История России. XX век - А. Боханов

Количество хозяйств, ликвидируемых по каждой категории должно было «строго дифференцироваться по районам в зависимости от фактического числа кулацких хозяйств» и не превышать в среднем 3—5% всех крестьянских дворов, хотя на самом деле к осени кулацкие дворы составляли не более 2,5—3%. Были установлены конкретные цифры, «ограничительные контингента» подлежащих выселению кулацких хозяйств по районам сплошной коллективизации. Основное содержание постановления ЦК и практические меры по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации были оформлены в законодательном порядке в постановлении ЦИК и СНК СССР от 1 февраля и инструкции от 4 февраля 1930 г .

В условиях безудержной гонки коллективизации зимой 1930 г . широко практиковались администрирование и принуждение при организации колхозов. Раскулачивание превращалось в средство коллективизации, становилось основным методом ускорения ее темпов. Центральная и местная печать призывала к решительным действиям против кулачества, партийные и советские органы давали местным работникам и организациям указания «всемерно поднимать и разжигать классовую ненависть масс по отношению к кулачеству и другим контрреволюционным элементам», в числе которых оказывались не желающие вступать в колхозы середняки и даже бедняки. Во многих районах число раскулаченных хозяйств достигало 10—15%. В 1930—1931 гг. в ходе кампании по раскулачиванию только в отдаленные районы страны было отправлено на спецпоселение 391 026 семей общей численностью 1 803 392 человека. Позднее специальные кампании по раскулачиванию не проводились, но высылка осуществлялась, хотя и в меньших масштабах. Всего по состоянию на 1 января 1950 г . оказались выселенными почти три с половиной миллиона крестьян. Около 50% всех выселенных крестьян переселялись в пределах тех же областей, где они проживали ранее.

Насильственная коллективизация встречала растущее сопротивление широких масс крестьянства. За январь—март 1930 г . состоялось не менее 2200 (почти 800 тыс. человек) массовых крестьянских выступлений, т.е. в 1,7 раза больше, чем за весь 1929 г . Особенно широкий размах получили антиколхозные выступления на Северном Кавказе, на Средней и Нижней Волге, в Центральной Черноземной области, Московской области, республиках Средней Азии и других местах.

Серьезной проблемой стал также массовый убой скота. Кулаки, уничтожая и продавая скот, стремились «превратиться в середняков». Значительная часть середняков также распродавала скот и инвентарь перед вступлением в колхозы, не желая передавать их в общее пользование с теми, кто ничего не имел. Чтобы прекратить убой скота, его стремятся быстрее обобществить. «Против «растранжиривания» кулацкого имущества есть только одно средство — усилить работу по коллективизации в районах без сплошной коллективизации», — отмечал Сталин. Но из-за нехватки приспособленных помещений, отсутствия опыта ведения коллективного животноводства падеж скота только усиливается (с 1928 по 1933/34 гг. поголовье крупного рогатого скота уменьшилось почти вдвое: с 60 до 33 млн. голов). Чтобы прекратить общее падение сельскохозяйственного производства, деревню стремятся быстрее поставить под жесткий административный контроль. А для этого еще настойчивее форсируют процесс обобществления: десятками тысяч колхозов командовать легче, чем миллионами индивидуальных крестьянских хозяйств.

Однако молниеносное создание десятков тысяч коллективных хозяйств при отсутствии опыта их ведения, при нехватке подготовленных кадров сельских руководителей, специалистов, техники только усилило дезорганизацию в деревне. А город требовал все больше хлеба, мяса, масла... В хаосе «организационного периода» на селе, когда во многих коллективных хозяйствах процветала уравниловка, когда урожай, минуя амбар того, кто его вырастил, свозили на заготовительный пункт, когда частично изымался семенной хлеб (особенно это характерно для 1930—1932 гг.), крестьянин оказался лишенным материального стимула к труду. В 1931—1932 гг. заготовительные организации платили за 1 ц ржи 4,5—6 руб., за 1 ц пшеницы — 7,1—8,4 руб., что было в 4—5 раз меньше себестоимости; в государственных же коммерческих магазинах 1 кг ржаного хлеба стоил 2—2,5 руб., пшеничного — 3,5—4 руб., на рынке — несколько больше.

Нарастало пассивное сопротивление (невыход на работу, труд «спустя рукава» и т.д.) теперь уже колхозного крестьянства, отказывавшегося работать задаром. Отвечая 6 мая 1933 г . на письмо М.А. Шолохова о произволе при проведении хлебозаготовок 1932/33 г., Сталин, в частности, писал: «Вы видите одну сторону, видите неплохо. Но это только одна сторона дела. Чтобы не ошибиться в политике (Ваши письма — не беллетристика, а сплошная политика), надо обозреть, надо уметь видеть и другую сторону. А другая сторона состоит в том, что уважаемые хлеборобы вашего района (и не только вашего района) проводили «итальянку» (саботаж!) и не прочь были оставить рабочих, Красную Армию — без хлеба. Тот факт, что саботаж был тихий и внешне безобидный (без крови), этот факт не меняет того, что уважаемые хлеборобы, по сути дела, вели «тихую» войну с Советской властью. Войну на измор, дорогой тов. Шолохов...»

В этой ситуации Сталин решил любой ценой сломить сопротивление крестьянства, выполнить план хлебозаготовок. В ряде районов амбары выметают подчистую: забирают семенное зерно, страховые запасы. Зимой 1932/33 г. этот клубок проблем и конфликтов разрешается страшной трагедией — голодом, охватившим районы Северного Кавказа, Нижней и Средней Волги, Украины, Казахстана и унесшим огромное число еще не подсчитанных жизней. Серьезные исследователи обычно называют цифру в 3—5 млн. человек.

Поиск компромисса с крестьянством . Однако сводить только к «разверстке» реальные экономические отношения в колхозной деревне 30-х гг. было бы неверным. После попыток тотального обобществления земли, скота и птицы (1930—1931), имевших разрушительные последствия для аграрного сектора, государство вынуждено было приступить к поиску компромисса с крестьянами.

Эти поиски прошли три этапа. 26 марта 1932 г . ЦК ВКП(б) принял постановление «О принудительном обобществлении скота», в котором разъяснялось, что «практика принудительного отбора у колхозников коровы и мелкого скота не имеет ничего общего с политикой партии», что «задача партии состоит в том, чтобы у каждого колхозника были своя корова, мелкий скот, птица». Однако осуществлялось это решение медленно и непоследовательно. На местах не спешили возвращать отобранный скот (часто потому, что он уже был сдан на мясозаготовки), многие руководители и специалисты считали это постановление ошибочным. 6 и 10 мая 1932 г . принимаются совместные постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О плане хлебозаготовок из урожая 1932 г . и развертывании колхозной торговли хлебом» и «О плане скотозаготовок и о мясной торговле колхозников и единоличных трудящихся крестьян». В соответствии с ними после выполнения государственного плана хлебозаготовок и образования семенного и других фондов, а также выполнения централизованного плана мясозаготовок разрешалась торговля оставшейся продукцией по складывающимся на рынке ценам. План хлебозаготовок был сокращен в 1932 г . до 1103 млн. пудов против 1367 млн. в 1931 г .; мясозаготовки были уменьшены в 2 раза против ранее намеченного плана (716 тыс. т вместо 1414 тыс.). Отменялись все республиканские и местные налоги и сборы с торговли колхозов и крестьян-единоличников. Доходы колхозов и колхозников от продажи на рынке продукции собственного производства не облагались сельскохозяйственным налогом, а с единоличников взималось не более 30% их доходов от торговли.

Однако даже уменьшенные хлебозаготовительные планы в условиях недорода в ряде важнейших житниц страны оказались невыполненными. В июле 1932 г ., в первый месяц нового урожая, заготовки были на 55% ниже уменьшенного плана, утвержденного весной, когда положение с продовольствием было настолько тяжелым, что рабочие покидали строительные объекты. Попытки сочетать реформу с завышенным планом закончились провалом. В этой обстановке Политбюро резко изменило курс, придя к выводу, что единственным способом выхода из кризиса является усиление режима и репрессии.

7 августа 1932 г . был принят написанный Сталиным драконовский закон об охране социалистической собственности, предусматривавший высшую меру наказания — расстрел за хищение колхозного и кооперативного имущества с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на 10 лет. По данным на февраль 1933 г ., в целом по стране по этому закону было осуждено 103 тыс. человек, из них приговорено к высшей мере наказания 6,2%, к 10 годам лишения свободы — 33%. В конце 1932 г . на Северный Кавказ, Украину и на Нижнюю Волгу Сталин направил чрезвычайные комиссии ЦК ВКП(б) по хлебозаготовкам во главе с Кагановичем, Молотовым и Постышевым, учинившим массовые репрессии против крестьян.