Маленький Бобеш - Йозеф Плева

— Я хорошо слышу, пан Веймола. Не кричите так, прошу вас.

— Но организация, говорят, выступит против этого. Говорят, нельзя так оставить. Мы не потерпим, чтобы Дакснер делал, что он хочет.

— А что наш?..

— Ваш, соседка, тот… нет, он там еще на денек-другой нужен, а потом и его тоже выгонят… Разве нашего брата за людей считают? Скажите, ну разве это жизнь?.. Нет, не бойтесь, я не буду кричать, ведь я ничего не пью… Это я так… со зла… самую малость. Человек теперь как собака, которую можно прогнать… — И Веймола заплакал.

Дедушка тихонько слез с постели, чтобы не разбудить бабушку, надел брюки и подошел к столу. Он взял Веймолу за руку и сказал ему ласково:

— Пойдем, сосед, я провожу тебя домой. А если позволишь, то немножко еще и потолкуем… Что же ты так… Ну пойдем, сосед, пойдем!

Веймола встал, молча подал матери руку и неровными шагами вышел в сени. Дедушка — за ним.

— Мамочка, пан Веймола пьяный, да? — шепотом спросил Бобеш, когда они ушли.

— Ты не спишь, Бобеш?.. Да, пьяный, да…

— А он не будет бить Марушку?

— Нет, не будет. Он сегодня такой убитый, и мне его жалко. Он ведь за последнее время стал совсем другим человеком, бросил пить.

— А почему его выгнали с работы?

— Выгнали не только его. Кажется, половину всех рабочих.

Мать вздохнула.

— А как же они теперь будут жить?

Мать ничего не успела ответить, потому что вошел отец.

— Где ты так долго был? Я со страху вся дрожу! — кинулась к нему мать.

— А разве сюда не заходил Веймола?

— Только что ушел.

— Как — только что? Ведь он обещал сразу пойти домой.

— Отец, он был пьяный.

— Разве ты еще не спишь?

— Это Веймола его разбудил, — сказала мать и стала подавать отцу ужин.

Отец за ужином рассказывал, какое возмущение вызвало на фабрике сообщение о том, что половина рабочих будет уволена с работы.

Фабрикант Дакснер просто-напросто приказал сообщить, что у него полны склады мебели и производство поэтому приостанавливается.

— Это страшно — теперь, зимой, — сказала мать. — Я очень боялась, что и тебя уволят.

— Истопники пока еще нужны. Но когда перейдут на один котел, тогда не знаю… Дакснер уволит в первую очередь меня. Узнав об увольнениях, мы сразу же созвали собрание комитета и решили завтра отправить делегацию к фабриканту, потребовать отмены. Мы скажем, что готовы в течение трех месяцев получать сниженную заработную плату, процентов на двадцать, лишь бы товарищи не оказались среди зимы на улице и без денег. Ведь почти все люди женатые и с детьми…

— Это вы хорошо решили. И если у Дакснера человеческое сердце, то он на это должен согласиться. От его кучи денег много не убудет, — перебила мать.

— Это ясно. Если он и примет наши условия, все равно ведь пояса-то затягивать будем мы, а не он… Мне крайне интересно, чем все это кончится. Я тоже иду завтра с делегацией как член общезаводского комитета. А если Дакснер не захочет принять наши условия, мы бросим работу и забастуем.

— А что, если Дакснер найдет других? Или если другие все-таки выйдут на работу? — озабоченно спрашивала мать.

— Новых квалифицированных рабочих быстро не найдешь. А мы знаем, что еще до Нового года он должен сдать сложный заказ для Вены — мебель для какого-то дворянина. Работа тонкая, и для нее ему нужны будут хорошие специалисты. Наши рабочие сказали, что штрейкбрехерами не будут. Все хорошо знают, как бы тогда с ними поступили.

Бобеш очень хотел спросить у отца, что такое «штрейкбрехеры», что такое «забастовка» и «увольнение». Слово «дворянин» он тоже не знал. Но решил лучше промолчать, потому что отец был сердит, ходил взад и вперед по комнате. А так отец делал всегда, когда был взволнован, зол или когда его что-нибудь «страшно бесило», как он говорил. Бобеш решил обо всех этих словах спросить лучше завтра у матери или у дедушки..

Глава 50 ЗАБАСТОВКА

В воскресенье после обеда Бобеш остался с матерью вдвоем. Отец ушел на фабрику, а дедушка с бабушкой были у соседей. На улице падал густой снег, и ветер сметал с крыш мягкие снежинки. У Бобеша было плохое настроение, потому что ему хотелось пойти на лыжах, а мать его не пускала.

— Будь умником, Бобеш. Что делать на улице в такую погоду? Кататься сейчас просто невозможно. Снег залепит все глаза. В такую вьюгу и на пять шагов ни зги не видать. Посмотри-ка в окно, там ведь как в мучном ларе.

— Тогда пусти меня хоть, на двор. Я хочу сам посмотреть, что творится на улице.

— Ладно, на двор беги. Убедись сам, а лыжи оставь в сенях. И знаешь, Бобеш, если ты не будешь слушаться, мне придется пожаловаться отцу.

— Не бойся, мамочка, я побуду немножко на дворе, чуть-чуть пройдусь по улице и сразу же вернусь. Расскажу тебе, что там делается.

Но Бобеш не остался на улице и одной минуты.

— Мамочка, знаешь там нечем дышать — такая там метель. Снежище валит, ветер свистит, иголки бьют в глаза, и от ветра просто захлебываешься — никак не выдохнешь. Ты права, мама, сегодня на лыжах кататься нельзя.

— Ну вот видишь! Теперь сам убедился.

— Наверное, сегодня отцу трудно работать, да?

— Да, но отец к такой непогоде уже привык. Когда он служил на железной дороге, ему приходилось в такую погоду работать на улице.

— И он мог дышать? Ведь я никак не мог выдохнуть.

— Значит, ты теперь понимаешь, как достаются отцу деньги. Вот поэтому мы и должны беречь каждый крейцар. Достаются деньги трудно, а получаешь их всегда мало. Сосиски, Бобеш, легко купить, а как трудно на них заработать! Куда труднее, чем съесть.

— И теперь у отца такая же тяжелая работа?

— Сам знаешь, что тяжелая. У парового котла стоять — это нелегкое дело.

— Вчера отец говорил, что будет забастовка. Что такое забастовка?

— Это когда рабочие перестают работать.

— Значит, и сегодня забастовка?

— Нет, сегодня просто воскресенье. Сегодня законный нерабочий день. В воскресенье и в праздники никогда не работают. Но, когда рабочие бастуют, они не работают и в будни. Рабочие отказываются работать потому, что их несправедливо обижают. Например, когда фабрикант платит мало денег. Рабочим тогда не хватает зарплаты даже на еду, а они должны еще платить за квартиру, им нужна одежда, белье. У многих есть дети, но на детей денег уже совсем не остается. Они просят фабриканта немного прибавить им денег, а фабрикант не соглашается. Тогда рабочие говорят: «Нам этих денег все равно не хватает, мы так работать не можем». И не выходят на работу. Вот это и есть забастовка.

— А что тогда делает фабрикант?

— Ну, когда фабрикант видит, что из-за простоя он понесет большой убыток, он прибавляет немного денег. А когда у фабриканта полные склады товаров, рабочие ничего своей забастовкой не добиваются. Иногда им потом приходится наниматься даже за еще меньшую плату, чем была.

— Что же, мама, иногда, значит, и фабриканту не нужны рабочие?

— Ты же слышал, что фабрикант Дакснер уволил половину всех рабочих. Рабочие наготовили ему много мебели. Фабрикант не знает, кому ее продать. Мебель перестали покупать. У Дакснера делают не только мебель, но и двери, рамы — в общем, все, что нужно для строительства домов. Теперь зима, домов не строят. Значит, никому сейчас не нужны ни окна, ни двери. Вот фабрикант и думает: «Зачем я буду платить рабочим? Я ведь не могу сейчас продать мебель. Зачем мне нужны полные склады шкафов, столов, стульев и кроватей, когда их теперь никто не покупает? Я лучше перестану на некоторое время производить мебель. И не начну до тех пор, пока всю ее не распродам. Рабочих прогоню и фабрику закрою».

— Так, значит, это фабрикант бастует, да?

— Нет, Бобеш. Когда фабрикант останавливает работу, это не называется забастовкой. Это называется локаутом.

— Локаут?

— Да.

— Так, значит, мама, теперь, когда фабрикант Дакснер прогнал рабочих, он объявил локаут?

— Да. А рабочие хотят против этого бороться забастовкой.

— Это интересно, мама! Вот фабрикант не хочет, чтобы рабочие работали, а рабочие тоже хотят перестать работать, чтобы фабрикант взял их обратно на работу. Фабрикант опять не хочет, чтобы они работали, а рабочие не хотят работать для того, чтобы получить работу.

— Боже, Бобеш, ты, кажется, что-то напутал! Я даже сама не понимаю, что ты сказал.

— Я тоже, мама.

— Ты лучше уж меня ни о чем не спрашивай.

— Подожди, мама, я хотел только спросить: а что же фабрикант будет есть, если он запрет фабрику и не будет работать?

— О фабриканте ты, Бобеш, не беспокойся. Фабрикант всегда найдет, на что жить. Если его фабрика не будет работать хоть целый год, у него все равно вполне хватит денег.

— А где он их возьмет?

— У него капиталы. Капитал — это много денег и вообще много всякого имущества. У Дакснера, кроме фабрики, есть здесь же, в городе, несколько жилых домов. Кроме того, ему принадлежат поля и лес. В деревне у него — большое хозяйство, и в Брно есть огромнейший дом. Везде люди вносят ему квартплату. Деньги, которые он получает от своих домов и от фабрики, он кладет в сберегательную кассу, потому что они у него лишние. Там денег накапливается все больше и больше. Это и есть капитал.