Безумья темный страх - Алекс Елин

не куда выше… Пишут, что ты садист, применяешь исключительно насильственные методы воздействия и убеждения, что уже нескольких сослуживцев отправил в госпиталь, - «гном» тяжело вздохнул. - Я не против. Я знаю, за что ты их бьешь, и знаю, что тут иначе никак. Но ты бы как-то хоть через раз им морды бил что ли?

- Господин полковник, дальше Миранды меня уже некуда отправлять. Понижать в звании? А кто тогда будет защищать этот город? Да и как приказ дойдет – связи с «большой землей» нет. А пьянство и тунеядство я не терплю.

- Будь все же аккуратнее. Устроят тебе темную недовольные, как бы не угробили, - попросил «гном».

- Буду, не переживайте, - отмахнулся Дримс.

- Опять-таки, техники - парни хорошие, но что с пьяни в голову не взбредет им? Ты же в воздух вертушку из их рук поднимаешь. Будь поаккуратнее, - еще раз повторил командир.

- Буду, господин полковник, - пообещал Ривс, поднимаясь из-за стола.

Под навесом, где стоял полуразобранный борт 33, Ривс нашел Рыжика и Бена. Оба задумчиво созерцали вертолет, поочередно лениво прикладываясь к бутылке. Бутылка немедленно была выбита из руки Бена ударом ноги.

- Ну, зачем посуду бить-то? – осведомился Бен. Он еще прибывал в относительно трезвом виде, поэтому мог говорить связно.

- Скажи спасибо, что не о твою голову, - не остался в долгу капитан. - Чего смотрите? Починить не желаете? Нет?

- Не… не… этот безнадежный, - заявил Рыжик. Бен кивнул.

- А если я починю? Что тогда?

- Так и хорошо, - обрадовался Бен. – Только это бесполезно. Не выйдет. Не тратьте время.

- Бен, Рыжик, если почините все вертушки, если они все будут летать и будут в строю, то клянусь Венерой, матерью моей названной, и Кромом, нашим верховным богом, вас переведут в Нерейду. Чего бы мне это не стоило, - пообещал капитан.

- Да не возможно их починить, - махнул рукой Бен. – Чего понапрасну надеяться? Потом еще больше разочарования.

- Бен, кершийца озабоченного тебе в жопу, ты бы хоть попробовал! – рявкнул Ривс. – Ты же ничего не делаешь, только пьешь беспробудно. У тебя же семья, о ней-то хоть подумай. Что им тут мучиться, когда есть шанс переехать в другой город, где и жизнь получше, и образование дети могут получить хорошее, где есть институты, где куда безопаснее.

- Не, это ж невозможно. Чего думать о том, что не случится? – упрямо отмахнулся техник.

- Вот ты попробуй, а потом уже говори, - настаивал Ривс. – Дай им шанс зажить другой жизнью, о которой они мечтают. Они же не о прозябании тут мечтали? Дай им возможность гордиться отцом, который вырвал их из мерзкого маленького городишки. Подумай о них!

- Так я ж токма о них и думаю! - обозлился Бен.

- Если бы ты о них думал, не бухал бы по-черному, а дал бы им шанс выжить, - зло ответил капитан; перевел взгляд на второго техника. - Ты, Рыжик, тоже подумай. Ведь в Нерейде и госпитали лучше, и социальные службы. Твоей матери смогли бы помочь, сделали бы операцию на сердце, в конце концов. И там погода куда лучше местной, ей было бы легче, приступы бы стали реже. Сестре твоей тоже там было бы лучше, она же астматик, как она тут еще жива, не понимаю. Ребята, это ваш единственный шанс убраться из Миранды: починить эти долбанные вертолеты! Это шанс для ваших семей.

После этих слов Дримс ушел гонять пилотов.

Вечером он созерцал картину пьяных техников. Так они еще не напивались никогда: заснули прямо под навесом около вертолета, причем в луже. Хорошо не физиономиями вниз, а то захлебнулись бы. Попытки воззвать к их совести потерпели полный крах. Или это они так напились от осознания того, на что они обрекают своих близких? И не имеют сил завязать с пьянством и обеспечить тем достойную жизнь?

Как бы там ни было, но Дримс понял: метод пряника тут тоже не проходит. Метод кнута ранее так же не прокатил… Или это кнут был слишком мягким? Они видели вертушки над островом и понимали, что их все же спасут, пусть подсознательно, но понимали. Надо придумать еще что-то. Только что?

6

Рик Увинсон валялся на диване в своем кабинете. Делать ничего не хотелось. В голове мешались мысли о Мэри и Конни. Все перепуталось и замоталось в какой-то неимоверный клубок, и уже казалось невозможным понять, кто же притягивал к себе мысли бравого полковника Увинсона: белокурая или рыжая сестра. Он грустно уставился в потолок, пошарил рукой по полу и наткнулся на бутылку вина, которую искал. Глотнул из горла. Думать не хотелось. Делать ничего не хотелось еще больше, даже напиваться особо не хотелось, тем более в гордом одиночестве – Стюарт отбывал повинность на обеде у родителей своей драгоценной женушки.

- О! Пьете, полковник? И в одиночестве? – на пороге возникла Мэри. И как она сюда попала-то?

- Нет, в компании, - буркнул Рик.

Мэри ввергала его в полнейший ступор своим образом жизни, мыслями, поведением, необычностью и полной противоречивостью натуры: сумасшедшая рыжая бестия, и необыкновенная нежная мечтательная фея с горящими, правда, глазами. Тем временем бестия повернулась, демонстративно поискала компанию в кабинете, не нашла, прошагала своими тяжелыми армейскими ботинками к полковнику, уселась прямо на кофейный столик, стоящий рядом с диваном, отобрала у него бутылку, хлебнула и заявила:

- Видимо, компания меняется по мере замены бутылок?

- Что-то вроде того. Составите мне компанию, госпожа Лаввальер?

- Только если у вас есть ром, полковник Увинсон, с другими компаньонами я не провожу мое свободное время.

- Сейчас раздобуду, - Рик лениво поднялся с дивана, добрался до небольшого бара, затесавшегося среди массивных книжных шкафов, порылся в его недрах и достал бутылку карамельного рома. – Лимонад надо принести, сейчас крикну кого-нибудь.

- Лежи, ты на ногах не твердо стоишь, - Мэри высунулась в коридор и заорала так, что стены дома ходуном заходили. – Питер! Питер! Ты где?!

Дворецкий взлетел на второй этаж со скоростью пули, наверное, решил, что хозяин напился и убивает чрезмерно самоуверенную гостью. Когда он понял, что хозяин никого не убивает, недоумение и недовольство начали бороться на его умном черном лице