Странствия убийцы - Робин Хобб

– Я знаю, чего ждать, – сказал он взволнованной матери. – Я прослежу, чтобы с ней все было в порядке. А вам придется заботиться только о себе.

Маленькая девочка начала плакать, и ее пронзительные вопли перекрывали даже рев реки. Ник стоял рядом со мной и смотрел, как они отплывают.

– С ними все будет в порядке, – сказал он настолько же самому себе, насколько и мне. Потом улыбнулся. – Что ж, Том, еще несколько таких переправ – и я надену твою красивую серьгу.

Я молча кивнул в ответ. Я дал слово, скрепив эту сделку, но нельзя сказать, что мне она особенно нравилась.

Несмотря на легкий тон Ника, я слышал, как он вздохнул с облегчением, когда баржа достигла другого берега. Промокшие пилигримы скатились на причал даже до того, как люди Ника успели привязать баржу. Я смотрел, как Старлинг помогала сойти Кеттл, а потом люди Ника поспешно отвели их вверх по берегу, под прикрытие деревьев. Баржа снова возвращалась к нам, и на ней были еще двое. Пустой фургон пилигримов переправлялся следующим вместе с парой лошадей, которым это не понравилось. Потребовались наглазники и помощь трех человек, чтобы втащить их на баржу. Даже после того, как их привязали, лошади все равно брыкались, фыркали и мотали головами. Я смотрел, как они плывут. На другом берегу упряжку не нужно было понукать, и фургон очень быстро съехал с баржи. Один человек взял вожжи, и фургон загремел вверх по холму.

Тем двоим, которые вернулись на нашу сторону в этот раз, не повезло. Они уже были на середине реки, когда показалась огромная коряга, плывшая прямо к барже. Перепутанные корни были похожи на чудовищную когтистую лапу. Ник закричал на наших лошадей, и все мы вскочили, чтобы помочь им тянуть веревку, но, несмотря на наши усилия, коряга, скользя, ударилась в бок баржи. Люди на борту закричали, потому что от толчка выпустили ограждение, за которое держались. Один из них чуть не упал в воду, но умудрился схватиться за подвернувшийся столбик и вцепился в него, борясь за свою жизнь. Эти двое сошли с баржи, сверкая глазами и сыпля проклятиями, как будто подозревали, что несчастный случай подстроили намеренно. Ник велел закрепить баржу и сам проверил все канаты. От столкновения выбило одно ограждение. Он покачал головой и предупредил своих людей, поднимавших на борт последний фургон. Эта переправа была не хуже других. Я смотрел с некоторым трепетом, зная, что следующая очередь моя.

Хочешь ванну, Ночной Волк?

Это бы стоило того, если бы на той стороне нас ждала хорошая охота, ответил он, но я чувствовал, что волк разделяет мою тревогу.

Я пытался успокоиться и успокоить кобылу Кеттл, наблюдая, как баржа подходит к пристани. Когда я вел кобылу вниз, то как мог убеждал ее, что теперь все будет хорошо. Она, казалось, поверила мне и спокойно прошла по расхлябанным балкам палубы. Я вел ее медленно и объяснял, что это все, чего я хочу. Она стояла тихо, пока я привязывал ее к кольцу в палубе. Двое людей Ника как следует закрепили повозку. Ночной Волк прыгнул на баржу, потом лег на живот, и когти его вонзились в дерево. Ему не нравились жадные рывки течения, от которых дергалась баржа. Честно говоря, мне тоже. Он подполз и лег рядом со мной, вытянув лапы.

– Вы переправитесь с Томом и повозкой, – сказал Ник двум промокшим мужчинам, которые уже один раз совершили это трудное путешествие. – Мы с парнями повезем наших лошадей с последним рейсом. Держитесь на всякий случай подальше от этой кобылы – она может начать брыкаться.

Они устало взошли на борт, глядя на Ночного Волка почти так же недоверчиво, как на кобылу, сгрудились за повозкой и держались там. Ночной Волк и я оставались на носу. Я надеялся, что мы будем вне досягаемости копыт кобылы. В последний момент Ник заявил:

– Я, пожалуй, поеду с вами.

Он сам с улыбкой отвязал баржу и махнул рукой своим людям. Упряжка мулов на той стороне реки двинулась с места, и мы вошли в воду.

Смотреть на что-то – совсем не одно и то же, что делать это. Я охнул, когда первый залп брызг ударил в меня. Внезапно мы превратились в игрушку в руках капризного ребенка. Река неслась мимо, дергая баржу и бурля от разочарования, что не может унести ее. Свирепый рев воды оглушил меня. Баржа резко рванулась вперед, и я вцепился в ограждение. Поток воды хлынул на палубу. Во второй раз волна ударила с носа, и все мы тотчас промокли. Кобыла заржала. Я выпустил ограждение, намереваясь взять ее за уздечку. У людей Ника, по-видимому, появилась та же мысль. Они пробирались вперед, держась за повозку. Я махнул рукой, чтобы они оставались на месте, и повернулся к кобыле.

Я никогда не узнаю, что собирался сделать этот человек. Может быть, он хотел ударить меня рукояткой своего ножа. Я заметил движение краем глаза и повернулся к нему лицом как раз тогда, когда баржа снова дернулась. Он промахнулся, наткнулся на кобылу и чуть не упал. И без того возмущенная лошадь начала брыкаться. Она бешено откинула голову назад и ударилась об меня так, что я отлетел в сторону. Я уже почти восстановил равновесие, когда человек снова попытался ударить меня. У задней части повозки Ник боролся с другим человеком. Он сердито кричал что-то о своем слове и своей чести. Я увернулся от очередного удара как раз в тот момент, когда через нос хлынула новая волна воды. Ее сила смыла меня к центру баржи. Я схватился за колесо телеги и держался за него, пытаясь отдышаться. Мне удалось наполовину вытащить клинок, и тут кто-то другой схватил меня сзади. Первый нападавший подходил ко мне, ухмыляясь. На этот раз лезвие его ножа было направлено прямо на меня. Внезапно мокрое мохнатое тело пролетело мимо. Ночной Волк изо всех сил ударил его в грудь. Человек упал назад, врезавшись спиной в ограждение.

Я услышал треск сломанного столба. Медленно, очень медленно, человек, волк и ограждение начали крениться к воде. Я бросился вслед за ними, потащив за собой державшего меня человека. В момент их падения мне удалось ухватиться за разбитые остатки столба и хвост Ночного Волка. Я пожертвовал своим мечом, чтобы сделать это. Я держал только кончик его хвоста, но все-таки держал. Показалась его голова, его передние лапы бешено царапали край баржи. Он начал взбираться назад.

Тогда нога в сапоге с силой ударила мое плечо. Тупая ноющая боль в нем взорвалась. Во второй раз сапог ударил меня в висок. Я видел, как разжались мои пальцы и как уплывает захваченный течением Ночной Волк.

– Брат мой! – громко крикнул я. Река поглотила мои слова, и следующая волна, захлестнувшая палубу, залила мне рот и нос. Я с трудом отплевался и попытался встать на четвереньки. Ударивший меня человек стоял на коленях рядом со мной. Я почувствовал острие ножа у своей шеи.

– Просто не двигайся и держись, – сказал он мрачно. Потом повернулся назад и крикнул Нику: – Я делаю это по-своему.

Я ничего не сказал. Я бешено искал, вкладывая всю свою силу в попытку связаться с волком. Баржа качалась подо мной, река с ревом неслась мимо, град брызг осыпал меня. Холодно. Мокро. От воды во рту и в носу я задыхался. Я не мог сказать, где кончался я и начинался Ночной Волк, если только он был еще жив. Внезапно баржа зацарапала о причал.

Они действовали очень неумело, когда поднимали меня на ноги на другом берегу. Мой страж убрал нож еще до того, как другой достаточно крепко схватил меня за волосы. Я вскочил, отбиваясь, уже совершенно не заботясь о том, что они могли со мной сделать. Я излучал ярость и ненависть, и впавшие в панику лошади уловили это. Один человек подошел слишком близко к кобыле, и одно из ее копыт вонзилось ему в ребра. Теперь их оставалось двое, по крайней мере, я так думал. Я плечом сбросил одного в реку. Ему удалось ухватиться за край баржи, а я в это время душил его товарища. Ник издал крик, прозвучавший как предупреждение. Я сжимал горло своего противника и колотил его головой о палубу, когда другие схватили меня. Этим уже не нужно было скрывать коричневых с золотом мундиров. Я хотел заставить их убить меня, но они этого не сделали. Я слышал доносившиеся с холма крики людей, и мне показалось, что я узнаю высокий от ярости голос Старлинг.

Через некоторое время я лежал, связанный, на заснеженном берегу реки. Один из стражников стоял надо мной с обнаженным мечом. Я не знаю, угрожал он мне или не давал своим товарищам убить меня. Они стояли полукругом и смотрели на меня алчно, как стая волков, только что загнавших оленя. Мне было все равно. Я неистово искал волка, не заботясь больше ни о чем. Я чувствовал, что где-то он борется за свою жизнь, но моя связь с ним становилась слабее с каждой секундой, потому что он отдавал всю свою энергию схватке с течением.

Внезапно Ник рухнул рядом со мной. Один глаз у него начинал заплывать, и когда он улыбнулся мне, на его губах выступила кровь.

– Вот мы и тут, Том. На другой стороне реки. Я поклялся, что приведу тебя сюда. И вот мы здесь. А теперь я возьму эту серьгу, как мы и договорились.