Найди меня, любимый - Лори Макбейн

Раймонд снова сел в кресло и откинулся на спинку.

— Уайтлоу скоро отплывает, не так ли? Он собирается вернуться на остров и забрать журнал. Как мы должны действовать? Теперь нам нечего надеяться на то, что нас не разоблачат, — медленно проговорил разноглазый. Взгляд его был устремлен в окно, туда, где прохаживалась королевская стража. Ему вдруг показалось, что эти люди вот-вот постучатся к нему в дверь. — Нам надо бежать. Проклятие, быть может, за домом уже следят. Вы испытывали судьбу, решившись прийти ко мне в дом.

— Валентин отплывает на рассвете. Но вам не о чем беспокоиться. По крайней мере пока не о чем.

— Не беспокоиться? Как мило с вашей стороны. Удивительно, как это вы вообще посчитали нужным заглянуть ко мне и предупредить. Впрочем, на это не нужно много смелости. Клеймо на мне, а вы — чистенький. До тех пор, — с жестокой улыбкой добавил сэр Раймонд, — пока меня не начнут пытать. Тогда ваше имя сорвется с моих губ, не сомневайтесь.

— Я сказал, что успел позаботиться обо всем.

— Вы? — недоверчиво переспросил Уолчемпс. — И что же вы успели сделать? Помолиться за нас?

— Нет, — тихо ответил гость. — Я послал весточку дону Педро де Вилласандро.

— Мой Бог! Что вы сделали?

— Этой ночью я написал письмо испанскому послу, не упоминая, конечно, имен, и попросил его передать письмо дону Педро.

Сэр Раймонд смотрел на гостя так, будто перед ним сидел безумец.

— Да мне нет никакого дела до дона Педро, пусть катится ко всем чертям. Я уверен, что он испытывает к нам не более теплые чувства. Какого черта искать с ним связи? Его и в Англии-то нет, насколько мне известно. Чего мы добьемся, если он будет знать о нашем несчастье? Да я скорее решусь бежать на рыбацкой лодчонке, провонявшей рыбой, чем на его корабле. Конечно, дон Педро рано или поздно прибудет на ваш зов. Может, он успеет собрать куски моего четвертованного тела. Подозреваю, что голову с кола на Лондонском мосту снять будет тяжеловато, но он попытается, я знаю, и скорее всего преуспеет. На худой конец, меня ждут достойные похороны на континенте, но душе моей это будет уже безразлично. Так что, если таким образом вы пытаетесь избежать плахи, увольте, я поищу другой путь.

— У вас странная память, мой друг. Смею напомнить, что, когда был потоплен корабль капитана Кристиана, мы с вами находились на борту судна дона Педро. Он знает, где находится остров. Если письмо дойдет вовремя, он окажется там раньше Валентина Уайтлоу и сумеет перехватить его корабль. Я, конечно, не верю, что дон Педро кинется на помощь нам, но я знаю другое: Валентин Уайтлоу — его давний враг, и из желания отомстить дон Педро пойдет на что угодно. Испанец с радостью потопит Уайтлоу, как раньше потопил судно другого англичанина — Джеффри Кристиана. Дон Педро умеет расставлять ловушки для своих врагов. Он отправится на тот остров. Он не сможет избежать искушения. Не захочет он и упустить возможности нанести врагу упреждающий удар.

— Что, если он проиграет? — спросил сэр Раймонд.

— Мы должны молиться, чтобы он не проиграл.

— С вас, может, довольно молитвы, что же касается меня — я едва ли смогу уповать на Господа, чтобы жить спокойно.

— Ничего другого нам не остается. Я англичанин. Я никогда не смогу жить на континенте. Никогда я еще не был так счастлив, как сейчас. И если бы я решился бежать из страха, что дон Педро потерпит поражение, как я смогу объяснить свое отсутствие в случае его победы? Вернется Уайтлоу или нет, жизнь моя все равно будет сломана. Мне ничего не остается, кроме как покориться судьбе. Сейчас от меня уже ничего не зависит. Мне надо было действовать, чтобы защитить нас всех. Я сожалею о том, что может произойти в результате моих действий, но выбора у меня не было.

— На континенте вы были бы живы. Но я вижу, вам нравится роль мученика. Я, напротив, собираюсь бежать.

— О Раймонд, я вовсе не похож на мученика. Мне не хочется умирать. Так что давайте вместе молиться за то, чтобы дон Педро не проиграл. Потому что спасти нас сейчас может только он. Он один знает, где находится остров. Мое письмо уже плывет в Мадрид. Так что дон Педро отправится в Вест-Индию на этой неделе.

Сэр Раймонд Уолчемпс улыбнулся:

— А я тем временем сведу счеты с Лили Кристиан. Она мне испортила все. Сейчас, когда жизнь кажется мне такой прекрасной… Она заплатит мне за все. Она умрет еще до того, как я покину страну.

— Не думаю, что вам стоит переживать из-за Лили Кристиан. Она вне вашей досягаемости. Она отплывает с Валентином Уайтлоу на его корабле.

Сэр Раймонд долго молча смотрел на собеседника. А после расхохотался недобрым смехом.

Глава 25

Духи гор, лесов и вод,

Все в хоровод!

Утихло море.

В легкой пляске, с плеском рук

Сомкните круг.

С борта «Мадригала» остров казался тихим и уютным мирком, купающимся в ласковых лучах солнца. Белые пушистые облачка плыли над холмами, поросшими пальмами. На первый взгляд мало, что изменилось здесь. Желтая полоска песка у залива не хранила ничьих следов — только волны набегали на берег и откатывались обратно в море.

На скалистом мысу по-прежнему росла одинокая пальма. Сколько часов провела Лили под этим деревом, выглядывая, не появится ли на горизонте белый флаг с крестом святого Георгия! Лили перевела взгляд на мачты. Над головой ветерок трепал флаг — красный крест на белом поле. Корабль приближался к острову — теплому острову, бывшему ей домом, ву, где она узнала столько счастья и столько горя.

— О, где ты был, мой старый друг,Семь долгих-долгих лет?— Я вновь с тобой, моя любовь,И помню твой обет. 

— Молчи о клятвах прежних лет,Мой старый, старый друг.Пускай о клятвах прежних летНе знает мой супруг.

Лили прислушалась к доносящемуся откуда-то сверху приятному мелодичному голосу. Прикрыв от солнца глаза, она старалась отыскать взглядом певца. Вот он. Лезет на фок-мачту и напевает:

— Богаче нашей стороныЗаморская земля.Себе там в жены мог бы взятьЯ дочку короля.

— Ты взял бы дочку короля!Зачем спешил ко мне?Ты взял бы дочку короляВ заморской стороне. 

— О, лживы клятвы нежных дев,Хоть вид их сердцу мил.Я не спешил бы в край родной,Когда бы не любил.

При крике впередсмотрящего «Земля!» все пришло в движение. По палубе туда-сюда забегали матросы. Они готовились спустить паруса и бросить якорь.

— Семь кораблей есть у меня,Восьмой приплыл к земле,Отборных тридцать моряковСо мной на корабле. 

— Навались, ребята!— Дружно, взяли!— Стой! Стоп! 

Корабль их ждал у берегов,Безмолвный и пустой.Был поднят парус из тафтыНа мачте золотой. 

Но только выплыли они,Качаясь, на простор,Сверкнул зловещим огонькомЕго угрюмый взор. 

Не гнулись мачты корабля.Качаясь на волнах,И вольный ветер не шумелВ раскрытых парусах.

Лили смотрела на берег. Вон там. Около того дерева — могилы матери и Бэзила.