Нечто - Юрий Муравьёв

-- Объявляю конец рабочего дня. Теперь каждый может по собственному усмотрению выбирать вид отдыха! -- громко сказал начальник.

Они разделись и шагнули в воду. Купались, предпочитая держаться близко к берегу. Страх по-прежнему довлел над ними, но каждый стеснялся признаться в этой слабости.

-- У меня в желудке давно бурчит, и я чувствую упадок сил, -- сказал Виктор, выходя на берег и, подхватив одежду и каску, в одних трусах и сандалиях трусцой побежал в лагерь.

Николай Петрович вышел на берег и, одеваясь, сказал: -- Мы с Виктором зашли в помещение-тупик. И вот находясь там, я пришёл к неутешительному выводу.

Не является ли тот тупик олицетворением того, что мы в своих исследованиях пещеры зашли в тупик? То есть чем больше мы узнаём о тайнах пещеры, тем больше загадок выстраивается перед нами, которые мы не в силах разгадать. -- В помещении под полом мы услышали всплески воды и фырканье, -- продолжил он.

-- Значит, моё предположение о том, что между этим плёсом и последним озером из трёх, которое я назвал Радоновым существует гидравлическая связь, подтверждается.

-- Предположим, что это так, но чьё фырканье мы слышали?

Андрей уже не мог сдерживать себя: -- Есть основание считать, что в этих водоёмах сохранилась популяция тюленей с ледниковых времён, которые в результате эволюции в течение тысячелетий достигли больших размеров, так же как и некоторые виды рыб, обитающие в этих озёрах.

-- Но этих тюленей, в существование которых я сильно сомневаюсь, никто никогда не видел.

-- Эти животные ведут скрытный образ жизни, и если поднимаются на поверхность, то только ночью. У них обильная кормовая база -- они питаются рыбой, которой, как мы убедились, более чем достаточно. А численность этих животных природа строго регулирует, ограничивая их популяцию в допустимых пределах.

-- А случай с погибшими студентами и твоё купание на Радоновом озере как-то вяжутся с твоей версией?

-- Оба случая только подтверждают её.

-- А твой прошлогодний сон?

-- Это уже другая версия. Обе они не пересекаются и существуют параллельно, у каждой своя основа и происхождение.

Но у Николая Петровича был другой взгляд на эти события, но озвучивать его он не стал. У него вдруг исчезло желание продолжать дискуссию, так как тоже разыгрался аппетит.

Как только они пришли в лагерь, Виктор недовольным тоном сказал: -- Я здесь рву и мечу, а вы прохлаждаетесь там на берегу. Можно подумать, что у вас верблюжьи желудки. А я вот не могу долго находиться без пищи и воды. При повышенной кислотности мой желудок буквально кипит! -- И он, торопясь, стал жадно хлебать уху.

-- Но разве нельзя было есть без нас? -- извиняющимся тоном сказал Николай Петрович.

-- Я так воспитан, что для меня дух коллективизма на первом плане.

-- Но не до такой степени, когда это становится чревато ухудшением своего здоровья, а чувство коллективизма теряет свой здравый смысл, -- иронически усмехнулся начальник.

-- Для меня, например, понятие коллективизма выражается словами -- что хорошо для индивидуума, то хорошо и для всего коллектива, -- сказал Андрей и насмешливо посмотрел на Виктора, который был так занят процессом поглощения ухи, что не обратил внимания на его слова, даже не подняв головы от тарелки.

Лида вышла из палатки и, поставив кастрюлю на стол, сказала: -- Сегодня вы единодушно отказались от обеда, поэтому ужин представлен большим выбором блюд. Правда, почти все они рыбные -- уха из судака, шашлыки и пироги из стерляди. В качестве приятного бонуса -- каша гречневая, кофе, чай и варенье чёрносмородиновое. Так что выбирайте.

-- Спасибо, Лида. Я не буду тратить время на выбор, съем всё, что окажется в поле моего зрения, -- с благодарностью сказал Андрей.

-- От одного только перечисления блюд у меня слюнки потекли, -- улыбнулся начальник.

Ужин получился обильным, и каждый тяжело вставал из-за стола.

-- Пойду полежу в палатке, -- сказал Николай Петрович.

Виктор взял спиннинг и пошёл на озерцо.

-- Пройдусь по старым местам, где отдыхал в прошлом году. -- Андрей направился в палатку, чтобы соответственно одеться и обуться для похода.

Из-за гряды со стороны озерца донеслись крики Виктора.

Из палатки вышел Андрей, на ходу надевая рубашку, за ним полураздетый Николай Петрович. Оба с встревоженными лицами.

Лида, собирая посуду со стола, спокойно сказала: -- Виктор, вероятно, что-то поймал.

Эти слова подействовали на мужчин магически. Они вернулись в палатку, схватили свои спиннинги и почти наперегонки, как мальчишки, ринулись в ту сторону.

Скатившись с крутого склона гряды, они подошли к Виктору, который ходил по берегу, размахивал руками и громко невнятно разговаривал.

Постороннему человеку показалось бы, что у него случился приступ шизофрении.

Никакой рыбы на берегу не было, спиннинг Виктора лежал на земле, и у прибежавших рыбаков азарт сразу угас.

-- Ты что здесь делаешь, где рыба? -- спросил Николай Петрович удивлённо и с некоторым раздражением.

-- Ты своими воплями распугал всех зверей в округе, -- добавил Андрей, смеясь.

Эмоции по-прежнему распирали Виктора. Он, не обращая внимания на иронию и колкости друзей, стал, наконец, внятно говорить: -- Это просто чудовище, больше телёнка! И как только он помещается в этом озерце?.

-- Объясни толком, что произошло? -- не выдержал Андрей.

Виктор продолжал: -- Как он мог при такой громадности выпрыгнуть из воды более чем на метр, уму непостижимо!

-- Ещё раз спрашиваем, кто это? -- Николай Петрович метнул злой взгляд на него.

-- Это случилось у противоположного берега, -- сказал Виктор, успокоившись. -- Вдоль стены тростника плыл утиный выводок из семи -- десяти утят во главе со взрослой уткой. Я готовил спиннинг, изредка бросая взгляд на утиную семейку. Мне понравилось, как утка вела свой выводок. Если какой-либо утёнок отставал и начинал жалобно пищать, утка останавливалась и призывно крякала. Утёнок стремглав радостно бросался на зов мамы. И вдруг утка неожиданно взлетает над водой. За ней из воды выпрыгивает это чудовище, но не успевает схватить утку и плюхается в воду со звуком, похожим на падающее бревно, как ты вчера сравнил.

В это время со стороны зарослей тростника по-прежнему доносились жалобные испуганные писки утят, заблудившихся в тростнике. Утка металась по воде, призывно квохча, пытаясь собрать весь выводок.

-- Как ты думаешь, что это была за рыба? -- спросил начальник.

-- Я не успел рассмотреть, ведь это было мгновение. Единственное, что я запомнил, -- это его веретенообразное тело.

-- Не тунец же сюда приплыл из южных морей? -- улыбнулся Андрей.