Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V - Александр Николаевич Федоров

— Не надо, друг мой. Он выбрал жизнь, хотя я не представляю, для чего она нужна ему. Так что воспользуйся лучше ножом…

Деройль потерял сознание лишь тогда, когда его хозяйство уже было отделено, и его истошные, нечеловеческие визги наконец стихли. Ямер с отвращением отбросил окровавленный ошмёток плоти и поднял торжествующий взгляд на Увилла.

— Ну что, Ямер, удовлетворён ли ты королевским правосудием?

— О да, ваше величество! — Ямер упал на одно колено. — Благодарю вас, государь, я в неоплатном долгу перед вами! Позвольте мне служить вам! Я хочу отправиться с вами и сражаться за вас!

— Что ж, — усмехнулся Увилл. — Ты показал, что ловко умеешь обращаться с ножом, — люди короля вновь расхохотались. — Пожалуй, нам нужны такие как ты! Но тебе придётся выучиться ездить верхом!

— О, я готов, государь! Дайте мне коня, и я выучусь тут же!

— Хорошо. Что ж, милорд, мы покидаем вас, — обратился Увилл уже к барону Саммеду. — Надеюсь, вы правдиво расскажете о том, что здесь произошло! Пусть знают все, что король Колиона не позволит никому творить беззаконие на своей земле!

Несчастный Саммед, который был вынужден присутствовать на экзекуции, и которого стошнило на глазах у всех, лишь молча кивнул.

— А теперь я обращаюсь к вам, — Увилл взглянул на обезоруженных стражников замка. — Я даю вам возможность выбирать — остаться ли служить новому хозяину, или присоединиться к барону Балтону. Клянусь, что любой ваш выбор я приму с уважением!

Через четверть часа пополнившийся сразу на четыре десятка человек отряд Увилла с триумфом вышел из покорённого замка.

Глава 28. Знак короля

— Мой лорд, судя по всему, лорд Борг совершенно не контролирует ситуацию в домене.

Давин вот уже несколько минут выслушивал своего человека, специально отправленного в соседний домен для выяснения ситуации, и картина вырисовывалась самая безрадостная. Похоже, Увилл чувствовал себя полновластным хозяином Колиона, но, хуже всего то, что так оно, судя по всему, и было в действительности. Его разведчик наслушался с десяток историй, которые пересказывали друг другу торговцы, трактирщики, да и просто рядовые обыватели. И каждая из этих историй захватывала дух.

Кажется, Увилл окончательно уверовал в свою богоизбранность, и теперь принялся вершить правосудие по всему домену. Давину слабо верилось во многие из рассказанных историй — слишком уж они походили на сказки, что рассказывают на ночь детишкам. В этих историях Увилл представал уже каким-то мифическим героем — справедливым, сильным, непреклонным. Непобедимым…

То, что, похоже, не подлежало сомнениям, так это факт, что Увилл захватывает замки феодалов без борьбы. Давину рассказали сразу три таких случая. В одном Увилл, якобы, пробрался в замок через потайной ход, но в двух других всё было куда хуже. Он, не таясь, подходил к воротам — в одиночку, чтобы достичь пущего эффекта, и произносил что-то вроде: «Стреляйте, если не узнаёте своего короля!».

В первом случае ворота тут же открылись, и горе-защитники вывели из замка своего пленённого сеньора. Во втором случае у барона, судя по всему, имелся небольшой отряд латионцев, прибывший с ним, и, вероятно, кто-то из них действительно вознамерился пристрелить самозванца. Увы, в данном случае дело закончилось гораздо плачевнее — коренные обитатели замка набросились на латионцев и просто перерезали их. А итог всё равно был тот же — пленённый и униженный барон у ног «короля Увилла».

В общем, становилось очевидно, что, буде у Увилла желание — он без каких бы то ни было трудностей смог бы вернуть себе Колион. И то, что он этого не делает, весьма тревожило Давина. Это означало, что Увилл уже не желает быть правителем домена, хотя фактически им и так является.

Но, пожалуй, самой заметной во всех смыслах проблемой стали эти пресловутые Знаки короля, молва о которых распространялась быстрее лесных пожаров. Теперь эти треклятые короны можно было видеть то тут, то там, причём не только в домене Колиона, где их нанесение было делом безопасным и ненаказуемым, ибо местные бароны до смерти боялись навлечь на себя гнев Увилла.

Давин знал, что такие короны рисуют и в его домене, особенно в западной его части. Здесь, конечно, простолюдины рисковали больше — до Давина доходили слухи, что Локор Салити, якобы, приказал повесить нескольких своих подданных, уличённых в нанесении этого мерзкого знака. Однако же, даже угроза смерти помогала не до конца — да, селяне опасались рисовать знак на своих домах или воротах, но они наносили его в других местах, где нельзя было установить причастность, и наносили уже скорее не для того, чтобы попросить о помощи, а чтобы подчеркнуть свой выбор.

Также Давин знал, что Увилл активно вербует сторонников. Даже его вассалы сообщали о том, что за минувшую весну и теперь, когда лето было уже в разгаре, из деревень исчезло не меньше полусотни мужиков, причём всё это были сильные молодые люди, некоторые ещё и обладающие весьма важными умениями. Это означало, что где-то сейчас зарождалась самая настоящая армия, и армия, не привязанная к границам одного конкретного домена.

Давин был весьма обеспокоен, если не сказать — встревожен происходящим. Наверное, какие-то другие лорды всё ещё видели в этом лишь странную экстравагантность, своеобразную игру, что-то скоротечное, что рано или поздно сойдёт на нет. Он же всеми потрохами ощущал, что грядёт беда.

Давин опасался полноценной гражданской войны. Войны, в которой не будет границ между доменами, где рядом в одном строю могут встать пахарь из Латиона, кузнец из Танна и охотник из Колиона. А по другую сторону останутся лишь жалкие сотни феодалов, а в конечном итоге — лишь семнадцать человек. Как и предсказывал когда-то Увилл. Ещё недавно Давин посчитал бы подобное невозможным, и что принадлежность к тому или иному домену останется определяющей доминантой в выборе стороны конфликта, подчиняясь древнему принципу «Наших бьют!». Но оказалось, люди устали от доменов, устали от границ, от феодальных лестниц — от всего, что многие сотни лет составляло устоявшуюся основу Союза.

Давина нервировало, что Борг Савалан не бьёт в набат, не созывает Стол, не взывает о помощи. Он преступно бездействовал — то ли напуганный, то ли разочарованный. Удивительно, но пока помалкивал и Давил Савалан. Впрочем, а что он мог сделать?..

Латион, конечно, мог ввести свои силы в домен Колиона для помощи Боргу. Но только вот что бы это дало? Случаи с захватами замков красноречиво свидетельствовали о том, что за нового лорда в Колионе не встанет никто. Несколько тысяч латионцев вкупе с войсками Колиона за одно