столкновений, проживший в Стиксе не менее шестидесяти трёх циклов тканевой регенерации. Это эквивалентно приблизительно 15—20 человеческим годам, — отозвалась Эйка с тем же спокойствием, будто сообщала температуру воздуха.

Марк нахмурился:

— Откуда ты это знаешь?

— У заражённых высшего порядка наблюдается фазовая смена структуры биоброни каждые 3–5 месяцев, в зависимости от уровня мутагенной активности, питания и степени повреждений. При этом происходит частичное отшелушивание внешнего панциря и наращивание новых сегментов поверх старых — своего рода мутагенез — кератиновый аналог годичных колец у деревьев. Эйка продолжала:

— При анализе захваченного сегмента биоброни я смогла определить:

Количество композитных слоёв, где каждый слой отражает очередной цикл адаптации организма к повреждениям.

Градиент минерализации: старые слои обладают пониженной плотностью и высоким содержанием органических остатков, в то время как свежие — более плотные, с выраженными зонами кальцита и фосфата.

Микротрещины и очаги реминерализации указывают на прежние повреждения и регенеративные процессы. Броня ветеранов демонстрирует так называемый «каркас усталостной перестройки» — аналог костной мозоли у человека, но с куда более агрессивной морфогенезной активностью.

Наконец, наличие инородных включений, таких как фрагменты арматуры, обломки асфальта или даже органика жертв, указывает на длительное пребывание особи в агрессивной среде и множественные боевые эпизоды.

— Иными словами, — подвела нейро-компаньонка, — каждый миллиметр брони — это архив его жизни. А в случае с этим Колоссом архив был, мягко говоря, обширен.

Марк на мгновение замолчал, пытаясь осмыслить услышанное, и затем спросил:

— Эйка… а какие вообще бывают типы высших заражённых? Ты можешь объяснить их классификацию?

— Разумеется, — отозвалась нейросеть. — Высшие заражённые подразделяются по морфофизиологическим признакам на два доминирующих эволюционных направления: «Колосс» и «Гончая».

— Колоссы — это массивные особи, преимущественно бипедальные или обладающие ярко выраженной передне-задней диспропорцией с доминирующим передним поясом конечностей. Их передние конечности — основное орудие воздействия с окружающей средой: гипертрофированные, с гиперплазией мышечных волокон и крайне развитым плечевым поясом, они служат как для передвижения, так и для захвата, разрыва, пробития и манипуляций с объектами. По сути, эти конечности — биомеханические гидравлические прессы, обладающие невероятной силой и захватом.

Задние конечности у Колоссов укорочены, но обладают специализированной структурой сухожилий и костных сочленений, позволяющей им мгновенно сорваться с места и совершить сокрушительный стартовый прыжок. Однако они уступают второму типу в манёвренности: узкий радиус поворота, инерционность и сложность координации делают их менее эффективными в тесных пространствах. Центр тяжести у них смещён вперёд, ближе к грудной клетке, что дополнительно усиливает их «таранную»