Поезд жизни на колее судьбы - Александр Шельфский

с мужем поехали домой. Так что, – она развела руками и пыталась улыбаться, хотя это у нее не получалось, – я считаю, что было бы неуважительно оставаться здесь, когда виновнице торжества плохо. Поэтому, извините, но прошу всех покинуть праздник.

– А что с ней? – крикнули из-за стола.

– Это по нашей, женской части. Пожалуйста…

– Уходите все, – перебил ее Александр, говоря мрачно, – моей сестре правда очень плохо. И без лишних вопросов. Извините, что праздник омрачился таким событием.

Александр дал всем понять, что торжество окончено. К ним с Елизаветой подошли родители.

– Ребята, что произошло? – обеспокоено спросила мама.

– Я вам дома все расскажу. Давайте собираться.

Александр подошел к официанту и спросил:

– От вас можно вызвать такси?

– Да, пожалуйста. Пройдемте, – они ушли из зала.

Через минуту Александр вернулся со словами:

– Такси будет через полчаса.

Антуан же и Екатерина ехали вдвоем в сторону дома в этот момент. В машине они не разговаривали и не смотрели друг на друга. Когда они приехали и зашли в квартиру, первое что сказала Екатерины было:

– Мы с тобой разводимся. Но прежде, расскажи мне как все было.

Они молча, не снимая верхнюю одежду, прошли на кухню и сели за стол.

– Ну? – нетерпеливо спрашивала Екатерина. Ей было очень больно, но злость в ней сейчас была сильнее.

Антуан робко начал.

– Все началось со смерти моего отца. Мне тогда было шестнадцать…, – он будто задыхался, говоря, – моя мать, – он чесался, ерзал по стулу. Антуан очень сильно нервничал, – она всегда было..немного ненормальной. А со смертью отца…Жорж тогда тоже был на его похоронах, так как он мой лучший друг и я его пригласил туда. Как только гроб моего отца закопали, мы втроем поехали домой к нам с мамой… И как только мы зашли в квартиру…мать, даже не снимая траурного наряда, повернулась к нам и сказала, чтобы мы занялись с ней сексом. Я тогда был девственник, Жорж не знаю. Мы тогда взяли ее прямо в коридоре, задрав платье. Тогда все и началось…я не понял что произошло тогда. Я и сейчас этого не понимаю. Но с моей головой тоже все стало не в порядке. С каждым разом она требовала от меня нового. Все становилось только жестче… Тогда я не понимал, куда меня это приведет… и так продолжалось долгие годы. Потом я встретил тебя…, – он поднял глаза на Екатерину, – я влюбился в тебя, Катрин. Я…я не знаю, но в тебе я увидел ту, кто сможет вывести меня из этого ада, из этой содомии. Но я не мог держаться, когда рядом она. В ту ночь, когда ты ночевала у нас, это были не соседи… это были мы. Мне было стыдно, но вся эта дрянь, похоже, настолько глубоко засела у меня в мозгах, что я не мог уже иначе. Знаешь почему я так быстро решил ехать с тобой в Петербург? Я хотел убежать от нее! Я думал, я надеялся, что это исправит ситуацию. Чтобы мои мозги встанут на место. И это практически вышло. Я был счастлив с тобой, это правда. Я любил и люблю тебя. Когда я собрался уезжать, мать пригрозила мне, чтобы я этого не делал. Я плюнул на это и уехал. И был счастлив с тобой. До ее приезда сюда…Я делал все, что мог, чтобы не допустить повторения того, что было раньше….но это все же произошло. Когда я показывал ей город…я не показывал город ей все это время. Мы были в гостинице, вдвоем. Кать…, я не спал после этого ночи! Не мог…мне было позорно за себя, но все это зашло еще тогда слишком далеко…видно, мне от этого не уйти никогда. Я люблю и ненавижу мать одновременно. Я прижигал свой член сигаретами, хотел, чтобы он никогда больше не вставал…но стоит мне увидеть ее…я схожу с ума.

– Ты болен, Антуан. Тебе необходимо лечение, – она сказала это с чувством заботы о нем.

– Оно мне не поможет, – Антуан откинулся на спинку стула, – все уже решено.

Екатерина встала и подошла к окну. Снег падал на землю маленькими снежниками. Во дворе играл дети, а кого-то родители везли на санках. Она продолжила, не поворачиваясь к нему:

– Мы не будем вместе, Антуан. Хватит. Я уезжаю жить к брату до родов. Я не буду жить с тобой здесь, – она заплакала.

– Кать, – он подошел к ней и положил руки на ее плечи.

– Убери! – она пожала плечами и Антуан убрал руки.

Екатерина пошла переодеваться, собирать свои вещи первой необходимости. Такси должно было приехать через пятнадцать минут.

– Ключи у меня есть. Постепенно заберу остальное. Не провожай меня, – остановила она его, когда он пытался подойти к ней.

Она вышла из квартиры и пошла вниз, не оборачиваясь. Ей было жаль Антуана, ей было больно от всей этой ситуации. И сейчас она едет туда, где ее примут, где она будет по-настоящему дома.

«Вот все и встало на место. Теперь все понятно».

Только она вышла на улицу и подъехала машина такси. Она села внутрь на заднее сиденье, назвала адрес, и машина тронулась.

Мысли проносились в голове Екатерины одна сменяя другую. Она думала о свадьбе, затем о разводе, затем о ребенке, о брате и многом другом.

«Как теперь быть? (она протерла лоб ладонью) Что это вообще за бред то?! Почему со мной такое произошло? Видно, я действительно хреново разбираюсь в мужиках. Два раза и два таких…кадра. Хотя, Антуана мне жаль отчасти…эта, черт, его мамочка сломала парню жизнь. Но и другой вопрос как он сам на это пошел? Я там не была, поэтому всего точно не могу знать. Может он первым пошел к ней, расстегивая на ходу брюки… Нет, я могла ожидать чего-то, но такого…никогда. Ладно, нужно успокоиться, нельзя нервничать…(она погладила живот рукой) С тобой то что делать, малыш? Папаня у тебя еще тот… Ладно, в любом случае рожать. Свадьба с разводом в один день. И смех, и грех (она истерично улыбнулась). Нужно будет подать заявление на развод, чтобы меня с ним уже ничего не связывало. Пускай катиться обратно в Лион и читает там лекции по истории города… Не плохой мужик то по человеческим качествам, если бы не это. Порядочный, умный, интересный, да красивый даже, но вот это…Измену я бы простила еще, но не такую…Такое мой мозг воспринять не может. Одно дело, когда ты потрахался с другой женщиной, ну бывает такое, ударит что-то в голову и встанет что-то в штанах. Но когда