На пороге Тьмы - Андрей Круз

Федька был мрачен, потому что надеялся добраться до оружейной комнаты, а тут такой облом вышел.

— Во всех райотделах десятка по три автоматов было, это прикинь сколько денег, — тихо возмущался он. — А ведь наверняка все эти уроды синерожие загребли, адаптанты, мать их грелка. Блин, да каждый ППШ мог бы за пятьсот уйти, прикинь? Это вообще без вопросов, город бы отбашлял!

— А чего, у города своих не хватает? — немного удивился я.

— У города хватает, но это же по-любому капитал, — объяснил Федька. — На склад ляжет, вроде как благосостояние города повысит, оружие всегда в цене. Да и логика простая — купишь сам хороший ствол, меньше вероятность того, что его купит тот, кому лучше не давать.

— Это точно, — согласился я. — Но это все мечты и сны, теперь-то чего рыдать? Ушло и ушло, вернемся и сгоняем…, - я осекся, оглянувшись на возившегося с бумагами Ивана, затем сказал: — … сам все знаешь, не пропадем, в общем.

— Да это понятно, но жаба зверь такой, ты в курсе, — усмехнулся он. — С ней договариваться сложно. Вань, долго еще?

Иван поднял голову от журнала, пожал плечами, ответил:

— А я знаю? Начать и кончить. Пока не нашел.

— А оно там вообще есть, то что ищешь? — спросил уже я.

— Должно быть, — уверенно сказал он. — Не может не быть. Но если не найду, придется в отдел милиции ехать и там шариться.

— Не, ты лучше здесь найди! — аж подскочил Федька. — Старайся давай, не отвлекайся там!

— Тебя не спросил, — буркнул Иван, возвращаясь к своим занятиям.

Федька достал портсигар, вытащил папиросу, смял в пальцах фильтр, но убрал обратно, сказав:

— Не, на хрен, еще приманю кого-нибудь на запах. Кого не надо.

— Ты бы вообще бросал, больше толку, — заметил я.

— Да хрен здесь кто бросает, — сказал Федька. — Скорее кто раньше не курил, начинает. Чего ты хочешь, по такой-то жизни…

— Ой ладно, а то оно помогает, — фыркнул я. — Если только от самой жизни и помогает, загнешься быстрее.

— Ну да, не через четыреста, а триста пятьдесят лет.

— А через пару часов не хочешь? — поинтересовался я. — Когда засаду прощелкаешь, например, из-за того, что запахов не чуешь. Если ты, курящий, будешь сидеть в засаде на меня, я тебя по вони обнаружу, у тебя после перекура дыхание вроде как набздел, не лучше. А ты меня не найдешь, у тебя этим бздыщем весь нюх забит.

— И кто меня обнаружит, — спросил Федька, причем не по делу, а просто чтобы не промолчать.

Из- за угла дома напротив вышли два человека с белесыми волосами, высокий и пониже. У обоих винтовки на сгибе руки, оба одеты в длинные брезентовые дождевики. А перед ними легкой трусцой бежала по асфальту темная тварь, как обычно смутная и непонятных очертаний, но очень напоминающая одну из тех «гончих», что гнали нас из Порфирьево, разве что поменьше. То есть выходило, что они прогуливались с темной тварью как с собакой.

— Вот они, например, — прошептал я. — Тихо!

На что я рассчитывал этим самым "Тихо!" — сказать затрудняюсь. Не на то же, что проходящие мимо адаптанты не заметят вывороченное окно, осколки стекла и прижавшуюся к стене бронемашину. Но заметили они все же не сразу. Я хорошо видел, как резко остановился высокий, словно на стену наткнувшись, как дернулся маленький, перехватив винтовку — они точно не ожидали здесь такое увидеть. А затем справа от меня гулко загрохотал пулемет, вздыбив фонтанчиками грязь вокруг адаптантов и сбивая с ног темную тварь.

Не знаю, прав ли был Федька, сразу открыв огонь. Прав, наверное, все равно они бы нас обнаружили, и было бы хуже, если ы успели сбежать. Поэтому размышлять не стал и сам потянул за спуск. Немецкий автомат завибрировал, отозвавшись сухим громким треском и выбросив короткую очередь в середину груди длинного, нелепо взмахнувшего руками и свалившегося навзничь. Маленький заметался было, но тоже упал, резко и как-то безвольно, просто ткнувшись лицом в землю и больше не шевелясь.

Темное существо уже «дымило», как они обычно делают, помирая, но еще дергалось, поэтому я всадил в него еще очередь. Все.

— Кранты, надо смываться, — сказал Федька, обернувшись к Ивану.

— Я еще не закончил, — сказал тот, вполне спокойно посмотрев на нас. — Прикрывайте пока.

— Вань, их тут сейчас батальон будет, — сказал Федька. — Это же не твари, это люди. Гля, возле обоих по СВТ валяется, если обложат — трындец.

С этими словами он натянул мотоциклетные очки на глаза. Раз тварь появилась, можно и на «призраков» напороться. Я последовал его примеру.

— Пока не обложили, — ответил Иван, быстро листая опись документов. — Второй раз нам сюда не вернуться. Прикрывайте. Это приказ.

Приказ — это все сразу ясно и понятно. Иван вообще-то в нашей группе главный, просто козырять он этим не любил, все больше советовался. Но вот сейчас советоваться не стал, приказал.

— Ты хоть примерно знаешь, где это искать? — спросил его Федька. — Тогда схватим все бумаги с нужной полки и потом разберемся.

— Если бы знал, так и сделал, — ответил тот. — Знаю что ищу, но ни номера, ни даты, ни места на полке не знаю. Ждите.

— Мля, нас тут как крыс обложат, — выругался я, оглядевшись. — Сбоку подойдут и через окно гранатами закидают.

Действительно, в секретке было всего одно окно, выходившее на площадь. Подойти к нам со стороны торца здания никакой проблемы не составляло, мы бы не увидели и не услышали. От тварей здесь отбиваться можно, а вот от людей… от людей лучше не надо, все равно бесполезно.

— Так, Федь, паси площадь, я позицию сменю, — сказал я, вскакивая на ноги и меняя магазин. — В коридор попробую сунуться, там окна на ту сторону есть.

— Может так проще, с той стороны зато не зайдут? — спросил Иван, снова подняв голову от бумаг.

— Иван, ты у нас начальник, но как стратег ты все же не очень, извини, — сказал я, проворачивая ключ в двери и берясь за засов. — Так что мы сами, лады?

— Как скажешь, — пожал плечами тот и вернулся к прерванному занятию.

В коридоре было пусто, я сначала высунулся, проверил. Окно в торцевой стене тоже было забрано решеткой, равно как и все остальные окна первого этажа. Это радовало, бесшумно было сюда не забраться. Разве что просто через входную дверь, которая так и оставалась открытой.

— Мать твою! — выругался я, вспомнив про такую нашу уязвимость.

Быстро выглянул в окно, стараясь не высовываться — с той стороны пока никого. Дверь надо закрыть, а если точнее, то как-то запереть, иначе у нас просто глаз не хватит во все стороны следить. Бегом надо, короче!

Пошел по коридору, старясь при этом быть как можно тише, ступни перекатом, чуть на внешнюю и вперед, как когда-то меня учили, пусть чуть-чуть совсем, факультативно, можно сказать, но вот все же вспомнилось.

По пути, не удержавшись, заглянул в открытую оружейку — нет, там никто не прятался и не собирался напасть на меня сзади. Паранойя не отпускала, все время ощущался чей-то злобный и голодный взгляд, упертый в спину, куда-то между лопаток. Я понимаю, что это Тьма, до которой рукой подать, так ощущается, давит на мозг и душу, но толку с того, что понимаю? Непрерывное желание резко обернуться, невозможность толком сосредоточиться, ощущение постоянной и непонятной угрозы — ну что еще сейчас может быть менее кстати?

Вестибюль, полумрак, светлые прямоугольники окон и открытой двери. И в двери силуэт, человеческий, ни лица, ни деталей не разглядеть. Как из черной бумаги вырезали и на серую бумагу наклеили. Очертания головы, откинутого капюшона, висящей с плеч накидки, нога, занесенная для шага и длинная тень от нее, пересекающая пятно света на полу.

Цепочка мыслей о том, что нас всего трое и я знаю, где каждый из нас, и о том, что здесь не может быть никого, в кого не стоило бы стрелять, пронеслась в голове быстрее, чем фигура в дверном проеме успела даже сдвинуться с места. Прямо от груди, с натянутого ремня, я перекрестил дверной проем длинной, сразу на половину магазина, очередью. Дульная вспышка тускло осветила крашеные стены с плакатами, дерево стойки дежурного, а силуэт человека просто осел на подломившихся ногах прямо в проходе, безвольно завалившись назад.

Появившийся за ним еще один силуэт дернул рукой, а затем резво отпрыгнул в сторону. Раздался стук от падения чего-то тяжелого и металлического на пол, и в мою сторону поскакал маленький черный предмет. Изо всех сил я рванул обратно в коридор, за двери с табличкой "Посторонним вход строго воспрещен!", рванувшуюся обратно на скрипучей пружине, и едва успел укрыться, как совсем рядом грохнуло, ребристое непрозрачное стекло двери вздулось и лопнуло, сыпанув на меня, отвернувшегося и прикрывшего лицо руками, настоящим дождем стекла.

"Ну ничего, твари, считай, что пример подали" — подумалось мне, когда пальцы рвали крышку гранатной сумки и вылавливали оттуда увесистую тушку «эфки», такой же как то, что только что катилась ко мне по полу.