Птичья песня - Яна Ветрова

Очевидно, речь была заготовлена на случай, если я всё-таки попробую защититься магией или если Джей не вмешается. Поэтому сейчас слова Белой ведьмы прозвучали совсем не убедительно, ведь защищать меня пришлось как раз от неё. А ведь она и не видит других вариантов, вдруг осенило меня. Для колдуньи Джей так и остался тем наглым мальчишкой, который ни во что не ставил Совет и в слепой жажде знаний изучал запретную магию, безответственно и эгоистично пользовался ею, не думая о других. Быть может, она не могла увидеть в нём того, чем не обладала сама. Быть может, это и было нашим шансом.

Я молчала. Актаис прошептала «Бесполезно!» и обратилась к Джею:

– Хорошо же, господин колдун. Потрудитесь объяснить нам, что мешает вашей ученице отвечать на вопросы Совета.

Я чувствовала, что Джей немного расслабился. Похоже, наконец-то действие пошло по его сценарию.

– Госпожа Екатерина будет говорить, когда я ей прикажу, – резко ответил он.

– Что же, шевелится она тоже исключительно по вашему приказу? – поинтересовался самый молодой член Совета.

– Именно так, Советник Гастон.

Кто-то хмыкнул, а молодой человек продолжил:

– Тогда как вы объясните, господин ан-Тарин, то, что случилось несколько дней назад?

– Я объясню, уважаемый Совет. Пока я был занят изучением всего, что тут произошло за тринадцать лет, к моей ученице втёрся в доверие Сет. Екатерина решила, что он человек порядочный, тем более, учился со мной вместе.

Врёт, но не обманывает. Очень ловко, одобрила я с высоты своего опыта. Гораздо лучше, чем Белая ведьма. Как же нам повезло, что актриса из неё была никудышная! Ведь любая лишняя фраза, сказанная мною Актаис в обличии маленькой девочки, могла разрушить планы колдуна.

– Вы знаете, – продолжал Джей, – что полиция обнаружила мою ученицу в подвале. Когда она поняла истинные намерения Сета и его подельников, её заперли.

– Однако господин… не важно, скажем, один из свидетелей утверждает, – вмешался кто-то из Совета, – что Сет заключил с вашей ученицей договор.

– Свидетель может утверждать, что угодно. Ситуация произошла из-за того, что моя ученица наивная и глупая. Она не собиралась предать меня, нарушив клятву. В её верности у меня нет сомнений.

Я дважды покраснела, если такое вообще возможно. Сначала после характеристики, данной мне Джеем. Не сказать, чтобы я стала с этим спорить, но предпочла бы менее категоричную формулировку. Похоже, колдун не смог удержаться от искушения поддеть меня. А потом меня залило краской от стыда. Я сосредоточилась на дыхании, чтобы не расплакаться, и ещё ниже опустила голову.

– И что же, госпожа Катерина согласна с таким определением себя? – подал голос Санта. – Вы позволите ей ответить хотя бы на один этот вопрос?

Джей обратился ко мне:

– Екатерина, ответь на вопрос.

Санта посчитал нужным повторить:

– Госпожа Екатерина, вы и правда считаете, что ваш учитель прав, называя вас наивной и глупой? – он вернул букву в моё имя, и я посчитала это хорошим знаком.

– Да, Советник, – выдавила я из себя.

– И вы не заключали с колдуном Сетом договор?

Мне было велено ответить только на один вопрос, поэтому я промолчала.

– Это решительно невозможно! – взорвался Санта. – Если вы ей прикажете часть ответа продекламировать стихами, стоя на голове, а часть показать пантомимой, она и это беспрекословно исполнит?!

– Да, – коротко ответил Джей.

Собрание снова оживилось, перешёптываясь. Белая Ведьма уже длительное время молчала, просто наблюдая.

– Что ж, – наконец подала голос она, – то, что мы видим, господин колдун, довольно убедительно. Но в связи с серьёзностью случая я считаю, что необходимо провести ритуал доказательства верности.

Несколько членов Совета одновременно охнули, и тут же поднялся гул. Я почувствовала, как Джей напрягся. Этого он не ожидал.

– Тишина! – повысила голос Актаис. – Господин ан-Тарин, прошу вас начинать.

Наверное, если бы я знала, что это за ритуал, то в нормальном состоянии не согласилась бы. Не представляю, чтобы Джей, или Робин, или даже сёстры Тео и Тун совершили бы этот ритуал, ведь если нет настоящего, глубокого уважения между учителем и учеником, то нужно быть прожжённым лжецом с железным самоконтролем, чтобы пройти его. Или тонуть в чувстве вины, как я.

– Исполняю волю Совета, – со злостью произнёс колдун сквозь зубы, и я одна уловила нотку обречённости в его голосе.

Очевидно, Джей причислял меня к первой категории, однако в моём самоконтроле был вовсе не уверен.

Со стороны могло показаться, что два человека играют сценку из театральной драмы, настолько всё выглядело неестественно. Но внутри этой сцены всё было опутано древней магией, которая вцепилась в нас серебряными нитями и вела.

Джей повернулся ко мне и теперь уже тихо сказал:

– Встань лицом ко мне.

Я не знаю, в какой угол сознания он запихнул рокочущий комок ярости, но сейчас его взгляд был спокойным и холодным, почти как в тот день, когда я, сама того не зная, приносила ему клятву ученика.

Члены Совета встали вокруг нас, образовав широкий круг. С их помощью что-то происходило, могучее, древнее, затрагивающее и землю, на которой мы стояли, и окружавший нас воздух. Я увидела свечение, обволокшее колонны и объединившее их. Не для красоты здесь были собраны разные породы камня. Сложный узор расползался по поверхности, а потом протянул нити и охватил меня светящейся сетью запутанных заклинаний. Меня, и только меня.

Я почувствовала, как нити проникают в мою голову… а может, и в душу. Я пошевелилась в попытке высвободиться, но было поздно. Из глубин они вытащили саму мою сущность, отряхнули от пыли, счистили шелуху, ощипали перья и выставили, обнажённую, в это магическое пространство. Всё, что в глубине души я считала правильным и неправильным, было возведено в абсолют. Мир поделился на чёрное и белое, а я была центром его. Краски вокруг поблёкли, и мир и вправду стал чёрно-белым, пульсирующим серебряной магией.

В этом новом мире я стала абсолютной белизной. Древняя магия возвела меня в статус творца и судьи. У меня больше не было имени, да и нужно ли оно огромному, бесконечному эго? Ты нравишься мне, говорила я, простирала руку и даровала белизну. Ты мне не нравишься – тебя поглотит чернота космоса. Моего космоса.

Внезапно в мой мир ворвался чужой голос:

– На колени.

Я с удивлением посмотрела на серый силуэт, который постепенно обретал знакомые черты. Колдун. В глубинах памяти шевельнулось воспоминание о каком-то суде. Мелкое, ничтожное, смешное. Я расхохоталась.

Силуэт зачем-то сам опустился на колени. Вокруг проступили контуры светящихся нитей. Они начали стягиваться, завибрировали, сотрясая мой чёрно-белый мир, который звенел и подёргивался. Откуда-то снаружи раздался приглушённый возглас: «Нарушение!»

– Пожалуйста, – прошептал колдун.

Всё вокруг вторило моему смеху, трясясь и искажаясь. Этот мир вращается вокруг меня, и нет в нём интересов, кроме моих! Нет суда, кроме моего. Так и быть – будет вам суд!

Я бросила на колдуна покрывало