Моя рыжая проблема - Софья Ролдугина

— Ага, — откликнулся Тейт и скосил глаза на Шекки, размышляя, не оседлать ли химеру и не кинуться ли вниз, к манящему берегу. — А куда мы спустимся?

— Полагаю, лучше выбрать небольшую лагуну, — сощурился Ригуми. — Например, ту, — и полоска берега внизу полыхнула золотистым светом.

Гхм, неплохой способ. Не то что вульгарное тыканье пальцем.

— О, я ее знаю, — оживился Тейт и свистнул, подзывая айра.

— Я могу сделать дорожку до самой воды, — предложил неожиданно Маронг, бледноватый от ранней побудки, но весьма бодрый. В голове у него крутилось что‑то насчет вчерашнего урока и новых идей. — Шаа — кан, могу я?..

Мастер одобрительно склонил голову к плечу. И тут меня словно дернуло что‑то.

— Если сделать дорожку отсюда к воде, то получится горка, как в аквапарке.

— Горка? — вспыхнул азартом рыжий.

— Аквапарк? — любопытно улыбнулся Лао.

Айка ничего не сказала, но выражение лица у нее стало жадным и хищным.

Я едва по лбу себе не хлопнула. Ну что стоило держать рот на замке!

— Поясни, Трикси — кан, — с деланым равнодушием попросил Итасэ Ран, тщательно пряча садистское удовольствие подслоем отстраненной доброжелательности. Шрах, он знал, что я ляпну что‑нибудь эдакое! Не представляю, откуда, но знал… или догадывался! — А ещё лучше — покажи.

Я тяжело вздохнула и воссоздала иллюзорный образ самой высокой горки из аквапарка в Эсме — Пейр. Разлила вокруг подкрашенную водичку, запустила купальщиков на резиновых кругах, визжащих детей с мизинец ростом— и только потом осознала, что легче было транслировать понятие напрямую, телепатией.

Интересно.

Как будто раньше у меня по умолчанию был установлен режим использования псионических способностей, а теперь меня «перепрошили» на магию. Эмпатия казалась сейчас слишком легким выходом, а значит… скучным и некрасивым.

— Игамина, — попросил тем временем Тейт с горящими глазами. — Сделай. Прямо отсюда. Сможешь?

Маронг сглотнул, дерганным жестом откинул с лица длинную прядь и, оглянувшись на мастера, ответил:

— Да. Как раз думал о чем‑то масштабном. Шаа — кан, дозволено ли мне…

— Действуй, — усмехнулся Ригуми. Его это забавляло. — Ран — кан, проследи.

«Подстраховывай», — читалось в подтексте.

И понеслось.

Меньше чем через минуту Маронг соорудил чудовищное подобие водяной горки — без воды, но, на вид, безумно скользкой — и растянул ее до самого пляжа, километров на десять. Мне от одного вида стало дурно. Итасэ пофыркал, покривился и креативным методом тычков и пинков заставил гордого «строителя» внести несколько принципиальных изменений — добавить витки, чтобы снизить скорость, соорудить через каждые пятьсот метров «бассейны» для той же цели и нахлобучить сверху на прозрачный желоб такую же крышку, чтоб случайно не вылететь на повороте.

— Первый! — подскочил к аттракциону Тейт. И обернулся. — Трикси?

Я инстинктивно сделала шаг назад.

Желоб горки вился над склоном — над острыми скалами, над верхушками деревьев, над расщелинами… И так — долго — долго. У меня сердце успевало выпрыгнуть из груди и за трехсотметровый спуск в аквапарке, а тут?..

— Круто! — оттеснила меня Айка, сияющая, как неоновая реклама. — Ширбанем?

Тейт ничего не ответил — он разбежался, сиганул в желоб и съехал, стремительно набирая скорость. Следом за ним прыгнула и Айка.

— Не проверил… — простонал Маронг, трогая скользкую стенку и опасливо заглядывая вниз. Девчонка визжала, и звук эхом отдавался в горах; рыжий фонил восторгом, но это слышала только я, ну, может, ещё Лиора. — Ну чего стоило подождать, пока я…

И тут Итасэ Ран сделал то, что я от него не ожидала. Он пинком спихнул Маронга в злополучный желоб.

— Йа — а–а… — донеслось жалобное и вскоре затихло: видимо, кое‑кто героически стиснул зубы, чтобы не визжать на поворотах.

Лиора обернулась. Взгляд у нее был воистину испепеляющий, куда там моей кузине — тихоне.

— Переживаешь — догоняй, — с изысканной жестокостью посоветовал Итасэ. Глаза у него блестели, как от алкоголя.

Блондинка подтянула ремень, закрепляя сумку на талии, сняла и убрала шарф и, изящно присев на край горки, произнесла спокойно:

— Игамина забыл свои вещи. Возьмите кто‑нибудь, — и, откинувшись, съехала по скользкому желобу.

Кагечи Ро прикрутил лишнюю сумку к боку своего ездового айра и шлепком отправил его вниз по склону, а затем сам съехал с горки, не дожидаясь мотивирующего тычка от Итасэ.

Так, осталось двое… Точнее, четверо, но мастер с подмастерьем не считаются.

В горле у меня пересохло, и коленки позорно ослабели.

— Не трусь, Трикси, — подмигнул мне Лао и рыбкой нырнул в желоб.

Я сглотнула и отступила за спину мастера Ригуми.

— Трикси — кан? — вкрадчиво позвал Итасэ. Серый полупрозрачный шарф, который прежде топорщился над ним, как змеиный капюшон, начал обвиваться тесными кольцами вокруг плеч. Логично — так меньше вероятность, что в процессе ткань за что‑нибудь зацепится. — Твоя очередь.

— Спасибо, лучше тут постою, — вежливо ответила я, не торопясь выглядывать лишний раз из‑за плеча мастера. — Э — э–э… не очень люблю аквапарки.

Несколько секунд Ригуми Шаа выдерживал театральную паузу, но затем смилостивился:

— Позаботься о том, чтобы все благополучно спустились, Ран — кан.

У меня отлегло от сердца.

Итасэ наградил меня странным сочувственным взглядом и забрался в желоб, прижимая к животу сумку. Он не сорвался вниз со свистом, как другие, а плавно тронулся, точно мультяшная ракета, постепенно ускоряясь. Длинные пряди вокруг лица у него красиво развевались, край шарфа трепетал, профиль был исполнен достоинства, а в голове звучало все то же придушенное «Йа — а–а…» — и никаких связных мыслей.

Что ж, надеюсь, что за безопасностью горки он все‑таки проследит.

Наверное, Итасэ не до конца отключился, потому что желоб за его спиной начал аккуратно сворачиваться. Шекки, флегматичная химера Тейта, дернул головой, встряхнулся, взмыл в воздух и, постепенно становясь прозрачным, полетел за хозяином, к лагуне.

— Пора и нам, Трикси — кан, — заметил Ригуми Шаа и обнял меня одной рукой, притискивая к плечу. Слабо запахло пьяными синими цветами инлао; наверно, это был любимый аромат мастера.

Хватка, кстати, оказалась железная.

Под ногами у нас распустились полупрозрачные лепестки — и вокруг сомкнулся пузырь вроде мыльного. Тонкая радужная пленка выглядела трагически ненадежной.

Секунда — и пузырь сорвался с места… с такой скоростью и по такой траектории, что шраховы горки Маронга в сравнении с этим выглядели детским развлечением!