Печать мастера. Том 2 - Тайга Ри

* * *

Спальня Главы

— Разряд!!! Ещё!!!

— Дышит… он — дышит… господин дышит, глава дышит… хвала Богам… хвала всем Богам… значит, мы тоже будем дышать… — почти плакал лекарь от облегчения. — Кризис миновал… теперь только поддерживать плетениями. Господин очнется,как уже было не раз… кризис миновал, миновал…к утру он очнется… — повторял лекарь почти бессвязно, и обессилено осел вдоль кровати, уронив руки на постель, испачканную алыми пятнами.

Дейер шумно выдохнул. Раз. Два. Отер пот со лба подрагивающей рукой, и покосился на погасшее родовое кольцо, которое только что светилось ярче всех звезд южного небосклона.

* * *

Поместье рода Фу

Лаборатория

Эло подняла голову, и вытащила палец изо рта.

И — охнула.

Протяжно… От удивления, удовольствия и… радости.

Волна силы — слабая, но привычная пронеслась по дому снизу вверх, как бывало всегда, когда алтарь получат жертв и Сила текла потоком.

Но Алтарь пуст — Ней в пустыне…

Слабый, очень слабый отклик. Но если до этого сила шла из Алтаря — теперь — вернулась обратно.

Кончики пальцев покалывало — остаточные ощущения не врут.

Значит, Ней каким-то образом поделился силой с алтарем, а это мог только тот, кто носит печать…Глава…Отдал излишек силы… Такого не было давно, очень давно… Даже Ивиар делал такое единожды…Но… это значит — у Нея все хорошо…

Эло достала белоснежный платок, и сделала временную повязку на палец.

У Нея всё хорошо. Все хорошо. А значит, теперь хорошо и у нее тоже.

* * *

Мастерская

После вспышки стало легче. Он смог дышать, и даже слушать… как дышит, забившись в угол тот, кто так боится его…

Слышать и не хотеть убить.

Но плетения не исчезли.

Даже с закрытыми глазами, он видел переплетения линий, окружавших его

Каждый предмет обладал формой и светился красным

Едва заметно — если не было сил.

И полыхал ярко, как силовые линии — или его кольцо на пальце и печать…

Он…видел. Ви-дел.

Видел мир иначе.

И это был странный мир

Красивый…

Коста любовался, притихнув от пустоты.

Внутри не было ярости, гнева, ничего… как будто все ушло разом…

Коста благодарно погладил печать и, наконец, отпустил камень, который продолжал крепко прижимать к себе одной рукой, и…замер…

Совершенно очарованный тем, что увидел.

Тем, что мог видеть.

Тем, что мог наблюдать.

Прямо в центре глыбы, очерченное алыми нитями покоилось нечто невероятно красивое, переливаясь всеми цветами мира, сияя серебристой взвесью искр… «чудо»…

Зверь внутри одобрительно заворчал.

«Красивое. Рисовать».

Коста потратил ещё мгновение, а потом на ощупь начал шарить вокруг… пачка исписанных пергаментов слетела со стола… кисти откатились к стене… тушь… ему нужна тушь… только бы тушница была закрыта и не разлилась…

Тушь он нашел через пару мгновений, и быстро вернулся к камню, усевшись напротив.

Но «чудо» — не исчезло. «Чудо» продолжало сиять внутри и напоминало картинки в альбомах Главы Нейера… очень похожее на какой-то артефакт, но изящнее чем всё, что он видел за свою жизнь…очерченное красным.

«Красивое»

«Рисовать»

«Рисовать. Красивое».

Мы — любим рисовать. Нам — нравится рисовать. Потому что это — красиво.

Коста выдохнул, и боясь хоть на мгновение отвести взгляд от «чуда», перевернул пергамент исписанной стороной вниз, открыл тушницу, обмакнул кисть и они… началирисовать.

***

Земли клана Арр

Октагон

Остров памяти

Четвертый ярус, ледяной зал

Поздняя ночь

«Холодно. Холодно. Холодно. Самое проклятое богами место на всех островах разом. Нужно закончить побыстрее» — подумал помощник, но не произнес вслух.

Отвлекать Старшего Мастера? Он ещё не сошел с ума.

Слуги яруса носили жилеты из овчины, теплые сапоги и шерстяные подстежки, ему — не выдали ничего, если он завтра начнет чихать…

— Номер секции? — Недовольно протянул Мастер, уткнувшись в свитки.

Помощник тихо шмыгнул носом и потер заиндевевшую табличку у ближайшего чана — «объект сто восемьдесят семь».

— Восемнадцатая секция, Мастер. Нам нужна тридцатая, — помощник уже сделал пару шагов, как заметил, что Старший не следует за ним. Остановился у соседнего чана. Сто восемьдесят шестой или сто восемьдесят восьмой объект? Он постоянно путал порядок нумерации.

В куске льда застыл крупный мужчина средних зим с распахнутым ртом. Значительно выше и шире. Помощник передернул щуплыми плечами. Объект, как объект, тут таких сотни. Что в нем нашел Мастер?

— Двоедушный, — довольно постановил Старший ученый, изучив обледеневшую табличку. — Я не ошибся. Помещен в ледяной стазис триста зим назад. Клан Хэсау.

Помощник выдохнул облачко пара и поежился.

Ну и что, что двоедушный. Все равно им ни одного для производства накопителей так и не выдали. Хотя могли бы…

— Двоедушные, — вздохнул Мастер с отчетливой ностальгической тоской. — Наш неудачный эксперимент, провалившийся. Им не хватило совсем чуть-чуть, чтобы стать одаренными, но кровь тварей сильнее крови обитателей Лирнейских гор… Поэтому проект свернули, но генетические изменения всегда необратимы…

— Он мог бы быть, как Феникс или Да-архан? — Помощник оживился, и с новым интересом посмотрел на ледяной куб.

— Мог бы, если бы родился в нужном роду… но клану Хэсау просто не повезло…

— А почему господа не присвоили силу… себе? Клану Арр? — осторожно ступил на хрупкий лед Помощник — тема под запретом.

— Потому что результаты были непредсказуемыми, мы сами не знали, что выйдет, но кланы требовали решение… И потому что Арры управляют подопытными, но не становятся ими, — назидательно произнес Старший. — А, когда было ясно, что эксперимент удался — совет наложил право вето на эту часть работы с кровью сущих этого мира… И потом, никто не даст гарантии, что снова не выйдут двоедушные…брак.

Проблемы с контролем источника. Необходимость обучать внутреннего зверя. Необходимость интегрировать часть себя… Сплошные проблемы на начальной стадии, — пробормотал Старший Мастер.

— Но сейчас они же нашли способ…раз клан жив?

— Нашли… жив… неясно надолго ли… зимы — покажут…Единственный способ стать целостным — принять себя. Слить воедино. Тогда внутренний зверь станет частью… Но Хэсау выбрали путь борьбы… Покорение вместо слияния… Поэтому у них столько проблем с контролем силы… Нельзя контролировать что-то в себе, постоянно пытаясь избавиться от этой части…Тупые животные, понимающие только язык силы. Да, поставь пометку в свитках —«объект номер сто восемьдесят шесть», я хочу провести анализ…

— Нам нужно в тридцатую секцию… Апп-ч-хи… — Помощник не выдержал и чихнул. Холодно. Как же тут холодно. — И почему, если их много, нам так и не выделили одного, чтобы мы могли провести эксперимент? Ведь мы представили расчеты, что накопитель из двоедушного может выдержать нагрузку?

— Потому что там, — палец Мастера ткнул в потолок, — просто ничего не понимают в экспериментах. Они думают, что есть нечто более ценное, чем сила… Память и информация в его голове, — он ткнул в лед. — Мы не знаем точно даже что случилось сто зим назад, не то что триста…

— Знаем, возразил помощник. — В хрониках все сказано

— Бу-ма-га, — с отвращением произнес Мастер. — Я могу сегодня вместо семнадцати написать коэффициент пятнадцать — тушь стерпит все… Что будут делать те, кто найдет свитки через сто зим и попытается повторить опыт?

Помощник открыл рот, представив масштаб последствий, и постарался идти ещё медленнее, приноравливаясь к скорости шага Старшего, чтобы не пропустить ни слова.

— Знания, тайны кланов — это ценно, но так сложно найти подходящего носителя, способного выдержать объем памяти принять, и при этом не сойти с ума сразу… а дожить до того момента чтобы слить информацию…И контроль… И сколькие из экспериментов переноса провалились? У них коэффициент успешности в сто восемьдесят раз ниже, чем у нас по накопителям, — Мастер довольно хихикнул. — А это каждый раз потеря носителя, каждый из которых бесценен, — снова ткнул в ледяной куб. — И двоедушные одни из самых сложных… Перенос, подчинить, заставить принести клятву и распотрошить память… Нет, чтобы выделить нам несколько для экспериментов…

— Уже двадцать восьмая секция, мастер… двадцать девятая… объект… «триста один», — он проверил ближайшую табличку на чане. Они — пришли. —… куб «триста