Категории
Самые читаемые
ChitatKnigi.com » 🟢Документальные книги » Биографии и Мемуары » Судьбы Серапионов - Борис Фрезинский

Судьбы Серапионов - Борис Фрезинский

Читать онлайн Судьбы Серапионов - Борис Фрезинский
1 ... 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ... 206
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

В январе 1936 Павленко пишет Слонимскому: «Новостей о рукописи немного. Я и задержался с ответом тебе, поджидая новых сенсаций, но таковые не поступили. Аронштам[927] же рассказал следующее — он видел Блюхера[928] в кругу руководящих товарищей и слышал его чрезв<ычайно> положит<ельный> отзыв о книге. Обстановка, однако, показала Аронштаму, что никто кроме Блюхера рукописи еще не видел и даже не знает, что она послана. Тогда я написал письмо Мехлису[929] с изложением обстановки и попросил его помочь. Он мое письмо со своею припиской послал немедленно наверх. Больше пока ничего не знаю».

И в следующем январском письме: «Уехав от тебя, я снова сел за свою войну и работал, не вынимая (так! — Б.Ф.), до сего дня. Сейчас все заново перечитал и обуреваем желанием закинуть свое сочинение А. М. Горькому, которого рассчитываю увидеть послезавтра <…> Я давал рукопись читать кое-кому из инстанций очень осведомленных, хотя и ничего не решающих — отзывы хорошие, тем не менее судьба книги — темна. Ну, я волнуюсь, похудел, как чорт, злюсь и не знаю, когда развяжется с книгой».

1 февраля 1936: «С книгой моей есть кое-какое движение воды. Прочел и „за“ Гамарник[930] и Кл. Ефр.[931] — дело за одним человеком[932], с ним говорили — ответ будет через 3–4–5 дней».

7 марта 1936: «С романом? По-прежнему. Было 6 редактур и я пою „Все выше и выше и выше стремим мы полет наших птиц“. Штопаю, вклеиваю, вырезаю, дописываю и наивно думаю, что пойдет. А годы, меж тем, проходят, все лучшие годы».

Первую часть романа напечатали в июльском номере «Знамени»; 3 ноября 1936 Павленко пишет Слонимскому: «Да, роман как будто принят хорошо. Самое смешное, что вторая половина его еще не разрешена. Но я не думаю о его судьбе. Я пишу уже другое и об этом другом думаю. Да и вообще до книг ли сейчас! Скоро будет война — это главное. Я думаю о ней много и глубоко. Она решит вещи более важные, чем детали наших биографий, и будет первой великой и справедливой войной в истории. Написать о ней или записать ее, вернее, пока успеешь — вот, что будут читать люди и через 100 и через 500 лет, как мы читаем „Анабазис“[933] или „Записки“ Ю. Цезаря».

Между тем, со второй частью все повторилось. Павленко писал члену редколлегии «Знамени» С. Рейзину: «Что с концом нашего хронического романа? Я ума не приложу. Не стоит ли ввязать в дело Осепяна? Чтобы и он позванивал? Я послал телеграммы Фадееву и Ставскому с просьбой поговорить с Талем[934] и хочу написать письмо ему самому. Но я уже не знаю, что писать. Я писал — и через Кирпотина получил ответ, что на днях он прочтет и скажет. Просил помочь Юдина[935]. Я хочу писать Ежову. Посоветуйся со Ставским и коротко напиши мне — обращаться ли в ЦК или подождать? Ужасно надоела мне вся эта история. Может, телеграфировать Гамарнику? Не знаю его адреса и где он сейчас? Если находишь этот путь нужным, дай ему телеграмму SOS за моей подписью. Пожалуйста!»[936]. Окончание романа напечатали в декабрьском номере… Характерного признания добились следователи НКВД от арестованного Бабеля: «Мы всячески подрывали значение романа Павленко „На Востоке“ и обвиняли в бездарности Вирту, писавшего о троцкистах»[937]…

Тема кавказской войны, освободительного движения горских народов занимала Павленко, выросшего на Кавказе и прожившего там четверть века, давно, она все тридцатые годы была в центре его художественных интересов. В заметке 1938 г. он писал: «Материал был обширен и нов, контуры большого исторического романа казались легко решаемы. Однако, когда я ближе познакомился с материалом (я начал работать над этой темой с весны 1931 г.), дело оказалось труднее, чем я думал. Написать исторический роман о Шамиле и Хаджи-Мурате, по-новому развернуть течение борьбы и определение характеров было, быть может, и интересно, но недостаточно. Показать прошлое Кавказа можно было лишь в свете опыта и побед Великой октябрьской революции. Контуры будущего романа расплывались»[938].

Павленко редактировал интересный журнал «30 дней» — в нем печатались хорошие писатели и хорошие художники. № 6 журнала «30 дней» за 1933 год открывался тремя страничками из большого повествования Павленко о Шамиле («Гергебиль. Сцены из жизни аула»). Автор предуведомлял читателей: «Сцены охватывают биографии аула Гергебиль примерно за последние 80 лет его жизни… В печатаемом рассказе представлен Шамиль, глава национально-освободительного движения горцев Чечни и Дагестана, в дни расцвета своей власти». Рассказ написан легко и сочно; автор изящно владеет материалом: на трех страничках — события истории, пейзаж, живые люди, их взаимоотношения. Рассказ мудрый и загадочный, не верится, что этим же пером написан роман «На Востоке».

Снова обратимся к письмам.

В январе 1936-го Павленко сообщил Слонимскому, что дагестанцы привезли ему новый материал о Шамиле. Работа началась при неясной судьбе романа «На Востоке», и все-таки с оптимизмом: «В ожидании новостей я пробавляюсь консилиумом (нашли малярию в нервной системе) — и когда нет головных болей — работаю над Шамилем. Превосходная тема, скажу тебе. Хорошая тема. Веселая. На сердце не влияет. Если здоровье будет устанавливаться, сделаю ее быстро и, кажется, хорошо».

Чем дольше тянулись ожидания с предыдущим романом и чем больше его приходилось переделывать (а еще приходилось и зарабатывать на хлеб), тем острее нерв писем. 7 марта 1936: «От безумия и тоски пишу второй рукой Шамиля, а третьей перевожу одну вещь с французского об Абиссинии».

18 августа 1936 Павленко рассказывает об очередных переделках «На Востоке»: «В связи с этим лежит без движения очень не плохо развивавшийся Шамиль. С ним покончу не ранее весны».

2 октября 1936: «Конец романа где-то еще бродит. Я, когда не болела голова, возился с Шамилем и многое сделал, почти 1/3, если не больше. Как будто ничего. Но торопиться с этой книгой не хочу, охота посидеть над ней дольше, без многочисленных редакторов и „соавторов“, как было с дальневост<очным> романом».

20 октября 1936: «Пишу в мыслях „Шамиля“, но за зиму не закончу, нет. Печатать частями не хочу, а всё будет готово к весне».

В 1937-м гнет всевозможных «общественных» поручений превосходил у Павленко терпимые пределы. Об этом — в письме 17 февраля 1937: «Что касается „Шамиля“ — дело так: у меня — 2 Шамиля. Один Шамиль — это биография. Другой Шамиль — роман „Гергебиль“. „Гергебиль“ у Вас[939]. Шамиль — в „Знамени“[940]. Но все это теоретически, ибо пока не пишу ни того, ни другого. Вчера сидел злой, считал телефонные звонки. 72! Разговариваю только матом».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 82 83 84 85 86 87 88 89 90 ... 206
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?
Анна
Анна 07.12.2024 - 00:27
Какая прелестная история! Кратко, ярко, захватывающе.
Любава
Любава 25.11.2024 - 01:44
Редко встретишь большое количество эротических сцен в одной истории. Здесь достаточно 🔥 Прочла с огромным удовольствием 😈