Путь дипломатии - Людмила Ардова

— Кто-то взялся помешать нам, — сердито сказала Хэти, когда поняла, что выбраться с постоялого двора они не могут.

— Кто же это?

— Боюсь, что это кто-то из наблюдателей-отщепенцев. Такой силой могут обладать только они.

— Что же это получается, что шансов на победу у нашей компании нет?

Юнжер поддался пессимизму. Да так, что погода от его дурного настроения испортилась. Но не такова была Хэти, чтобы хандрить. Она всегда включала фонарик жизнелюбия, когда дела шли из рук вон плохо, и именно эта волшебная сила помогала найти ей выход из самых сложных ситуаций. Она начала подбадривать друга, рассказывая свои истории: одну за другой.

— Вот однажды, перед конкурсом магов одна моя соперница измазала магической сажей мое любимое везучее платье, никакое волшебство не помогало.

— И что?

— И ничего! Я пошла на конкурс голая.

Юнжер усмехнулся, представляя эту картину.

— И чем закончилось?

— Я навела личину, милый, всех убелила, что я роскошно одета! Уж если у тебя нет того, что нужно, убеди себя и других, что оно есть, но не разменивайся на всякую ерунду. Не позволяй никому навязать тебе худший вариант.

— А еще, летели мы как-то с одним моим старым приятелем, (Хэти умолчала, что это был Мараон), а наш противник, заблокировал нам спуск на землю.

— И что?

— И ничего! Мы атаковали его с воздуха. Магию отовсюду работает — не только с земли. Мы засыпали его магическим градом. По самые…ну, в общем, ты понял.

Веселые рассказы Хэти не смогли развеселить Юнжера — он не справился с первым заданием отца. Опять тот скажет или подумает: неудачник мой сын, растяпа и балбес. А он теперь очень хотел доказать, что владеет магией не хуже Влаберда. И вот надо же!

— Чего уставился? — зло крикнул Юнжер одному зеваке. И, щелкнув пальцами, оттопырил и вытянул ему уши, как у осла.

— Ну что ты делаешь! — рассмеялась Хэти, — так ты скоро людей в коз превращать начнешь.

— А что, можно? — тоскливо спросил ее друг.

— Я могу поднять тебе настроение, дорогой, не падай духом, — Хэти была жалостлива и добра, — идем в комнату и скоротаем вечерок. Я знаю, что вылечит твою хандру.

Молодой маг перестал бороться с искушением и, махнув рукой, решил забыть про все свои несчастья. Под шум романтично- шумящего дождя за растрепанной занавеской, Юнжер провел ночь в объятиях знойной Хэти. И это было к лучшему — напряженность в их отношения после этой ночи исчезла, они как бы породнились. Только путь все равно продолжать не могли.

Нет ничего утомительнее ожидания, когда оно так не во время, когда тебе надо действовать срочно. Но, увы, даже маги вынуждены покоряться власти некоторых обстоятельств.

— Мы можем надеяться на то, что наши отвлекут чем-нибудь его, этого бога, будь он неладен, — рассуждала Хэти, — он нам тут ловушку поставил. Мы могли бы из нее выбраться, если бы он ее не контролировал, но он не спускает с нас глаз.

Похоже, игра началась по-крупному. Я знаю, что у них возник раскол. Это уже кое-что, но мы все равно с тобой связаны по рукам и ногам. Давай пока сыграем в карты.

— Я не…Я боюсь не справиться с собой.

— Знаю, знаю, у тебя были с этим некоторые осложнения в прошлом…. но ведь я теперь твоя женщина, чего тебе бояться!

— А на что играем?

— На магические услуги. Ну, например, я попрошу тебя что-нибудь сделать с этим толстяком, который таращится на меня. Отрастить ему усы на расстоянии или раздеть его и выгнать в голом виде на улицу.

Юнжер усмехнулся — Хэти неисправима! Так они и развлекались, сводя с ума заезжий народ, пока издалека не подул свежий ветер с моря, с берегов Гартулы, где разразился знаменитый шторм, и на постоялый двор не занесло некоего Гилдо.

— Вот оно! — воскликнула Хэти и сжала руку Юнжера, — момент для нас настал.

Гилдо туповато таращился на странную парочку, которая приветливо ему улыбалась.

— А мы что, знакомы?

— Садись за наш стол, дорогой Гилдо, разговор есть, — томно сказала Хэти.

Часть четвертая

Глава 1 Герцогиня Орантонская и тайные планы Мэриэга

Пока наш Льен держит путь в Фергению, мы ненадолго вернемся в Мэриэг, потому что он, так или иначе, связан с судьбой нашего героя и интригой книги. Разные страсти обуревали его обитателей. И некоторые не были безобидными. Герцогиня Фэлиндж вступила на дорогу, которая должна была привести ее на эшафот или сделать королевой. В таких случаях все зависит от надежных сообщников, благоприятного расположения звезд и чего-то еще, на что надеялась Фэлиндж.

Нажуверда чересчур жестоко обошлась с ней, вбив ей в голову мысль, что надо раз и навсегда покончить с наследником. Подняв руку с кинжалом на своих близких, она не думала, что сама может оказаться первой жертвой конфликта наблюдателей.

Вначале Фэлиндж обратилась напрямую к клану наемников обитающих в Черном Городе.

Тут ей никто ничем помочь не мог. Все наемники заключали контракты через черного барона. Когда герцогиня поведала набларийцу о своих намерениях, он даже бровью не повел — ему и не такое доводилось слышать. О союзнике в лице принцессы Квитанской в деле мести он не мог и мечтать. Но Рантцерг был слишком умен, чтобы действовать столь опрометчиво. Он отлично знал, что к наследнику просто так не подберешься, хотя в Дори-Ден можно было проникнуть без труда. Рисковать всем, что у него есть, он не был пока готов даже ради своей ненависти к Тамелию. Однажды его план испортил всего один человек, и с тех пор черный барон стал осмотрительнее в своих комбинациях. Прямая связь с заговорщицей опасна. И все же, за большие деньги он навел герцогиню на некоторые идеи. Одна из них имела отношение к графу Сэвенаро. Рантцерг уже посвятил графа в тайну гибели его дочери и в причастность к ней короля. Но второй министр не предпринял никаких шагов, чтобы восстановить справедливость. Невозмутимое поведение графа не удивляло Рантцерга — он решил, что граф просто ждет подходящего случая, и, возможно, Фэлиндж окажется тем самым случаем! Сведя двух людей, наблариец надеялся наблюдать издали, как будут развиваться события.

О неудачных поисках наемного убийцы, огорчивших Фэлиндж, пронюхала ночная стража, и Фантенго донес о ее планах Тамелию, который был в последнее время так поглощен чередой своих неудач, что не придал им должного значения. Он только приказал присматривать за "любимой стервой, женой его малахольного брата".

Но она, разумеется, не угомонилась. Если эта женщина что-то затевала, то она всегда доводила дело до логического конца.