Водоворот Теней - Денис Мухин

- Что случилось? - хоть я и спрашивал ее о причине такого состояния, но в глубине души и так знал ответ.

- То-сан участвовал в отражении атаки на деревню и попал под один из взрывов, - выдавила сквозь всхлипы напарница.

Чего и следовало ожидать. Вздохнув, я обнял куноичи и прижал к себе, позволяя выплакаться. А созданного клона отправил заваривать успокаивающий травяной сбор, что и сам пил последние дни, чтобы не сорваться - один из знакомых джонинов посоветовал, поменяв личный запас на пачку печатей. Подхватив Тсуме на руки, я перебазировался на футон и устроил ее на скрещенных ногах, обхватив со спины. Несмотря на то, что за последний год напарница тоже прилично подросла, она все еще оставалась маленькой по сравнению со мной и даже не доставляла никакого неудобства своими сорока килограммами. Гладя по спине и отпаивая ревущую куноичи ароматным напитком, я вздохнул и подумал, что роль жилетки для слез придется исполнять еще не раз... Хочу в отпуск.

Глава 39.

Поднявшись рано утром и на скорую руку соорудив себе завтрак из травяного сбора и плитки пайка, я выскользнул из палатки, оставляя позади заснувшую только поздней ночью Тсуме. Прищурившись на только начавшее вставать солнце, я широко зевнул в маску и козырьком прикрыв глаза, оглядел только начавший просыпаться лагерь, после чего медленно побрел в сторону здания штаба.

Следовало решить вопрос с продолжительностью службы нашей команды. Пусть до этого я не особо задумывался об этом, но стандартная политика деревни в отношении своих сил на фронте - десять месяцев сражений против трех отдыха. Это время может немного колебаться в зависимости от нужд Конохи и результативности протекания военных действий, но я точно знаю несколько человек, которые уже отправились обратно из нашего пополнения. Конечно, не считая тяжело раненых и убитых во время боевый столкновений с врагом. И насколько я помню, шиноби, впервый раз отправленным на фронт, обычно даются послабления по срокам - чтобы не сломались от понесенных потерь и иных прелестей настоящей войны. Вот как раз, чтобы узнать насчет сроков нашей отправки домой я и решил с утра пораньше навестить командующего, поскольку именно он заведует ротацией персонала лагеря. Не думаю, что с нынешним количество шиноби и уменьшением накала военных действий между Конохой и Ивой в последние пару месяцев, Мейдо будет возражать против окончания срока службы Тсуме и Ротаро. В конце концов, контактников и сенсоров у нас пока достаточно, не говоря уж о ранении Куромару. А вот с моей личностью могут возникнуть проблемы по вполне очевидной причине. Именно поэтому я и оставил напарницу позади, решив лично поболтать с командиром. В конце концов, я достаточно изучил ее характер и прекрасно знаю предполагаемый ответ на предложение оставить меня здесь и вернуться в деревню хотя бы на похороны отца. Если же это будет приказ начальства, то шансы на осуществление моего плана по отправке Тсуме домой имеют солидные шансы на осуществление. В таком состоянии, как она заявилась ко мне вчера - погибнет в первой же стычке.

Несмотря на довольно свежий ветерок и не самую теплую погоду в этой части территории элементальных стран, я все еще не до конца проснулся и на ходу клевал носом, поэтому не сразу заметил суету в дальней от меня части лагеря, где располагалось достаточно большое здание, исполнявшее роль столовой и комнаты общения. Учитывая основное питание, первая функция была чисто декоративной, но в столовой собирались те, кто просто хотел поболтать и обменяться сплетнями не на открытом воздухе или зажевать паек среди компании друзей. Учитывая повальную занятость, бывал я там не часто, в отличие от той же Чифую, что в большинстве случаев посвещала меня в большинство циркулирующих слухов, сплетен или свежих новостей.

- Что там случилось? - остановил я пробегавшего мимо чунина, машинально отметив нашивку Учиха на плече и традиционные для глазастых темные волосы.

- Ночью притащили остатки команды Ивы, что вырезала наши патрули и посты последние две недели, Нара-сама, - протараторил пацан явно узнавший меня и после донесшегося до нас приглушенного женского вопля с той стороны, добавил, - было захвачено живыми всего двое из девяти, но один из пленных оказался куноичи, так что все желающие с ней сейчас развлекаются.

Кивком поблагодарив его, я продолжил брести к штабу, уже не обращая внимание на оживление шиноби и иногда прорывающеся вопли насилуемой женщины.

После многих месяцев на фронте, я уже давно привык к подобным случаям и перестал обращать внимание на такие действия по отношению к врагу. В конце концов, хоть политика Конохи в этом отношении однозначно отрицательна в мирное время даже при выбивании необходимой информации(особенно потому, что Яманака справляются с этим намного быстрее и чище, чем простые дознаватели), во время войны все запреты отбрасываются в сторону. Как практикующий ирьёнин и на пол ставки доморощенный психоаналитик, могу свидетельствовать, что подобная практика позволила не малому количеству бойцов преодолеть последствия смерти близких друзей и другие ужасы войны. Конечно, это не значит, что и я сам принимал участие в таких групповушках. И признаться, отнюдь не из-за каких-то положительных качеств или жалости, нет. Некоторые виденные пленницы вызвали бы обильное слюноотделение и у полного импотента. Причина достаточно банальна - брезгливость. Быть н-дцатым по счету у одной? Это без меня. К тому же, несколько раз в лазарет притаскивали еле живые тушки, которые и на женщин то с трудом смахивали после сотни мужиков, а мне их приходилось лечить до более-менее вменяемого состояния, чтобы передать для последующего допроса. Так что добавлять себе работы не имелось никакого желания. Пусть это профессиональный риск всех куноичи, но жалеть врага? Особенно тогда, когда мне каждый день приносят полумертвые тела их работы? Это к кому-нибудь другому. К тому же, в отличие от других, делиться своей добычей с окружающими как-то не тянет, хотя в свитке уже имеется достаточно как пленников, так и пленниц на любой вкус. Пусть большая часть из них серьезно ранена или вообще при смерти, но разбираться буду только тогда, когда окажусь у себя дома, в подвале за кучей барьеров и дверей.

Отчаянно зевая и морщась от особенно пронзительных криков - режут они ее там что ли? - я дошел до штаба и вопросительно взглянул на прислонившегося к стене охранника. Джонин из Сенджу окинул меня внимательным взглядом и молча кивнул - я у командующего бывал достаточно часто, чтобы постоянная охрана штаба пропускала меня без каких-либо вопросов. Полагаю, не последнюю роль в этом играли наши постоянные конфликты и ругань насчет поставок медикаментов, что наверняка слушал весь лагерь. Голос я принципиально не понижал, а звуковые барьеры ставились только для важных совещаний.