Закат Тьмы - Сергей Сергеевич Тармашев

– Пять! – заявил Крырд Широкая Ладонь. – Ты участвовал во всех битвах этой войны! А те прошлые пять боёв, они не в счет, это были короткие схватки в пустыне ещё до присоединения Клана Разъяренного Щиторога к Союзу Свободных Кланов…

– Как это не в счет?! – возмутился Дрорг. – Да у моего когтекрыла поверженных врагов больше, чем у меня! И это говорит мне вождь! Удел которого заботиться о своих соплеменниках! Или шаман для тебя уже не боец, Крырд Широкая Ладонь?! Ответь мне!

– Да-да, ответь нам, доблестный вождь! – немедленно поддержал его Трэрг. – Полагаю, сейчас к нашему разговору с интересом прислушиваются все шаманы этой лавины. Мы очень ждем!

– Это нечестно! – обиженно возмутился Крырд Широкая Ладонь. – Это шантаж! Вы поставили меня в безвыходное положение! Что я должен сказать?! Что позволю всем шаманам забыть об исцелении и рубиться в первых рядах? А кто будет поддерживать воинов? А что я скажу клану, если целитель погибнет в бою?! Какой я после этого вождь?!! Я обязан думать о судьбе всего клана, а не подсчитывать разницу в количестве песочников, убитых воинами и шаманами в отдельной битве!

– Это верно, – согласился Трэрг. – Закон Предков народа Орков гласит, что судьба и интересы клана суть святы, и превыше судьбы и интересов отдельного Орка. Именно потому мы живы и наводим страх на врагов, хоть народ наш и невелик. Сейчас, когда все кланы объединились, я могу точно сказать, что в степях Ругодара обитает двадцать миллионов Орков. И все они, от мала до велика, сплотились ради будущего своего народа. Совет Кланов собрал могучую Орду, подобной которой Ругодар не видел ещё никогда, с самого Начала Времен. Двадцать миллионов Орков выставили три миллиона воинов и миллион лучниц. На Великую Войну пожелали выйти все Орки, способные держать оружие. В степях Ругодара остались лишь немощные старцы, что хранят традиции и Закон Предков, да беременные и кормящие женщины, что заботятся о чадах оркских кланов. Даже бремя добывать пищу для ушедшей в Человеческие Королевства Орды легло на плечи подростков. Они не знают отдыха, мало спят и отказывают себе в обильной пище, отдавая её детям и воинам, и это закалит будущих бойцов и жён кланов, сделает их ещё сильнее и ещё тверже духом! И потому мы победим, сколько бы к’Зирдов не исторгла из себя бескрайняя Ратхаш!

Трэрг на миг замолчал и обвел взглядом поле давней битвы, усыпанное источающее смрад разлагающихся тел останками убитых Людей и песочников. Змеиные языки озаботились лишь обшарить трупы в поисках трофеев, не пожелав предавать огню ни своих, ни чужих погибших.

– Взгляните на сие побоище, храбрые Орки! – продолжил он. – Три дня назад здесь полегла армия Сабии. Если судить по бесконечным россыпям трупов, то сабийцы потеряли здесь не менее трехсот тысяч клинков. Триста тысяч! Население Человеческих Королевств в совокупности приближается к девяноста миллионам душ! В одних только Сабии и Галтании Людей больше, нежели Орков во всём Ругодаре! И что эти миллионы противопоставили к’Зирдской армаде?! Триста тысяч клинков! На результат этого мы сейчас взираем, благородные воины! Авлия собрала почти миллион бойцов, из которых нам удалось спасти совсем немногих. Остальные Королевства мы застали и вовсе опустошенными. И это при том, что Людей девяносто миллионов, и Великие Боги даровали их народу волшебников, повелевающих могучей магией! Даже если бы Человеческие Королевства отрядили на битву лишь каждого десятого, их армия насчитывала бы девять миллионов клинков и тысячи магов! Столь невероятно могучая сила смешала бы с песком Ратхаш воинство змеиных языков и без нашего участия.

Он с безнадежностью покачал головой и презрительно усмехнулся:

– Но что на деле, благородные Орки? А на деле Люди трусливы, алчны и заботятся лишь о себе, в крайнем случае, о своих семьях, да и то далеко не все. Их не волнует ничего, что не касается напрямую набитости собственного желудка или кошеля. Ими руководят правители, вобравшие в себя все самые низменные черты человеческого племени, но никто не спешит взять в руки оружие и снести с плеч прогнившие головы. Потому что у самих такие же. Они способны лишь пожаловаться на тяжелую судьбу, на притеснения и несправедливость, покричать, собравшись толпою, и не более того. Ноющую толпу разгоняет стража, зачинщиков бросают в тюрьму, и все затихают. Никто не устремляется в битву, дабы восстановить справедливость, все продолжают трусливо ныть. Причем стража, которая тоже состоит из Людей, в свободное от службы время ноет о тяжестях и несправедливостях жизни не менее тех, кого во время службы разгоняет и заточает в застенки.

– Разве иногда Люди не устраивают восстаний? – уточнил Дрорг Угадывающий Врага. – Я что-то слышал об этом прежде, и Белый Маг Айлани рассказывала о давних волнениях в Редонии.

– Иногда устраивают, – согласился Трэрг. – Только сии восстания случаются у Людей весьма странно: десять тысяч бунтуют, остальные десять миллионов сидят по домам. Им либо безразлично возмущение соплеменников, либо слишком страшно взять в руки оружие. – Шаман издал короткий смешок: – И если вдруг десять тысяч побеждают и обретают власть, то немедленно оказывается, что остальные недовольны ею не менее, нежели прежней! Но на этом всё и заканчивается, потому как взять в руки оружие и установить справедливость они не торопятся. У них хорошо получается только жаловаться. И вообще, у Людей принято храбро прятаться за спинами своих детей. Выражение «У меня дети» в народах Людей и Орков наделены противоположным смыслом. Если Орк идет сражаться за правду и свободу потому, что его заботит будущее, в коем будут жить его дети, то Человек, наоборот, усердно избегает битвы, дабы не погибнуть в ней ненароком. А то его дети останутся сиротами и будут никому не нужны.

– Но сие невозможно! – нахмурился Дрорг Угадывающий Врага. – Клан всегда заботится о детях погибших воинов пуще, нежели об остальных! Это великая честь – быть потомком героя, покрывшего себя неувядаемой славой в битве за родной клан! Это свидетельство благородства и наилучшего качества потомства! Ничто не расскажет о клане лучше, нежели история подвигов его воинов и красоты и преданности его женщин!

– У Людей давно нет кланов, – объяснил Трэрг. – Они не чтут родичей, отказались от Закона Предков и позволяют власть имущим всячески изменять его в угоду личным алчным интересам. Человеческие родичи живут вдали друг от друга и зачастую вообще, совершенно ничего не ведают о родной крови, если та отстоит от них далее двоюродного родства. Семьи