Мир в подарок - Оксана Демченко

– Знаете же, не возьму.

– Знаю, знаю, сама не люблю за монеты здоровье отмерять. Вот что, травки у тебя толковые есть? Хорошо. Человек вчера приходил, помощи просил, а у меня нужного ему не сыскалось. Ехать за море, при больной дочке, сама понимаешь, не смогу. Завтра тебя провожу, он до безобразия богат, тут и кошель взять не грех, ему кошель – не деньги. Да и на корабль, может, напросишься? След потеряется, если искать станут. Больно кони у тебя приметные.

– Ваша правда, напрошусь.

– А уж коли случится попутный ветер, – усмехнулась снова Ладия, – меньше, чем через неделю будешь в Ирнасстэа, у них с черной княжной всегда было большое немирье, там концов не найдут.

– Спасибо.

– Про лечение, что ты посоветовала, я сама с три короба наплету, не трать времени. Встанет она скоро?

– В полное сознание вернется к утру. Подниматься начнет через пару дней, а хозяйством займется в полную силу к зиме, не раньше. Отдых ей нужен. Очень больно с её-то чистой душой такую гадость про близких людей узнать.

– Точно, доченька совсем у нас беззащитная. Что сестра виновата, так и не смогла толком поверить. Твердила: может, ошибка. – Она деловито поправила одеяло, погладила мягкие золотистые волосы Милы. – Внука моего смотреть станешь? Учти, глядеть не на что, он в синяках постоянно. Лошадь его, любопытного, приласкала, дух чуть не вышибла. Полежит пару дней, а все одно не поумнеет. Шебутной: отец его такой же, и ходит какой год в старших стражи, до большего не дорос, хотя с нашим Головой знаком. В прежние-то времена где нынешний градоправитель, не вельможный еще тогда, Гимат моряков привечал? В старой нашей корчме, на берегу.

– Да чего там, раз уж все известно, – безнадежно махнула я рукой. – Можно побыстрее мальца поднять, тут никто дурного не заподозрит, и труд не велик. Завтра зато найдется мне проводник, город толком покажет.

Утром Милетта, как и было обещано, очнулась.

От бурной радости, охватившей весь дом, мы сбежали еще до рассвета, – я, приодетая не слышащей возражений Ладией до “приличествующего девушке вида”, получивший обновки и дочиста отмытый Зимир, а с нами и награжденный по случаю выздоровления внеплановым профилактическим подзатыльником сын Ермила.

Гирт мне очень понравился.

Здесь трудились, дружили, обсуждали дела, спорили. На улицах смеялись, не боялись стражи и не прятали глаз. Рабов я совсем не заметила – видимо, кормилица Головы одна и осталась на особом положении. На прибрежных улочках звучала незнакомая островная речь, мелькали странные нездешние лица. Зимир долго глазел на узкоглазого плосколицего северянина в диковинных шкурах. Споткнулся, растянулся на булыжнике – и, не помня боли, уставился на еще более странного жителя юга, темно-бронзового, пожилого и степенного, с выкрашенной огненным цветом курчавой бородой. Наш провожатый зашептал, что этого гостя привез корабль с Таира, а сам он, судя по всему, из сказочно далеких пустынь Обикат. Там всегда жарко и сухо, а еще водятся смертоносные змеи, яд которых бабушка Ладия иногда покупает для мазей.

Мы облазали причалы, рассмотрели, хоть и издали, пресловутую галеру. Я даже обиделась за князя. Ну, может кому и свинья, зато краска свежая и золото внушительное. Да и узоры по бортам вполне оригинальные, – это я отметила как бывший дизайнер.

Потолкались в утренних рыбных рядах, шумных, характерно пахнущих, богатых местным говором. Позавтракали в настоящем морском кабаке, куда мальчишки без меня и не сунулись бы, да и я без них – пожалуй, тоже. По раннему времени в зале было почти пусто, но нам для долгих восторгов хватило колоритного боцмана небольшой шхуны, прибывшей вечером с грузом знакомого мне по ужасам Силье мрайсского стекла. Говорил он уже невнятно, но полноту недовольства хрупким грузом и сварливым купцом мы осознали.

А потом был базар, особенно яркий и праздничный в начале осени, при необычной для этого времени сухой и ясной погоде.

Ладия отловила меня, как и условились, в послеобеденный час и проводила в один из самых дорогих постоялых дворов города. Тогда я и поблагодарила её за свой приличный вид. Лечение требовалось для внезапно утратившей сон и покой жены наместника Ирнасстэа, госпожи Бирс. Мне стало искренне жаль маму Эмис, о делах которой я знала, наверняка, больше сидящего напротив вельможного Дамита – управителя того самого поместья Римас, столь славного своими виноградниками. Не плыть стало просто невозможно, тем более, знаменитый винный край, где теперь отдыхала благородная дама, лежал рядом с дорогой на Кумат.

Энергичный и деловитый Дамит явно ценил лекарский талант Ладии и принял её рекомендации с полным доверием. А я еще раз удивилась своей счастливой звезде, подарившей встречу с этой неординарной женщиной. Поздно вечером мой личный обоз, мальчик и два гриддских скакуна, вызвавших законное восхищение управителя, без шума погрузился на стройный барк. С востока подтянулись облака, напитывая воду масляной чернотой, по которой золотыми рыбками плескались закатные блики. Душа пела. Покидая бригантину Силье, я тайком страдала по несостоявшемуся выходу в океан. Всю жизнь мечтала хоть раз – под парусом, на настоящем живом судне, собранном руками мастеров. Этот барк превосходил все мои самые смелые надежды – а также робкие несбыточные мечты…

Личный корабль наместника Ирнасстэа, “Песнь ветра”. Дуб, золотая сосна, кедр из северных земель княжества Вендир далеко за Амитом, корень ореха, лак на выглаженных специальными тяжелыми плитами до блеска палубах. Моих коней вели в трюм по коврам, – даже Борз признал прием достойным своей красоты.

В поздних сумерках растворился порт, свежий северо-восточный ветер, почти тот, какой не в самом трезвом виде предрекала Силье, наполнил паруса.

Дамит окончательно потряс меня, пригласив на ужин в роскошную каюту наместника. Видимо, на юге от Карна живут гостеприимные и некичливые люди, раз им приятно принимать за великолепным столом скромную малознакомую травницу. Капитан Краз, крепкий невысокий южанин с лихим прищуром и невозможно густой пиратской черной бородой произнес подкрепленный ромом тост: “Да не высохнут океаны во веки веков!”. Мы поддержали, убедившись в отменном качестве муската. Краз порадовал меня забавной манерой смотреть на рослого управителя покровительственно, почти сверху вниз. Странно, но у него получалось, несмотря на разницу в росте не в его пользу. Наверное потому, что в океане мы – сухопутные – не можем быть выше настоящего моряка.

Капитан довольно глядел в крупные иллюминаторы, забранные непомерно дорогим мрайсским полированным стеклом, и обещал доставить лекарку госпожи в порт Римаса за шесть дней, если неожиданный попутный ветер не переменится. Я попыталась восстановить свои слабые познания в мореходных качествах парусников и совместить их с географией Карна, хранимой заемной памятью долгожителя. Удивленно пожала плечами, капитан заметил мое движение и обернулся, ожидая вопроса.