Дживс и Вустер - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

что барышня, охваченная благоговейным ужасом, воскликнет: «Ой! Какая жуть! Просто кошмар!» А она вместо этого спокойненько заявляет, что все его рассказы – сплошное преувеличение и что этот самый вождь, скорее всего, не людоед, а известнейший в округе вегетарианец.

Да, я целиком разделял точку зрения Анджелы.

– Неужели старина Глоссоп не пошел на попятную, ведь он видел, что Анджела не в себе?

– Даже не подумал. Стал с пеной у рта доказывать, что он прав. И так слово за слово, пока оба не пришли в бешенство. В конце концов она спросила, понимает ли он, что разжиреет, как свинья, если не перестанет объедаться пирогами и не начнет делать гимнастику по утрам. Он в долгу не остался и начал поносить нынешних девиц, которые накладывают на лицо слишком много косметики, а он этого не переносит. Они продолжали в том же духе, потом раздался громкий треск, и их помолвка разлетелась на мелкие осколки. Разумеется, я этим до крайности огорчена. Слава богу, Берти, что ты приехал.

– Я просто не мог не приехать, – растроганно отвечал я. – Чувствовал, что я вам нужен.

– Да, очень нужен.

– Понимаю, тетя Далия.

– Не ты, конечно, а Дживс, – сказала она. – Я о нем думаю с той минуты, как все случилось. Без Дживса нам не обойтись. Никто и никогда так остро не нуждался в помощи этого человека с его незаурядным умом.

Если бы я не сидел, а стоял, я бы, наверное, пошатнулся. Однако, сидя в кресле, пошатнуться трудно. Поэтому только по лицу Бертрама можно было заметить, как глубоко уязвили его эти слова.

Пока тетя Далия их не произнесла, в моей душе царили сочувствие и любовь, я был готов на все, лишь бы ей помочь. А сейчас я превратился в ледышку. Лицо у меня окаменело.

– Дживс! – просвистел я сквозь стиснутые зубы.

– Будь здоров, – сказала тетушка.

Видно, она ничего не поняла.

– Я не чихнул. Я сказал: «Дживс!»

– Вот именно. Что за ум! Второго такого нет на свете. Хочу изложить ему все как есть.

По-моему, моя холодность стала еще заметнее.

– Позволю себе поспорить с вами, тетя Далия.

– Что-что?

– Поспорить с вами.

– Поспорить? Со мной?

– Вот именно. Дело в том, что Дживс безнадежен.

– Что?!

– Совершенно безнадежен. Он утратил свою былую хватку. Не далее как два дня назад я был вынужден отстранить его от дела по причине полной беспомощности. Во всяком случае, ваше утверждение, что Дживс – единственный умный человек на свете, меня возмущает. Терпеть не могу, когда сразу бросаются к нему, нет чтобы сначала посоветоваться со мной, может, я и сам сумею вам помочь.

Тетушка хотела что-то сказать, но я остановил ее властным жестом.

– Не стану отрицать, раньше я иногда считал уместным обращаться к Дживсу за советом. Возможно, и в дальнейшем я когда-нибудь прибегну к его помощи. Однако оставляю за собой право лично вникать в те проблемы, которые могут возникнуть у меня или у моих друзей, и нечего вести себя так, будто Дживс – единственный свет в окошке. Порой мне кажется, что своими успехами – бесспорно, у него случались в прошлом удачные решения – Дживс обязан скорее простому везению, чем выдающемуся уму.

– Ты с ним поссорился?

– Ничего подобного.

– Ты на него словно бы дуешься.

– Ничуть не бывало.

Однако, должен признаться, в ее словах была доля правды. В тот день я испытывал к Дживсу довольно сильную неприязнь, сейчас объясню, почему.

Как вы, наверное, помните, он с моим багажом выехал в Бринкли поездом, который отходит в двенадцать сорок пять, а я остался в Лондоне – у меня была назначена встреча за ленчем. Ну так вот, перед тем как отправиться в путь, я прошелся по квартире, и вдруг – не могу объяснить, почему мне в душу закралось подозрение, может быть, что-то в поведении Дживса меня насторожило, – таинственный голос мне шепнул: «Бертрам, загляни в платяной шкаф».

Да, мои опасения подтвердились. В шкафу висел белый клубный пиджак. Коварный малый нарочно его оставил.

Но не тут-то было! Спросите в «Трутнях», вам всякий скажет, что Бертрама Вустера не проведешь. Я упаковал пиджак в пакет из плотной бумаги, положил на заднее сиденье автомобиля, и теперь он лежал на стуле в холле. Однако факт остается фактом – Дживс попытался меня обмануть, и, уверяя тетю Далию, что не сержусь на него, я, признаться, покривил душой.

– Никаких размолвок не было, – сказал я. – Некоторое мимолетное охлаждение, не более того. Понимаете, мы с ним не сходимся во взглядах на белый клубный пиджак с золотыми пуговицами, и мне пришлось настоять на своем. Но…

– Довольно, все это не имеет значения. Ты мелешь вздор. Стало быть, по-твоему, Дживс потерял хватку? Чепуха! Я только что его видела, у него во взгляде, как всегда, светится ум. Положись на Дживса, сказала я себе, и не отступлю от своих слов.

– Тетя Далия, гораздо разумней было бы доверить устройство ваших дел мне.

– Ради бога, Берти, не вмешивайся не в свое дело. Ты только все испортишь.

– Как раз напротив. Если хотите знать, по дороге сюда я серьезнейшим образом все обдумал и даже разработал план, основанный на изучении психологии личности. Предлагаю привести его в действие, и чем раньше – тем лучше.

– О господи!

– Человеческая природа для меня открытая книга, поэтому мой план даст блестящие результаты.

– Берти! – вскричала тетя Далия в каком-то удивившем меня лихорадочном возбуждении. – Прошу тебя, уймись! Сделай милость, отступись. Знаю я твои планы. Наверняка мечтаешь, чтобы Анджела нырнула в озеро, а Глоссоп бросился ее спасать, или еще какой-нибудь вздор придумал.

– Ничуть не бывало.

– Чего еще от тебя ждать!

– Мой план гораздо изощреннее.