Боль - Ольга Богуславская

Крик судьи попытались остановить родители подростков. Их вывели из зала! Беспристрастие допросов Смирнова и Тивикова лучше всего характеризуется простой деталью: они на допросе заплакали.

Судью нимало не смутило, что на предварительном следствии не проводилась экспертиза пуль и гильз. С одной стороны, это не лишено резона: гильзы Боднарчук на месте происшествия собрал, и, значит, следствию были предоставлены совсем другие гильзы. О пулях и речи нет.

Ведь явно Боднарчук стрелял в Сережу почти в упор. Качественная экспертиза может дать — кто знает! — категорический вывод. Кому же нужна такая экспертиза?

Сколько же выстрелов сделал Боднарчук? Сколько-сколько… Судье это совсем не интересно. Одним больше, одним меньше — стрелял-то случайно. А то, что он показывает, будто первый выстрел произвел не в той комнате, где спали ребята, — конечно, правда. Собственно, с чего вдруг суд должен доверять показаниям многочисленных свидетелей о том, что в комнате, где произошло убийство, в потолке был след от выстрела? Ну и что, что это записано в протоколе осмотра места происшествия? Один Боднарчук говорит правду. Он же полковник милиции. Остальные нагло врут.

И заметьте, как удачно получилось: домик, где Боднарчук застрелил Сережу Карташева, снесли. Теперь на этом месте стоит красивый коттедж. Нет домика — нет и предмета для беседы.

Но самое циничное пренебрежение к закону председатель Ногинского городского суда продемонстрировала тогда, когда, не прерывая заседания, не объявляя перерыва, она дважды покинула зал суда во время допросов важнейших свидетелей — Ивана Тивикова и Любови Григорьевны Рыжовой. Ушла по своим делам. Ненадолго. По закону такое нарушение является безусловным обстоятельством для отмены приговора. Это азбучная истина. Это знает всякий судья. Тем более — председатель суда. Закон нарушается с удалью и отвагой хозяев жизни.

Стоит ли перечислять, сколько было направлено и отклонено ходатайств Сережиной мамы? Стоит ли возмущаться, что Ваня Тивиков и Володя Смирнов не признаны потерпевшими? Стоит ли поражаться, что не определен статус гражданина Яковлева, который вместе с Боднарчуком подошел к домику, слышал выстрелы, дождался, пока он вылезет в окно, и потом давал совершенно чистосердечные показания о том, что в тот день впервые увидел Боднарчука, когда рано поутру, часов в десять, спешил за хлебом. Яковлев в суд явился пьяным. Но на него Бурыкина голос возвысить не решилась.

В заседании суда объявлен перерыв. Судья и безмолвный помощник прокурора ушли в отпуск.

Помните, мы боялись, когда с прилавков исчезли детские колготки и мыло, появились талоны на хлеб и масло. Какие это были пустяки! Мы просто не знали, как были счастливы. Мы продолжали верить в тех, кому положено нас защищать.

Произошло самое страшное. Мы стали бояться милиции больше бандитов. С бандитами хоть все ясно — они бандиты. А с этими, оборотнями в погонах, бороться бесполезно. Они же, в отличие от нас, грамотные. Знают, какие бумажки должны исчезнуть, а какие — появиться. Знают, какую дверь надо открыть ногой. Их защищает могучее ведомство. Наши беды — никакие не внутренние дела. Внутренние дела — это ИХ беды. Такая метаморфоза с милицией не могла произойти за год-другой. Значит, и раньше что-то было такое, о чем мы не знали или не хотели знать. Теперь знаем: милиция смертельно опасна. Не знаем только, как спастись.

Смерть на обочине

Это случилось в ночь на 29 июня 1996 года неподалеку от города Калязина. А могло случиться в другом месте в какое угодно время.

Итак, в полночь ехал на своей "Таврии" Николай Михайлович Гурский. Настроение у Николая Михайловича было очень хорошее, потому что ехал он со своей женой и женой родного брата на дачу. А в это же время им навстречу следовал автомобиль "жигули" девятой модели, за рулем которого находился молодой и веселый Игорь Валерьевич Мальков. В отличие от совершенно трезвого Гурского, Мальков был пьян. Навеселе были и его компаньоны Эдуард Викторович Виноградов и молодые барышни Э. Опалинская и Е. Карпова. Приблизившись к перекрестку с малой дорогой на деревню Иванков, Мальков выехал на встречную полосу прямо перед машиной Гурского. Позабыв включить указатель поворота, он начал поворачивать налево. При этом он не переключился с дальнего света и ослепил Гурского. В результате "жигули" столкнулись с "Таврией". Успевший вывернуть руль Гурский вылетел на своей "Таврии" в кювет.

На языке ГАИ удар называется фронтально-боковым.

На языке обыкновенном человеческом все это можно было определить единственным словом "повезло", потому что и в той, и в другой машине все остались живы. Нельзя, однако, сказать — здоровы. Гурский ударился головой, кроме того, сильно расшиб ноги. Жена брата получила сотрясение мозга. А жена Гурского, Наталья Аркадьевна, отделалась царапиной, потому что сидела на заднем сиденье.

Выбравшись на шоссе, пассажиры "Таврии" ожидали чего угодно перебранки, спора, а может, и смущения… Водитель "жигулей" был виноват и знал это. Однако пьяные Мальков и Виноградов, видно, раз и навсегда усвоили в детстве, что лучший способ защиты — нападение. И Виноградов налетел на Гурского. Виноградову не терпелось выяснить, кто водитель. Уяснив, что за рулем был Николай, Виноградов спросил: что будем делать? Николай ответил, что будет ждать приезда милиции.

Однако Виноградов ждать никого не собирался. С какой же это стати он должен терпеть выкрики Натальи Гурской, что машина ей очень дорога и они, те, кто был в "жигулях", за все будут платить. И Виноградов ударил Наталью Гурскую по щеке.

Николай отвел жену в сторону. Но Виноградов уже почувствовал, что он сильней. Он схватил Гурского на джинсовую куртку и дважды ударил по лицу. Гурский от второго удара увернулся, он пришелся как бы по касательной, однако это ещё больше разъярило Виноградова. Он ударил Гурского ногой в пах. Гурский упал на обочину. Виноградов стал бить упавшего ногами. Бил по голове, по шее, по рукам, которыми Гурский старался закрыть голову. Опалинская и Карпова вроде как смотрели кино — они не сделали никакой, даже вялой попытки остановить Виноградова.

Между тем подошел Мальков — до этого он был занят осмотром своей разбитой машины. Мальков тоже стал бить лежащего Гурского ногами, стараясь попасть по ребрам. Тем временем Наталья и Галина Гурские подошли к барышням из "жигулей" и стали просить их как можно скорей вмешаться в происходящее.

Это, очевидно, показалось Малькову из ряда вон выходящим безобразием. Только женщин ещё не хватало в их мужском "разговоре"! Он подошел к Наталье Гурской и неожиданно ударил её кулаком в висок.

Наталья упала.

Галина Гурская начала кричать — он ударил и её.

Потом, не обращая внимания на то, что Наталья лежит не двигаясь, он вернулся к месту, где лежал Николай Гурский.

Мальков и Виноградов избивали Гурского не менее получаса.

Они продолжали его бить и после того, как приехала милиция. В присутствии работников милиции они били его и по лицу, и по телу, ногами и руками. Они озверели. Уже за полночь, уже после того, как их предупредили, что наденут наручники, они наконец остановились. Однако только после того, как Виноградов подбежал к лежащей Наталье Гурской, ударил её ногой в пах и прокричал: "Вставай, чего разлеглась, сука!"

Но Наталья Гурская не встала.

Она умерла.

Люди, которым можно все, появились не сегодня. Они всегда были, есть и будут. Но совсем не всегда им создаются в обществе условия наибольшего благоприятствования. Когда условий этих нет, у простых смертных нет и ощущения полной беззащитности, отравляющего жизнь. Уровень отпора ощущается в обществе с теми же десятыми долями градуса, как температура тела. Когда за действием неукоснительно следует противодействие, иначе ведут себя все.

Попробуем представить, как чувствуют себя в этой жизни Мальков и Виноградов.

Игорь Валерьевич Мальков уроженец и житель города Калязина. Ему 34 года. Он директор ТОО "Астра", владелец нескольких торговых точек в Калязине и Кашине. Калязин — город маленький. Стало быть, и человек он в городе не последний. Судим.

Эдуард Викторович Виноградов тоже проживает в Калязине. Ему 28 лет, и работает он тоже в "Астре", экспедитором. Дважды судим. И Мальков, и Виноградов были осуждены к лишению свободы с отсрочкой приговора. Дело было несколько лет назад. Понятно, что у директора и экспедитора ТОО "Астра" от общения с правоохранительными органами осталось легкое чувство превосходства.

Полагаю, что чувство это окрепло, когда следователь Калязинского РОВД В.М. Давыдов дал понять Николаю Гурскому, что не он тут главный.

У Гурского и прежде никогда не было ощущения превосходства. Он с детства заикается, а таким людям все победы достаются в десять раз дороже, чем прочим. Этим он не избалован. И росту не богатырского, и нрава спокойного. Гурский работает программистом в "Межтрасбанке", а жена была ведущим инженером-программистом в Центральном банке. Николаю скоро пятьдесят, а жене было сорок два. Единственному сыну 15 лет.