Принц в Бомбее - Суджата Масси

– Навал. – Первин обернулась к юноше – он с каменным лицом крепко сжимал ручки кресла. – Все так и было? Вашему лучшему другу необходимо было доучиться и получить диплом бакалавра. Вы знали, что, если проникнуть в канцелярию в то время, когда колледж открыт, но все ушли на трибуны, никто ничего не узнает.

– Бред какой-то. За обучение нужно было заплатить несколькими днями раньше, и он все заплатил. Ведь так, Хушру?

Хушру закрыл глаза и не ответил. Первин вспомнила, что Навал часто списывал у него ответы к контрольным, и в руку ей лег еще один фрагмент головоломки.

– Навал, вы из богатой семьи. Вы могли дать Хушру денег в долг, а потом сказать, что в тот четверг он должен украсть из колледжа свой взнос, а заодно и другие.

Голос Навала дрогнул:

– Как вы смеете обвинять нас в том, что мы залезли в эту кассу? Вы же видели меня на трибунах, мисс Мистри. А Хушру вообще не было в колледже. Не заставляйте бедолагу страдать еще сильнее – ему и так уже досталось со всеми этими обвинениями!

Студентов о краже так и не оповестили. Тем не менее Навал знает, что деньги лежали в «кассе» – особой коробке, причем коробка стояла не на виду, а в ящике стола.

Первин заметила, что Хушру выпрямился в кресле.

– Ей, видимо, Френи сказала всю правду, – прошептал он. – Она, как и я, слышит голос Френи.

– Со мной она будет говорить всегда. – Первин посмотрела на скорбное лицо Хушру, твердо при этом зная, что не верит в призраков. Однако Френи заставила ее измениться, научила искать правду, в том числе и самыми неочевидными способами. – Скажите, Хушру, вы случайно обнаружили Френи в канцелярии или она сама к вам вышла?

– И то и другое, – нетвердо ответил Хушру. – Она пряталась под столом секретаря. Когда мы пересчитывали деньги, она вылезла и приказала положить все на место, иначе она всем расскажет про кражу. Я умолял ее никому не говорить, сказал, что мы сейчас же все вернем.

– И как она отреагировала? – спросила Первин.

– Никак, потому что Навал… Навал на нее набросился.

Навал так сильно тряхнул кресло, что Хушру едва не вывалился.

– Но ты во всем этом участвовал! Смотрел, а потом напечатал записку.

Где-то вдали раздался бой часов. Девять вечера. Последний час для посещений истек. Первин подумала: хоть бы они не заперли главную дверь. Впрочем, бросать Хушру она не собирается. Вряд ли Навал оставит в живых такого разговорчивого свидетеля.

– А что было дальше с сумкой Френи, Хушру?

– Я забрал ее с собой в магазин.

– Но обнаружили ее не там. Полагаю, именно Навал велел вам забрать сумку, потому что в нее было удобно сложить деньги. А потом вы встретились, и он отдал вам вашу долю – ту, которая, по его мнению, вам причиталась.

– Бред! – в ярости выкрикнул Навал.

Первин, будто и не слыша, продолжила:

– Потом Навал уехал из города, сумку забрал с собой. Деньги он, видимо, спрятал в доме у деда, а сумку потом выкинул на железнодорожные пути, чтобы все подумали, что убийца покинул Бомбей. Это он сделал на случай, если в подложную записку о самоубийстве все-таки не поверят.

– Да кто вы такая, чтобы все это говорить, когда у полицейских есть неопровержимые доказательства против Динеша Апте? Вы нас оскорбляете. Мы много трудились и в этом году получим дипломы. Мы не имеем никакого отношения к этой глупой девчонке…

– Ваши слова радикально расходятся с тем, что я раньше слышала от Хушру. – Первин в упор посмотрела на Навала. – А что, интересно, вы чувствовали на похоронах? Что вы шептали в молитвах – поминали ее или призывали Ахримана?[58]

Она имела в виду дьявола и говорила на языке, которым воспользовался бы отец Френи. И представила себе Навала на церемонии с такой отчетливостью, что не успела отреагировать на нападение. Только что он стоял в трех метрах – и вот уже дышит ей прямо в лицо. Она не успела уклониться: Навал толкнул ее в плечо, одновременно сдернув с головы воздушную ткань сари.

Физическое прикосновение потрясло ее само по себе, а в следующий миг Навал вцепился ей в волосы. Первин вскрикнула от боли – он ухватил ее за распустившиеся косы, будто за две веревки, и потащил спиной вперед.

Краем глаза она увидела, что Хушру пытается встать, однако после первого же шага он рухнул на землю.

Навал ожидаемо оказался очень силен. Однако к ужасу Первин тоже примешивалась ярость. Она следовала за ним туда, куда он ее тянул, – ей все равно было не вырваться, однако при этом не переставала кричать.

Первый крик прозвучал слабо, второй уже громче. Она кричала и кричала, пока Навал хлопком ладони не зажал ей рот.

Он притиснул ее тело к своему, и она с ужасом ощутила его набухшую плоть. Когда он убивал Френи, с ним было то же самое? Его возбуждала возможность лишить женщину жизни?

Первин ударилась спиной обо что-то твердое, земля вдруг ушла из-под ног.

Рука Навала соскользнула с ее губ, он начал толкать ее голову вниз, вторая рука так и осталась прижатой к плечу. Она лежала, перевесившись через каменный бортик фонтана. Волосы ее упали в воду, Навал стал заталкивать туда же и ее лицо.

Погружение оказалось таким неожиданным, что Первин невольно глотнула воды. Сейчас она захлебнется, хотя в бассейне фонтана совсем мелко.

«Сопротивляйся!» – кричал голос у нее в голове, не ее голос, чужой, звонкий. Голос Френи.

Но как же сопротивляться, если тебе давят на плечо и голову? Как сопротивляться, если во рту вода? Как же…

В следующий миг ее вдруг перестали толкать вниз, на спину хлынуло что-то теплое, липкое. Раздался крик Навала. И тут ее вытащили из фонтана, так же внезапно, как раньше бросили туда. Сильные руки обхватили ее за плечи, бережно усадили на бортик. Откашлявшись и выплюнув большую часть воды, Первин подняла глаза и смутно разглядела лицо Джея-Пи Зингера.

– Мисс Мистри, что с вами сделал этот сучара?

Она потрясла головой, не вполне поняв бранное американское словцо.

– Где Навал?

– Я с ним разобрался. – Голос Зингера звучал сурово.

Первин тыльной стороной ладони утерла рот, дыхание выровнялось, зрение прояснилось. Она увидела, что Навал распростерся на траве, на рубахе у него сзади темное пятно. Тогда она дотронулась до паллу сари, пропитанного густой жидкостью.

– Это кровь Навала, да? – Заговорив, она вдруг поняла, в какой непростой ситуации оказался Джей-Пи Зингер. Иностранный журналист ударил