Величайший рыцарь - Элизабет Чедвик

– Ты права, – признал он. – Я чувствую себя как пес, который унюхал, что что-то не так, но, если ты спросишь меня, что именно, мне придется ответить, что я не знаю. Разве что присутствие в одном месте де Гланвиля, Лонгчампа и принца Иоанна… Этого достаточно, чтобы любой пес ощетинился!

Изабель выглядела задумчивой.

– Мне никогда не нравился де Гланвиль, хотя он не причинил мне никакого зла…

– Только обирал твои поместья, пока мог, – язвительно заметил Вильгельм. – И ты была не единственной. Вигайн сказал мне, что де Гланвиль виноват в присвоении более пятнадцати тысяч марок, которые должны были пойти в казну.

Изабель одними губами повторила сумму и вытаращила глаза.

– Вигайн любит преувеличивать, но обычно это касается его любовных связей и размеров его члена. Но, когда речь идет о слухах, на него можно положиться, – заявил Вильгельм. – Он входит в окружение Ричарда, а поэтому имеет возможность услышать многое. – Он пожал плечами. – Признаю: при виде де Гланвиля мне хочется оскалиться, но он не представляет угрозы. Он дал клятву сопровождать короля во время крестового похода, а время его влияния прошло. Но Лонгчамп… – Вильгельм скривился. – Он отличный казначей и верен королю. Если бы это было все, я бы обнял его, но он жаждет власти и считает себя исключительно важным и ценным. На всех остальных он смотрит так, будто они безногие личинки, ползающие у его ног.

Изабель чувствовала раздражение Вильгельма. В отличие от мужа, она не видела советника Ричарда до встречи со всей королевской свитой в Винчестере, после того как Ричард прибыл из Нормандии. Как и Вильгельм, Лонгчамп происходил из семьи честолюбивой, но не очень влиятельной, а такое происхождение вело к зависти и желанию оказаться в числе фаворитов короля. Изабель хотела составить свое мнение о Лонгчампе… Но обнаружила, что он как раз такой, как говорил Вильгельм. Не имело значения, что она наследница огромных богатств и происходит из высокопоставленной семьи. Взгляд Лонгчампа принижал ее и без слов говорил ей, что он полон презрения к молодым женщинам, независимо от их положения.

– Но, тем не менее, тебе нужно как-то находить с ним общий язык, – сказала она мужу. – Что еще ты можешь сделать?

Вильгельм улыбнулся печально.

– Ты на самом деле хочешь знать?

Она рассмеялась и ущипнула его.

– Ужин с дьяволом – это одна возможность, – сказал он, когда они вышли из шатра на улицу. – Но я не уверен, что у меня достаточно длинная ложка, а дьявол, может, и не захочет со мной ужинать.

Изабель вопросительно посмотрела на него.

– Как я предполагаю, ты не намерен объяснять это замечание, а то не стал бы говорить загадками и у тебя было бы другое выражение лица. А то сейчас ты словно закрылся от мира.

– Я не закрылся.

– Закрылся, – настаивала она. – Чем более невинным и искренним ты выглядишь, тем глубже скрываешь свои мысли.

– Я тебе позднее все расскажу.

– Я тебе напомню, – предупредила она.

Тут Изабель улыбнулась и поклонилась. К ним присоединились граф Эссекский с графиней, которые тоже только что вышли из шатра и направлялись в церковь, желая стать свидетелями бракосочетания брата короля.

Изабель пила вино мелкими глотками. Вкус был приятным, но ей хотелось, чтобы у нее оставалась светлая голова. Вильгельм говорил, что вино при дворе старого короля Генриха напоминало помои, но тогда редко видели пьяных, если только напившийся не имел собственных запасов. Ричард определенно был более разборчивым в выборе напитков, как и принц Иоанн, и в результате многие уже напились. Вильгельм был слишком опытным, чтобы оказаться среди них, и Изабель этому радовалась. От вина мужчины быстро начинали смеяться, легко оскорблялись и хватались за мечи. Она заметила, что принц Иоанн тоже не пьет много, но, с другой стороны, он же жених, и ему предстоит выполнять свой долг. Его новая жена, Хавис из Глостера, тихо сидела рядом с ним, опустив глаза. Ее лицо ничего не выражало, и Изабель понимала, что девушка с ужасом думает о предстоящем испытании. Счастье скрывать не нужно, а страх и отвращение – совсем другое дело. Говорили, что принц Иоанн – опытный любовник. Слухи о его любовницах из числа придворных дам, вероятно, были правдой, а еще он дал повод для скандала, уложив в постель собственную кузину, дочь графа Амелина де Варенна, и она от него забеременела.

Теперь он то и дело бросал быстрые взгляды в разные концы огромного зала и оценивающе смотрел то на одного человека, то на другого. Он увидел, что Изабель наблюдает за ним, и на мгновение ее взгляд оказался словно пойман в ловушку рыжевато-карими глазами Иоанна. Она почувствовала себя ягненком, которыми в Тауэре иногда кормили львов. Но затем Иоанн ослепительно улыбнулся Изабель, склонил голову, и его взгляд переместился дальше. Изабель быстро глотнула вина и поперхнулась. Вильгельм тут же повернулся и с беспокойством спросил, все ли с ней в порядке. Она ответила слабым голосом. В этот момент Изабель очень обрадовалась, что она не Хавис из Глостера.

Главные блюда, подававшиеся на пиру, убрали со столов, оставив фрукты, орехи и сладости, музыканты заиграли веселый танец. Жених с невестой встали со своих мест, чтобы пойти первой парой. Иоанн легко и ловко передвигался и без труда попадал в ритм, выбиваемый небольшим барабаном. Хавис оказалась менее уверена в себе, наступала на подол платья и пропускала шаги. Вдовствующая королева тоже вышла на площадку с Ричардом и другими гостями, еще достаточно трезвыми для танцев. Эти гости или любили танцевать, или хотели почтить молодых. Вильгельм с Изабель, сами молодожены, приняли участие в веселье. В этом танце менялись партнерами, и Изабель обнаружила, что нужно проявлять большую ловкость, чтобы ей не оттоптали ноги. И еще приходилось все время отворачивалось голову от винных паров. Несколько лордов думали, что она должна радоваться поздравлению с недавним бракосочетанием и поцелуям со щекотанием усами. Поэтому ей приходилось одновременно проявлять дипломатию и сохранять чувство собственного достоинства. В какой-то момент Изабель стала партнершей короля Ричарда, который раскраснелся от выпивки, но, тем не менее, прекрасно владел собой и своим телом и оказался умелым танцором. Хотя он ей и улыбался, Изабель видела, что он смотрит сквозь нее. Перед ним могла стоять любая женщина, и он не заметил бы разницы. А вот Иоанн определенно ее замечал и вскоре занял место Ричарда. Он коснулся ее талии и игриво посмотрел рыжевато-карими глазами. Он обладал такой силой влияния, что у Изабель по спине побежали мурашки.

– Вильгельму Маршалу повезло, – сказал Иоанн с улыбкой. – Он вообще счастливчик. Все годы, что я его знаю, он не испытывал поражений и всегда добивался своего. И это у него опять получилось.

– Господин? – Изабель собралась двигаться дальше.

– Я мог бы получить вас, а он – Хавис, – в изгибе красивого рта появилась злость.

– В таком случае, я самая удачливая женщина, потому что могла бы получить вас. – ответила Изабель и тоже улыбнулась.

Иоанн рассмеялся, и этот смех летел ей вслед, пока она перемещалась к следующему партнеру.

«Какую глупость я сказала!» – ругала она себя. Следовало быть более осмотрительной.

– Сестра…

Следующий мужчина поклонился ей, когда она прижала свою ладонь к его, и Изабель вдруг поняла, что теперь ее партнером стал старший брат мужа. Еще одни Иоанн, еще один мужчина, с которым нужно быть осторожной. Он прибыл в Винчестер, чтобы поклониться Ричарду, но клятву верности давал принцу. Они с Вильгельмом обнимались и улыбались, но за улыбками скрывались сложные отношения, и Изабель до сих пор пыталась разобраться, что связывает братьев. Она подозревала, что Иоанн Маршал завидует Вильгельму, но пытается преодолеть в себе это чувство. Он честолюбивый человек, который надеется получить выгоду от места в свите принца Иоанна. Недавно ему обещали новую должность в Йорке, и он настаивал, что назначение получено благодаря его собственным заслугам, а не по просьбе Вильгельма. Верили ему люди или нет – другой вопрос и, как подозревала Изабель, очень болезненный.

– Брат, – ответила она.

Они соединили ладони и повернулись в танце. Иоанн был всего на два года старше Вильгельма, но казалось, что разница составляет лет десять. Вильгельм выглядел моложе своих лет, в волосах почти отсутствовала седина, а на теле – излишки жира. Между бровями Иоанна Маршала пролегли глубокие морщины. У Вильгельма уголки рта обычно смотрели вверх, у Иоанна – вниз. Под одеждой из хорошей шерсти вырисовывался небольшой живот, в то время как Вильгельм, несмотря на свой аппетит, обладал стройностью гончей.

– Вы, вероятно, довольны назначением сенешалем Мальборо? – спросила Изабель.