Стратегия и тактика в военном искусстве - Генрих Жомини

Такая организация в атаке была бы очень неудобна, потому что, если капитан настоящий командир, отец и судья солдат своей роты, он всегда может получить от них больше в ходе выполнения своих обязанностей, чем незнакомец. Кроме того, если двойная колонна встретит решительный отпор и по необходимости перестроится в линию, будет трудно предотвратить беспорядок и взводы будут вынуждены бегать с одной стороны на другую, чтобы найти свои роты. Во французской системе, где каждый батальон состоит из восьми рот, образуя так много взводов на плацу, такого не произойдет, поскольку каждой ротой командует ее капитан. Это верно, что будут два ротных капитана в каждом дивизионе, но это будет скорее преимуществом, чем наоборот, поскольку будет соперничество и конкуренция между двумя капитанами и их солдатами. Это будет вести к большей демонстрации храбрости; кроме того, если необходимо, всегда на месте старший офицер, чтобы командовать дивизионом в целом.

Пора оставить эти второстепенные детали и вернуться к важному нерешенному вопросу.

Поскольку я ссылался на систему, принятую Веллингтоном, уместно объяснить ее так, чтобы можно было оценить по достоинству в свете исторических событий.

В Испании и Португалии, в особенности под командованием Веллингтона, были формирования войск страны, в которых он не слишком был уверен в качестве регулярных в серьезном сражении – с учетом их недостаточной подготовки и дисциплины. Но их (испанцев и португальцев) вдохновляла сильная ненависть к французам, и они образовывали подразделения стрелков в цепи, полезных в изматывании противника. Зная из опыта эффект ярости и стремительности французских колонн, когда их ведут такие люди, как Массена и Ней, Веллингтон посчитал мудрым решением ослаблять эту стремительность, а потом закреплять успех. Он выбирал позиции с трудными подходами и прикрывал все дороги отрядами испанских и португальских стрелков, которые были искусны в использовании преимуществ неровностей местности. Веллингтон помещал часть своей артиллерии на тактическом выступе своей позиции и еще часть к тылу и обрушивал на наступающие колонны убийственный артиллерийский и ружейный огонь. Между тем его превосходная английская пехота, защищенная от огня, была размещена в ста шагах в тылу выступа, чтобы ожидать подхода этих колонн. Когда же последние появлялись на высоте, уставшие, со сбитым дыханием, сильно поредевшие, их встречал главный артиллерийско-ружейный огонь, после чего тут же следовала штыковая атака пехоты.

Эта система, которая была в высшей степени рациональной и особенно подошла для Испании и Португалии, поскольку эти страны характерны пересеченной местностью, на которой такие войска были полезны. Нужны были лишь некоторые усовершенствования, чтобы сделать такую систему действий пригодной для использования в Бельгии. У Ватерлоо герцог занял позицию на плато с легким уклоном, подобно гласису, где его артиллерия имела великолепный сектор обстрела и где эффект от ее огня был ужасен: оба фланга его плато были хорошо защищены. Веллингтон с выступа плато мог обнаруживать малейшее движение французской армии, в то время как движения его собственной армии были скрыты. Тем не менее его система не предотвратила бы проигрыша сражения, если бы ряд других обстоятельств не был подспорьем Веллингтону.

Каждый более или менее верно представляет себе события этой ужасной битвы, которую я уже частично описывал в другом месте. Я показал, что ее исход не был ни результатом ружейного огня, ни применением развернутых линий англичанами, а следующими случайными причинами, а именно:

1. Из-за грязи, которая делала продвижение французов в их атаке тягостной и медленной и не давала им надлежащим образом переносить огонь артиллерии, их первые атаки были менее эффективными.

2. Из-за первоначального построения очень глубоких колонн с французской стороны, главным образом на правом фланге.

3. Из-за недостатка согласованности в действиях трех родов войск: пехота и кавалерия совершили ряд атак обособленно друг от друга, но они не были ни в каком из случаев одновременными.

4. Наконец, и что главное, из-за неожиданного прибытия всей прусской армии в решающий момент к правому флангу Наполеона, чуть ли не в тыл французам.

Каждый опытный военный согласится с тем, что, несмотря на грязь и решительность английской пехоты, если бы массы французской пехоты были брошены на англичан в батальонных колоннах сразу после большой атаки кавалерии, объединенная армия была бы сломлена и оттеснена к Антверпену. Даже если бы пруссаки подоспели вовремя, англичане были бы вынуждены отступить; и я настаиваю на том, что это сражение не заслуживает того, чтобы его приводили в качестве доказательства превосходства ружейного огня над правильно направляемыми атаками в колоннах.

Из всех этих дискуссий я могу сделать следующие выводы, а именно:

1. Все усовершенствования в огнестрельном оружии не внесут сколько-нибудь важных изменений в способ ввода войск в сражение, но что было бы полезно внести в тактику пехоты способ построения ротных колонн и иметь множество подразделений хороших стрелков или стрелков в цепи и усиленно тренировать войска в стрельбе. Те армии, в которых есть целые полки легкой пехоты, могут распределять ее по различным бригадам, но было бы предпочтительнее особо выделить метких стрелков в каждой роте, поскольку они необходимы, что было бы целесообразно, когда войска привычны к стрельбе. По этому плану полки легкой пехоты могли бы быть задействованы на одной линии с другими, и, если число метких стрелков, взятых из рот, будет какое-то время недостаточным, они могут быть усилены батальоном легкой пехоты для каждой дивизии.

2. Если система Веллингтона (развернутых линий и ружейного огня) будет превосходной для обороны, ее всегда будет трудно применять в атаке позиций противника.

3. Несмотря на усовершенствования в стрелковом оружии, две армии в сражении не будут заниматься только тем, чтобы обстреливать друг друга с расстояния, всегда одной из них нужно будет идти вперед в атаку на другую.

4. Поскольку такое наступление необходимо, успех будет зависеть, как и прежде, от наиболее искусно проведенного маневра в соответствии с принципами большой тактики. Она состоит в следующем: в знании того, как направить большие массы войск в нужный момент на решающий пункт поля боя, в мобилизации войск на эту цель в одновременном действии всех трех родов войск.

5. Было бы трудно добавить что-либо еще к тому, что уже сказано по данному предмету в главах 4 и 5, и было бы нецелесообразно выводить правило абсолютной системы построения для сражения.

6. Победа может быть с большей определенностью ожидаема стороной, перешедшей в наступление, если ее командующий обладает талантом введения в бой своих войск в хорошем порядке и при храброй атаке противника, принимая систему построения, лучше всего подходящую к местности, к духу и качеству его войск и к его собственному характеру.

Наконец, я завершу этот параграф следующим замечанием: наука о ведении войны, будучи далеко не точной наукой, имеет дело с ужасной и бурной драмой, хотя и регулируемой тремя или четырьмя главными принципами, но и зависящей в своих результатах от ряда моральных и физических осложнений.

Описание основных морских экспедиций

Я подумал, что не помешает здесь представить отчет о главных морских экспедициях, если рассматривать их в связи с принципами десантирования. Военно-морские силы Египта, Финикии и Родоса – самые первые, упоминающиеся в истории, и их оценка затруднительна. Персы покоряли эти страны, так же как и Малую Азию, и стали наиболее грозной силой на суше и на море.

Примерно то же можно сказать и о карфагенянах, которые господствовали вдоль побережья Северной Африки (к западу от Египта и великой Греции (юг Италии, Сицилия и др. – Ред.), завоевали юг Испании, пересекли проливы, завладели Балеарскими островами и Сардинией и, наконец, высадились на Сицилии.

Греки успешно противостояли Персидской империи, что было неожиданностью, хотя ни одна страна никогда еще не была расположена более выгодно для нападения сил этой морской державы, чем Греция с ее огромным количеством островов и большой протяженностью побережья.

Торговый флот Афин обеспечил их процветание, а их военно-морской мощи греки обязаны своей независимостью. Афинский флот, объединенный с флотом островов, при Фемистокле (и позже) наводил ужас на персидских царей и их сатрапов. Греки никогда не совершали большие высадки, потому что сухопутные силы не были пропорциональны их морской мощи. Если бы у греков было единое правительство вместо конфедерации республик и если бы флоты Афин, Сиракуз, Коринфа и Спарты объединились, вместо того чтобы сражаться между собой, вероятно, греки завоевали бы мир еще до римлян.