Как убить свою семью - Белла Маки

Фонд Артемис для помощи детям-мигрантам. Я безмерно наслаждалась, воображая, что это ее прощальное «Пошли вы к черту», обращенное к семье, которая заботилась о тяжелой судьбе уязвимых подростков чуть меньше ведьмы из пряничного домика. А еще во мне нарастала паника. Насколько хорошей хотела быть Лара? Если она собиралась вложить деньги в благотворительные фонды, мне будет трудно получить к ним доступ. К действию меня подтолкнуло беспокойство, что мои деньги отдадут испуганным беженцам. Согласна, не лучшее проявление моего характера, но мы такие, какие есть. Я убила шестерых человек, так что поздно переживать по поводу моральных устоев. Я приступила к работе, и затяжная депрессия исчезла удивительно быстро. Мне даже удалось переосмыслить свои неудачи. Я не смогла убить Саймона, бессмысленно пытаться смягчить удар, но я быстро расправилась с шестью родственниками, вызвав у него сильный страх, смятение и горе, которые преследовали его до самого конца. Без меня он никогда бы не напился и не слетел с катушек на скоростном катере, поэтому я сыграла жизненно важную роль в его смерти, пусть меня и не было рядом, чтобы стать свидетельницей этой славной кончины. Я не очень люблю лодки, так что все произошло как нельзя лучше. У меня были хорошие карты, даже если это не флеш-рояль, на который я надеялась.

Глава шестнадцатая

Полагаю, мне следует начать с представления, иначе для тебя это будет еще страннее, чем сейчас. Меня зовут Гарри, и я твой брат. Черт возьми, это звучит глупо, как будто я плохо пародирую Дарта Вейдера. Но ничего не поделаешь, это правда. У нас, конечно, разные мамы. Очевидно, один отец. Прости, не умею объяснять.

Просто начну с начала. Я не знал, кем был мой отец, пока мне не исполнилось двадцать три. Ну, то есть, не совсем так. Я провел это время с прекрасным отцом. Кристофер был невероятным человеком, всегда готовым отвезти меня на тренировку по регби, научил меня стрелять, когда я был достаточно взрослым, чтобы держать пистолет. Он поднимался, когда няня меня купала, и одевал в пижаму. Со стаканом виски в руке он присаживался на край моей кровати и каждый вечер читал мне что-нибудь. Он не был поклонником детских сказок, предпочитал книги по политологии. У него был низкий, глубокий голос, и он много жестикулировал, пока читал, и виски плескался так, что лед звенел. Этим звуком я наслаждаюсь по сей день.

У моих родителей после меня родились две дочери. Между мной и Молли была солидная разница в возрасте — пять лет, и еще два года между Молли и Белл. Родители объясняли это тем, что хотели сделать паузу и уделять все внимание мне, пока я рос. Потом я часто припоминал это сестрам. Забавно иметь братьев и сестер, даже с такой разницей в возрасте. Ты была единственным ребенком, да? Не представляю, каково это, когда рядом нет сообщников.

Всегда есть с кем позависать. Всегда есть с кем поиграть. Мама была очень нервной, но прекрасной женщиной. До того, как у нее появился я, она работала учительницей начальных классов, но думаю, на самом деле она хотела создать семью и жить в деревне. Сейчас не модно так говорить, но с нашей семьей это превосходно сработало. И отец был счастлив все это устроить. Вряд ли мама была достаточно сильной для работы. Тебе, наверное, кажется это смешным, ты-то крепкий орешек. Еще ты думаешь, откуда я это знаю, раз мы с тобой никогда не встречались. Но я ведь прав?

О, черт возьми, я сболтнул лишнего, да? Как я сказал, про настоящего отца я ничего не слышал, пока не стал взрослым. Я окончил Эксетер по специальности «Политэкономия» и переехал в Лондон, чтобы поработать в городе и немного повеселиться. Из-за детства в Суррее Лондон казался мне необузданным и захватывающим. На самом деле, все еще кажется. Ты же там родилась? Наверняка тебя уже тошнит от города, ты слишком привыкла к нему. Повезло! Но больше всего я хотел зарабатывать деньги. Мы, конечно, были обеспеченными. Но я видел, что покупали одноклассникам, и всегда хотел заполучить себе это. Кристофер был директором средненькой бухгалтерской фирмы и хорошо зарабатывал. Этого было достаточно. Пока однажды кое-что не произошло. В тот день мальчик из моего класса зашел ко мне на чай в середине семестра, мне было около восьми, и спросил, может ли водитель отвезти его домой. Мама улыбнулась и сказала, что вернет его в целости и сохранности, но он выглядел озадаченным. Вот тогда-то я и понял, чего мне не хватает. Забавно в восемь лет понять, что нужен водитель. Сейчас большинство восьмилеток хотят Xbox.

Обучение на брокера высасывало все силы. Примерно через восемнадцать месяцев мне позвонили в обеденный перерыв, когда я запихивал в рот бутерброд, пытаясь быстро подготовиться к занятию. Это была мама. Кстати, ее зовут Шарлотта — дома все зовут ее Лотти. У папы был сердечный приступ, она звонила из Королевской больницы Суррея, с ней были мои сестры. Я поймал такси на Ливерпуль-стрит и велел водителю везти меня туда как можно быстрее. Но было уже слишком поздно. Папа умер до моего приезда. Знаю, ты поймешь, как я чувствовал себя в тот день, ты ведь тоже пережила утрату матери. Мы все были безутешны. Я взял три выходных дня на работе, чтобы побыть с мамой и сестрами, хотя мама слегла и отказывалась говорить все это время. Но мне нужно было вернуться к работе, и я договорился, чтобы бабушка приехала из Йорка и пожила у них. Похороны состоялись неделю спустя. Церковь заполнили друзья Кристофера — школьные приятели из Итона, коллеги и какие-то левые люди. Хор пел «Иерусалим», все говорили, каким джентльменом был мой папа. Мама выпила легкое успокоительное, чтобы справиться с этим, сестры много плакали. Проводы прошли должным образом, — прекрасный день, несмотря на печаль. Или, по крайней мере, был до пяти часов вечера. Поминки переместились в наш дом. Мы все приготовили, но мама была не в состоянии накрыть на стол. Так что все, что нам оставалось, — обойти присутствующих и принять соболезнования. Мама ушла в свою комнату за полчаса до этого, и я пытался поговорить со всеми, с кем только смог. Девочки сидели в гостиной с бабушкой. Они выглядели измотанными. Теперь это был мой долг. Когда я отделался от скучного мужчины в сером клетчатом костюме, работавшего на папу, и направился в туалет, почувствовал, как кто-то похлопал меня