Кое-что по секрету - Люси Даймонд

не встречаясь, Фрэнки сумела передать искорки в блестящих глазах таксы, ее лукавый взгляд. – Как тебе это удалось?! Боже мой! Мне очень нравится!

– Здорово вышло! – воскликнул Стивен, заглядывая Поле через плечо. – Очень похоже. Этот его вид, будто он только что стащил колбасу, и все остальное.

– Великолепная работа, – поддержал его Эдди.

Льюк, старший сын Полы, оказался неподалеку и подошел посмотреть, чем все так восхищаются.

– Вау! – Он рассмеялся, увидев рисунок. – Круто. Ты это типа сама нарисовала, Фрэнки?

Она улыбнулась, покраснела и рассмеялась.

– Да. Я рада, что тебе нравится, – обратилась она к Поле. – Должна признаться, что я попросила Мэтта о помощи, и он прислал мне множество фото по электронной почте. Надеюсь, ты не сочтешь это чудовищным вмешательством в вашу жизнь.

– Конечно же, нет! Это потрясающе, спасибо тебе большое. – Пола обняла ее, а потом снова с сияющей улыбкой посмотрела на картину. Какой особенный, уникальный, продуманный подарок. Очень ли мелочно с ее стороны считать великолепные подарки еще одной причиной того, почему так прекрасно иметь сестру? Да ладно. Ну, считайте ее мелочной. – Мэтт, посмотри! – окликнула она мужа, поднимая над головой картину. Он как раз отошел от бара. На голове у него восседала помятая шапка Санта-Клауса.

– Ага! Мне нравится, когда план удается, – ответил он с улыбкой. – Мы устроили заговор, так, Фрэнки? Мы сговорились и действовали тайком. – Он оглядел картину и одобрительно кивнул. – Замечательно, правда? Сходство поразительное. Берегись, Фрэнки, теперь ребята закажут тебе портрет хомячка.

– Эй, все заказы принимаются с благодарностью, – рассмеялась Фрэнки. – Мы, самозанятые, никогда не говорим «нет». Несите хомячка!

Пола еще раз обняла ее и Мэтта тоже за его участие в этом плане.

– Отличная работа, вы двое, – со счастливым видом сказала она, прижимаясь к мужу и чувствуя себя опьяняюще довольной тем, что этот день проходит так хорошо. Она не только не считала, что Фрэнки вмешалась в ее жизнь, ей нравилось, что Мэтт и Фрэнки сговорились за ее спиной, чтобы сделать ей приятное. Они определенно поднялись на несколько позиций в ее списке подарков к Рождеству. Ей нужно будет найти для них обоих особенные ответные сюрпризы. Возможно, Мэтт все-таки получит ту электрогитару, о которой мечтает с тех пор, как они купили такой инструмент Льюку. Ну а ей самой, разумеется, придется купить для себя беруши.

Пола положила картину в безопасное место в кухне (на вечеринках Мортимеров обязательно происходило катастрофическое разлитие вина) и принялась раздавать торт остальным членам семьи, не забыв оставить самый большой кусок мужу. Господи, какой же счастливой она себя чувствовала, неожиданно поняла Пола, вспоминая о картине и не веря до конца в собственное везение. Все ее любимые люди собрались в одном месте, праздновали, танцевали и смеялись. Настоящая семья. Разумеется, семья немного изменилась за прошедшие полгода, но кто бы мог сказать, что это плохо? Мортимеры пережили в этом году разнообразные кризисы и стали сильнее. Возможно даже, они стали лучше. О, кстати, вот и первые аккорды ее любимой рождественской песни.

– Идем, ты же знаешь, что хочешь этого. – Она со смехом схватила Мэтта за руку и потянула его на танцпол.

– Как дети?

В другом конце зала Джон, который весь вечер держался в стороне, наконец набрался смелости и подошел к Робин. К сожалению – для него, во всяком случае, – его романтические мечты о том, чтобы свить любовное гнездышко с девушкой вполовину моложе, разлетелись вдребезги, когда Наоми его бросила. Поэтому он вернулся в Йорк разбитый, поджав хвост. Это случилось два месяца назад. После возвращения он несколько недель ночевал в свободной спальне в родительском доме, но теперь делил квартиру в Хеслингтоне с несколькими выпускниками университета и искал работу. Жалел ли он о содеянном? Очень.

– Почему бы тебе самому у них не спросить? – ответила Робин. Несмотря на сложную смесь гнева и ощущения предательства, в эти дни она не могла не испытывать капельку жалости к Джону. Заросший бородой и какой-то обтрепавшийся, он как будто сдулся после возвращения в город, вся его важность исчезла. «Робин, я был таким дураком, прости меня», – сказал Джон, когда они впервые увиделись после его возвращения. На его лице было выражение ожидания, и, очевидно, он ждал прощения и возобновления супружеской жизни. «Мы могли бы попробовать еще раз, да?» – умоляли его глаза.

Но Робин решила, что не сможет его простить. Он так предал ее, что она больше никогда не сможет ему доверять, как доверяла раньше. Хотя Джон всем своим видом выражал раскаяние, впустить его обратно в ее жизнь означало бы впустить в нее и сомнение. И кто бы захотел с этим жить? «Дети будут рады, что ты вернулся», – это единственное, что она сумела заставить себя сказать ему.

С тех пор они виделись довольно часто, но только по делу: родительские вечера в школе, обмен репликами на пороге, когда он присматривал за Сэмом и Дейзи днем или вечером. Это соглашение родилось из необходимости, но оно все равно ощущалось как неестественное.

– У детей все в порядке, – добавила Робин, немного смягчившись при виде его измученного лица. – Сэм хорошо сдал экзамены на прошлой неделе, а у Дейзи появилась новая лучшая подруга. Но я уверена, что они сами тебе все расскажут, если сумеют оторваться от игры Джо. – Она указала на детей, собравшихся вокруг младшего сына Полы, который показывал им что-то в своем телефоне. – По крайней мере, я надеюсь, что это игра, – шутливо добавила она.

Помолчав, Джон спросил:

– А ты как?

Последнее время он выглядел таким робким, что это не переставало ее удивлять. Это было все равно что разговаривать с незнакомцем, с сокращенной версией того мужчины, за которым она была замужем, и Робин не знала, как ответить. Как она? У нее все просто замечательно, спасибо, что спросил, Джон. Заканчивался первый семестр ее работы в университете, и она обожала свою работу: лекции, исследования, дух товарищества. Шли даже разговоры о том, чтобы весной Робин полетела в Сан-Франциско на конференцию по генной и белковой инженерии. Звучало очень заманчиво. А помимо этого были еще первый семестр в средней школе у Сэма, необходимость приготовить ужин каждый вечер и выстирать белье. Дел было много, и у нее практически не оставалось времени на то, чтобы тосковать по бывшему мужу. Гораздо важнее было то, что она теперь была невероятно довольна, потому что ее жизнь стала богаче и интереснее, в ней появились новые возможности.

Но подробно рассказать об этом Джону значило бы утереть ему нос.

– Спасибо, хорошо, –