Война и мир Ивана Грозного - Александр Тюрин

21 сентября польский князь Збаражский и вовода брацлавский Филлиповский с польской, венгерской и немецкой конницей атаковали под Торопцом отряд кн. Хилкова, что тревожил своими налетами вражеские войска.

Вначале ратникам Хилкова удалалось заманить противника на подрубленный мост и уничтожить оказавшихся в воде вражеских воинов. Но потом конница Хилкова была опрокинута ударом польской тяжелой (панцирной) кавалерии и потерпела поражение, потеряв около 300 человек.

В течение лета-осени продолжались разорительные набеги литовских магнатов и казаков-черкасов на русские земля.

Как свидетельствует пан Я. Зборовский: «Король приказал черкасскому воеводе производить с своими людьми как можно больше нападений на Московскую землю. С другой стороны велел Филону с теми людьми, которых у него несколько тысяч, преимущественно волонтеров из князей и шляхты литовской и с пехотой, нанятой на королевские деньги, разорять Московскую землю и предпринять осаду Невля и Озерищ».[58]

Видно, что король Стефан Баторий – при больших деньгах, раз использует дорогостоющую наемную пехоту для грабежа. Взносы в антироссийскую кассу вносят и германские правители, и, скорее всего, сюзерен трансильванского высочки, султан турецкий – владыка самой могущественной и богатой державы в нехристианском мире. А вот та рыцарственность, которую преписывает Баторию сладкоголосый хор из Карамзина, Радзинского и прочих российских полонофилов (это еще не считая тех хоров, которые поют в Польше, Венгрии и т. д.), не видна даже под микроскопом. Воюет король зло, жестоко, не останавливаясь ни перед чем. Не задействованные в главном походе иррегулярные «волонтеры» (то есть орды грабителей) используются для разбойных нападений на на русские города и веси. В результате таких нападений русская земля пустеет, точно также, как от набега крымцев или ногаев.

В псковской земле, 29 сентября, поляками был зажжен и взят Невель, а 12 октября – Озерище. Крепость Заволочье, во главе с В. Сабуровым, отбивало в течение трех недель польские атаки, но было взято 23 октября – воевода получил смертельное ранение.

Пан Миколай Синявский, атаманы Никита и Бирулла во главе казачьих шаек грабили Смоленские земли.

Оршанский староста Филон Кмита, уже провозглашенный смоленским воеводой, с девятью тысячами литовской рати идет к Днепру. Он собирается сжечь окрестности и посады Смоленска, а затем, пройдя по дорогобужским и белевским волостям, соединиться с польским королем у Великих Лук. Специализацией пана Кмиты на последнем этапе ливонской войны является «обезлюживание» западных окраин Московской Руси.

Однако в деревне Настасьино войско Кмиты было внезапно атаковано отрядом воеводы Ивана Бутурлина и «сбито с станов», стало отступать. На следующий день Бутурлин нагнал Филона Кмиту на Спасских лугах, в 40 верстах от Смоленска, и полностью разбил его, взяв все пушки и 380 пленных. Смоленск был спасен от разорения. Истребив всех русских пленников (а это, в основном, были обычные крестьяне), пан Кмита поспешно вернулся в Оршу.

В ноябре 1580 шведский полководец Понтус Делагарди входит в Западную Карелию и берет 4 ноября Корелу (современный Приозерск), уничтожая всех жителей города – 2000 русских. Кстати, на протяжении последних двадцати лет псевдорики уверяют, что приозерский район – это исконная финнская земля, которую коммунисты забрали в «зимнюю войну» 1939–1949. Нет, история говорит о другом, корельский уезд – древняя русская земля, которую враг взял в 1580, истребив всех ее защитников и жителей.

В Эстонии шведы осаждают крепость Падис, в 6 милях от Ревеля. Осажденные, под началом воеводы Чихачева, терпят страшный голод, питаются соломой и кожей, но сдерживают противника в течение 13 недель. В декабре 1580 шведы берут город вторым приступом и уничтожают всех его защитников.

В том же 1580 г. Большая Ногайская орда нападает на юго-восточные рубежи Руси. Это провоцирует восстание луговых черемисов.

Царь, исполняя решения Земского собора, о поисках замирения с Польшей, направляет на переговоры с королем послов Клементьева, Пушкина и Писемского. Однако предательство стольника Д. Бельского, перебежавшего в мае 1581 на польскую сторону и, видимо, поведавшего о некой неустойчивости в высших московских сферах, приводит Стефана Батория к мысли, что он способен полностью разгромить царя Ивана и взять Москву.

1581, провал Европы. Шведские мясники

В декабре 1580 – марте 1581 польско-литовская шляхетская конница совершает рейд по новгородской земле, доходя до озера Ильмень. В ходе этого рейда, в феврале 1581, отряд пана В. Жабки (звучное таки имя) внезапным ночным ударом захватывает городок Холм. В марте польско-литовская конница под командованием Филона Кмиты сжигает Старую Руссу, вскоре набег на этот город повторяется.

В псковской земле поляки и литовцы берут многострадальный город Воронеч (до этого его страшно опустошил Витовт), в Ливонии – замок Шмальтен. Вместе с войсками герцога Магнуса польско-литовские отряды опустошают Дерптскую область до Нейгаузена и русских границ.

В начале 1581 шведско-французский генерал Понтус Делагарди покидает разоренную им Западную Карелию и, теперь уже в Ливонии, осаждает крепость Везенберг, которая сдается в марте после сильного обстрела.

Для третьего решающего похода на Русь король Стефан Баторий берет деньги у герцога прусского, курфюрстов саксонского и брандебургского, этот последний выделил 50 тысяч талеров – причем, не за красивые польско-венгерские глаза. Бранденбургские Гогенцоллерны получили от поляков права на наследование Прусского герцогства. В феврале 1581, на сейме, король предлагает двухлетний побор на военные цели – шляхта соглашается, потому что надеется на огромную военную добычу в завоеванной Московии. Впрочем, деньги выколачиваются из податного населения.

Дневник пана С. Пиотровского, секретаря королевской канцелярии, участника походов Батория, дает нам любопытные сведения о стране «золотой вольности», высылающей массы «освободителей» на Русь.

Пиотровский пишет, что десятки московских «шпионов» в Литве во время пыток признались, что хотели «поджечь Вильно» и «убить самого короля», после чего были казнены. Черкасы поймали некоего православного Невенгловского, который хотел с семьей перейти в Московское государство. Иезуиты обращают этого человека в католичество, после чего его приговаривают к четвертованию, но, по просьбе отца иезуита Поссевино, с невинным поступают «милостиво», вначале казнят, а потом четвертуют. Епископ виленский собирает еретические книги, какие только есть в продаже, и публично сжигает. Король отнимает земли у полоцких русских церквей и отдает иезуитам, чтобы наставлять местное население «в христианском духе и нравственности».[59]

Стефан Баторий так уверен в победе над Россией, что всячески унижает русских послов. Для заключения мирного соглашения король требует себе всю Ливонию, себежский уезд в псковской земле и 400 тысяч венгерских золотых в покрытие своих военных издержкек.

Некоторые польские воеводы предлагают королю идти к Новгороду, где служилые люди якобы готовы отложиться от Москвы. Однако Стефан Баторий решает, что поход на этот город, имея в тылу непокоренный Псков, будет слишком рискованным мероприятием. Да и польские мечты о возмущении служилого люда против царя Ивана всегда оказывались необоснованными, и это Стефан Баторий уже осознал.

Рассказ изменника Бельского о слабости укреплений Пскова приводит короля к решению идти на этот город. Захват Пскова позволил бы полякам пресечь сообщения Руси с Ливонией, а также начать наступление на Москву.

Не исключено, что побег Бельского вовсе не был уходом недовольного боярина на Запад, а являлся результатом игры Ивана Грозного по дезинформации короля. Царь использовал идеологическую доверчивость поляков к перебежавшим «жертвам тирании» – ну что ж, за что паны боролись, на то и напоролись. А вот псковские фортификации оказались далеко не так слабы, как рассказывал Бельский.

10 июня 1581 польская армия во главе со Стефаном Баторием выступила в третий большой поход на Русь.

В войске Батория, идущей к Пскову, по оценкам современныех авторов, около 50 тысяч воинов. Собственно представители Речи Посполитой – польско-литовская шляхта, казаки-черкасы, курляндское рыцарство – были в меньшинстве. Большую часть армии, 27 тысяч, составляли профессиональные наемные солдаты, поголовно вооруженные огнестрельным оружием и представляющие разные европейские страны. Преимущественно Германию и подвластную османам Венгрию, но также Данию, шведские владения, Нидерланды, Австрию, Англию, Шотландию. «Повесть о прихожении Стефана Батория на Псков» перечисляет состав вражеского войска: «литовские люди, польские люди, угорские люди, мазовшане, немцы цесарские, датские, свейские, сшлоцкие, бруцвицкие, любечские.». Всего в псковском военном меню – «четырнадцать орд». (Любопытно, что по национальному составу армия короля Стефана будет весьма напоминать войска Ваффен СС, активно задействованные Гитлером в том же северо-западном углу России в 1944.)