Золотой гобелен - Рэд Инин

Лур, он оформил опекунство и теперь помогает мне освоиться в подводном мире.

Явившийся следом за Таримом русал поймал почти доплывших до стены двойняшек и вернул их в середину комнаты.

— Опекунство придется отменить. Особый случай, — повернувшись к Луриэлю, сказал он.

Только теперь до Лилин дошло, что Тарим мог двигаться и разговаривать под водой, оставаясь человеком.

— Как у тебя это получается? — спросила она, указывая на ноги Тарима.

— Сам не знаю, — ответил тот. — Когда мы с Кери и Тамилой догнали увезший тебя корабль, на нем была настоящая паника. Моряки сами готовы были утопиться, лишь бы не докладывать Брансциперу, что потеряли контрибуцию, в смысле тебя. Мы разделились и обыскивали море квадрат за квадратом. Вдруг в одном месте со дна начали подниматься пузыри. Ничего не было видно, с корабля адиан прыгали несколько опытных ныряльщиков, но было слишком глубоко, и они ничего не нашли. Тогда я решил, что лучше утону или попаду в лапы морских чудовищ, — голубой русал закатил глаза, — но найду тебя. И вот я здесь. Как видишь, не утонул, но почему, не знаю. Я заберу тебя домой или останусь здесь, в любом случае, я тебя не брошу, Лилин.

— Я приношу извинения господину Луриэлю, взявшему на себя ответственность за преображение русалки Лилин. Мы возместим ущерб по первому требованию, — вклинился в рассказ Тарима служащий.

Лур повис в центре зала и только хлопал зеленоватыми ресницами.

— Но как же так, мы только подружились, даже пообедать не успели, а я обещал… — растерянно лепетал он.

— Сожалею, — коротко завершил дискуссию русал и обратился к Тариму, — думаю, вы сможете забрать сестру, как только мы уладим все формальности. По нашим данным, когда патрулировавший предписанную ему территорию рядовой заключил сделку об опекунстве, человеческому существу оставалось две секунды жизни. При глубине в двести метров и отсутствии двигательных рефлексов у опекаемой это означало неминуемую смерть. Так что фактически перевоплощенная человеческая девушка должна Повелителю Вод, установившему закон об опекунстве и перерождении, подаренную ей жизнь. Что предложите в качестве компенсации? — русал выжидательно посмотрел на прижавшуюся к Тариму Лилин.

— Я могу остаться вместо нее или просто отдать жизнь морскому царю, если это потребуется, — заверил служащего Тарим.

Что тут началось. Русал только хвост успел поджать: сначала на него налетела неуправляемая, в прямом смысле слова, Лилин и прижала рассыпавшего ракушки и пошедшего синими пятнами чиновника к стенке.

— Не слушайте его, — умоляла девушка, — я уже и так русалка, а ему надо заботиться о брате и сестре, и об отце, и о городе. Мы же сможем видеться иногда?

— Пожалуйста, не требуйте от нее ничего, это было мое решение. Мой напарник хотел посмотреть, как русаки обращаются. Оштрафуйте меня, увольте со службы, только не убивайте Лилин, — причитал Луриэль. То ли боялся, что Лилин снова умрет, то ли того, что после освобождения Лилин ему придется жить с ее мрачным двуногим братом.

— Стойте, — крик Лилин повис в наступившей внезапно тишине. — заберите мою красоту!

— Нет!

— Ни за что!

— Никогда! — ответили ей одновременно три мужских голоса.

— От нее все мои беды, не нужна она мне, — продолжала настаивать Лилин.

Створка двери снова приоткрылась, и в нее вплыла переливаясь всеми оттенками розового, дивной красоты русалка. В руках у нее были бусы из раковин и кораллов. Пересчитав их, русал вручил эту вязанку Луриэлю.

— Думаю, мы найдем решение, которое устроит всех, и вас, госпожа Лилин, в том числе, — он пошептался с русалкой, а потом обратился к собравшимся:

— Мы можем принять в качестве компенсации за возвращение к жизни красоту ее высочества частично. Она останется весьма привлекательной особой, только немного не такой, как сейчас, совсем чуть-чуть: там миллиметр, тут полмиллиметра — и черты уже не такие идеальные. Но все же тот, кто испытывает истинную любовь к ее высочеству, будет видеть ее, простите за тавтологию, истинную красоту.

— Меня это устраивает, — тут же согласилась Лилин. Ей не терпелось выбраться из этого странного места.

— Нас это устраивает, — повторил Тарим и обнял сестру.

— Сделка расторгнута, обращение отменяется, вам лучше поспешить.

Серебряная ниточка, связывающая Лилин с Луриэлем, натянулась и растаяла. Их вывели тем же путем. Два черных скользких гвардейца подхватили Тарима и Лилин, и их жуткие звери на крейсерской скорости взмыли ввысь, к поверхности моря.

Лур увязался следом. Когда началось развоплощение и серебряный вихрь вновь закружил принцессу, в его лазах появились слезы.

— Я увижу тебя когда-нибудь?

Вынырнувшая из водоворота в своем человеческом обличии Лилин подплыла у морскому коню и обняла за шею.

— Обязательно, ведь ты мой друг. Обещаю, я поселюсь у моря и буду каждый день приходить к берегу, пока ты не найдешь меня.

Потом вместо слов у нее изо рта начали вырываться пузыри воздуха, она изогнулась, захлебываясь водой. Тарим подхватил сестру и поплыл к поверхности. Лур, ударив хвостом, вытолкнул обоих из воды так, что брат с сестрой пролетели несколько метров и снова упали в воду у самой шлюпки, спущенной с «Дитя бури». В воздухе, как огромное золотое зеркало, мелькнул русалочий хвост и ушел под воду.

«Дитя бури» причалил в Лиенссе. Четверо молодых людей сошли на берег и затерялись в лабиринте улиц портового города. С тех пор больше никто не видел прекрасную Лилин: ходили слухи, что она бросилась в море и стала русалкой. Сыновья Пармуса нанялись на корабль простыми матросами, а Тамила, по слухам, стала служительницей богини красоты.

Гитара смолкла, а я улыбнулся, вспомнив маленькую квартирку в жилом квартале Лиенсса, заполненную ножницами, красками и баночками с кремом.

Все, словно вынырнув из странного сна, начали потягиваться, оглядываться по сторонам и только тут заметили, что в компании слушателей прибыло: в уголке, завернувшись в одеяло так, что видны были только огромные глаза и рассыпавшиеся белокурые волосы, сидела Граннифер.

Глава 30.